сновиденье, вот твой ясный смысл!
Воочию явил мне, что случилось, сон.
520 Не так его вы, старцы, толковали мне.
В одном вы были правы: первым долгом я
Богам, как вы внушали, вознесу мольбы.
Земле и в ней живущим ниспошлю дары,
Из дома взяв усопшим угощение.
Того, что было, знаю, изменить нельзя;
Но пусть в грядущем лучшая нас доля ждет,
От вас же, верных, мы во всем свершившемся
Опоры верной в горе и совета ждем.
И если сын вернется до меня, его
530 Радушно повстречайте и введите в дом,
Чтоб новой не прибавил он к беде беды.
Уходит во дворец.
Стасим I
Предводитель хора
О властительный Зевс! Разорил, сокрушил
Ты кичливую мощь многолюдной страны,
Нашу рать истребил!
И в печаль, и в позор, как в могильную ночь,
Схоронил Экбатану и Сузы!
Руки нежные рвут покрывала с лица,
Разрывают в клочки,
И несякнущих слез неудержный поток
540 Орошает цветущие перси.
Бездыханных мужей персиянки зовут
И влюбленной тоской изнывают по ним:
Сиротеет приют упоительных нег,
Не вернуть им услад разделенной любви:
Ненасытна печаль овдовелых!
Ах, и нас, стариков, сокрушает печаль,
С уст срывается плач многослезный!
Хор
С т р о ф а I Вся Асия рыдает днесь,
Стенает опустелая.
550 Увел народ воитель – Ксеркс,
Сгубил народ губитель – Ксеркс!
Безумец Ксеркс доверил свой народ
Утлым, в хляби волн, стругам!
Как же Дарий, мудрый вождь,
Меру знал, страну хранил
И в бедах невредимой,
Милый Сузам владыка?
А н т и с т р о ф а I Пехоту и морскую рать
Вы стаей синегрудою,
560 Увы, везли на казнь, суда!
Сгубили черные суда
Станицы медноклювых лютых птиц!
В руки вы ио́нянам
Выдали живой свой груз!
Ускользнул от них едва
По тропам неторным
Дикой Фракии сам царь.
С т р о ф а II Первозакланных сонмы, —
Ах!
Отданных в жертву Року, —
Горе, ах,
570 Горе! У скал Кихрейских,
Увы! Как вы гибли, тонули как!
Воскрежещи зубами,
К небу зови:
«Увы!»
Вопль подыми протяжный!
Взвой, взвой, город, диким воем!
А н т и с т р о ф а II Сонмы носимых зыбью,
Ах!
Отданных в снедь нечистым!
Горе, ах!
Чадам немым пучины!
Увы! …
«Где кормилец наш?» – стонет дом;
580 Матери: «Сын мой, где ты?»
К небу зовут:
«Увы!»
Старые деды плачут,
Дойдет всюду злая повесть.
С т р о ф а III Горе державе персидской!
В Асии подданных нет ей!
Боле не будут оброков
Несть на господские нужды
Стран покоренных языки,
В прах пред владыкой склоняться:
590 Имени царскому верить.
А н т и с т р о ф а III Всех недовольных развязан
Дерзкий язык, и не нужно
Вольного слова стеречься:
С выи ярмо соскользнуло!
Памятный остров Аянта,
Кровью персидской пропитан, —
Силы персидской могила!
Эписодий второй
Атосса, во главе шествия женщин, несущих надгробные приношения, выходит из дворца.
Атосса
О други! Кто несчастье в жизни пережил,
Нрав смертных знает по себе: пришла беда, —
600 Во всем угрозу видит боязливый ум,
А в счастье провождая дни, надеемся
И впредь на ветр попутный от благих богов.
Моим очам все ныне полным ужасов
И знамением гнева представляется;
Ушам напев зловещий всюду слышится;
Подавлена я горем и запутана.
Затем-то я без колесниц, без пышности,
Столь просто снарядила это шествие.
Несу за сына кроткий дар на отчий гроб,
610 Из тех, какими мертвых ублажаем мы:
Вот млеко от юницы чистой белое,
Напиток благодатный, и златистый дар
Пчел-цветоделок; девственных ключей струи, —
И тут же дикой матери, хмельной лозы,
Несмешанное чадо, виноградника
Старинный сок; и светлорусой маслины,
Всю жизнь листву хранящей, благовонный плод;
С душистыми венками из детей земли.
А вы, о други, эти приношения
620 Вершите гимном и зовите Дария
Из тьмы могильной, между тем как прах вопьет
Богам подземным жертвы приносимые.
Предводитель хора
Ты, царица, царя и отечества мать,
Возлиянья пролей в терема, где живут
Благ податели: мы ж песнопеньем святым
Преисподних владык
Умолим благосклонствовать милым.
Вы внемлите, святой глубины божества,
Мать-Земля, и Гермес, и почиющих Царь,
630 И пошлите на свет душу Дария к нам.
Если ведает царь врачеванье живым,
Зол предел нам единый укажет.
Стасим II
Хор
С т р о ф а I Слышит ли царь
В недрах земли
Скорбный мой клич,
Царь богоравный, царь блаженный?
Родной
Варварской речью, царь,
В любом горе тебя зову!
В ночь пролию
Плач ко владыке:
Зов услышит усопший.
А н т и с т р о ф а I Матерь-Земля,
640 Боги глубин,
Стражи теней,
Демона славы, духа мощи
На свет
Солнца пустите к нам, —
Бога, в Сузах рожденного,
Вящего всех,
Коих останки
Персть прияла Персиды!
С т р о ф а II Мил нам сей муж
Мил нам сей гроб:
Милое сердце
В нем почило.
650 Айдоней!
Сам приведи к нам владыку,
Айдоней! он —
Царь наш единственный:
Дария дай нам!
А н т и с т р о ф а II Он не губил
Ратей своих
В честолюбивом
Ослепленьи,
И прослыл
Он «промыслителем» царства.
Промыслитель
Был он воистину,
Воинства кормчий.
С т р о ф а III Царь мой, прежний царь,
Выйди, явись очам!
Стань на главу сего кургана,
660 Чтоб сандалий
Золотистых
Нам сверкнул блеск,
Чтоб сверкнул блеск
Тиары,
Островерхой, ясной!
Выйди, отец непорочный, Дарий!
Увы!..
А н т и с т р о ф а III Горе услышишь ты,
Новое горе, встав,
О властелин владык родимых!
От стигийских
Поднялась волн
До живых мгла,
Отняла свет!
Поникла,
670 Земнородных юность!
Выйди, отец непорочный, Дарий!
Увы!
ЭПОД
Увы, увы!
О безутешно оплаканный царь!
Взгляни ж, владыка, владыка,
Что́ на страну твою
Неразумия грех двойной,
Что́ он навлек! Взгляни,
Где дома многовёсельные?
680 Ах, не дома – домовины!
Эписодий третий
На вершине Мавзолея появляется
Тень Дария
О верные из верных, старцы, сверстники
Моей поры цветущей! Чем отечество
Болеет? Стонут недра; сотряслась земля.
Супруга, вижу, слезы льет на мой курган:
Душа моя смутилась; я дары приял.
Вы ж плач творите пред могилой; жалобным
Взываньем, души мертвых подымающим,
Меня зовете. Трудно подыматься нам:
