5. Аттик, желая спасения города, внес наличными из своих денег. Когда это было сделано, мы явились к Цезарю, высказались в защиту бутротцев, получили самый благожелательный указ, который был запечатан самыми высокими по положению мужами. После того как это было сделано, я был склонен удивляться, что Цезарь допускает собрания тех, кто пожелал получить земли бутротцев, и не только допускает, но даже во главе этого дела 3958 ставит тебя. Поэтому и я говорил с ним и притом чаще обычного, так что даже был им обвинен в том, что мало доверяю его постоянству, и он сказал Марку Мессале и самому Аттику, чтобы они не беспокоились, и явно показывал, что не хочет обижать находящихся здесь (ведь он искал любви народа, как ты знаешь), но что, когда они пересекут море, он позаботится, чтобы их разместили на другой земле.
6. Это было при его жизни. После гибели Цезаря, как только консулы, на основании постановления сената, начали знакомиться с делами, то, о чем я написал выше, было им доложено. Они одобрили дело без какого-либо колебания и сказали, что отправят письмо тебе. Хотя я и не сомневался, мой Планк, что и постановление сената, и закон 3959, и указ, и письмо консулов чрезвычайно авторитетны в твоих глазах, и понимал, что ты благожелателен к самому Аттику, всё же, ввиду нашего союза и взаимного расположения, я взялся просить тебя о том, о чем перед тобой будут ходатайствовать твоя исключительная доброта и величайшая мягкость, то есть — чтобы то, что ты, как я наверно знаю, намерен сделать по собственному побуждению, ты из уважения к нам сделал охотно, щедро, быстро.
7. У меня нет большего друга, чем Аттик, — ни более приятного, ни более дорогого. Раньше дело касалось только его имущества и притом большого; теперь присоединяется также общее мнение, чтобы с твоей помощью он получил то, чего он добился и большой настойчивостью и влиянием и при жизни и после смерти Цезаря. Если это будет исходатайствовано у тебя, считай, пожалуйста, что я истолкую твою щедрость так, что буду считать себя чрезвычайно облагодетельствованным тобой.
О том, чего ты, по-моему, хочешь и что для тебя важно, буду заботиться ревностно и внимательно. Береги здоровье.
DCCLXVIII. Титу Помпонию Аттику, в Рим
[Att., XV, 29]
Формийская усадьба, 5 июля 44 г.
1. Письмо Брута тебе посылаю. Всеблагие боги, какая беспомощность! Узнаешь, когда прочтешь. Насчет празднования игр Брута я согласен с тобой. К Марку Элию ты — отнюдь не на дом, но если где-нибудь встретится. Что касается половины долга Туллия, обратишься к Марку Аксиану, как ты пишешь. Что ты устроил с Коссианом, — превосходно. Что ты улаживаешь не только мои, но также такие же свои дела, — приятно. Тому, что мое назначение легатом 3960 находит одобрение, я рад. Да совершат боги то, что ты обещаешь! Что, в самом деле, приятнее мне, моим? Но за ту, насчет которой ты делаешь оговорку, я опасаюсь 3961. Когда встречусь с Брутом, напишу обо всем. Что касается Планка и Децима 3962, то я хотел бы, чтобы все было в порядке. Я не хотел бы, чтобы Секст 3963 отбросил щит. О Мунде — если будешь знать что-нибудь.
2. Я ответил на все твои вопросы. Теперь выслушай мои новости. Квинт сын — до самых Путеол 3964 (удивительный гражданин, так что ты назвал бы его Фавонием Асинием 3965) и притом по двум причинам: и чтобы быть со мной и из желания совершить возлияние 3966 с Брутом и Кассием. А ты что скажешь? Ведь я знаю, что ты близок с Отонами. Он говорит, что Юлия делает ему предложение; ведь развод — дело решенное 3967. Отец спросил меня, какова молва; я сказал, что решительно ничего не слыхал, кроме как о ее внешности и об отце (ведь я не знал, почему он спрашивает). «Но к чему?» говорю, а тот — сын хочет. Тогда я, хотя и почувствовал отвращение, все-таки сказал, что не считаю тех сведений верными. Цель — ничего не предоставлять этому нашему 3968, она же — что не в этом дело. Я все-таки подозреваю, что этот, по обыкновению, болтает вздор. Но, пожалуйста, разузнай (ведь ты легко можешь) и сообщи мне.
3. Заклинаю тебя, что это значит? Когда письмо уже было запечатано, формийцы, которые обедали у меня, стали говорить, что за день до того, как я это писал, то есть за два дня до нон, они видели Планка — этого бутротского 3969
…поникшим, без убора на коне,… 3970
и что, по словам рабов, он и ищущие земли изгнаны бутротцами. Хвала! Но, прошу тебя, напиши мне подробно обо всем деле.
DCCLXIX. Титу Помпонию Аттику, в Рим
[Att., XVI, 1]
Путеольская усадьба, 8 июля 44 г.
1. В квинтильские ноны я приехал в путеольскую усадьбу; пишу это на другой день, выезжая к Бруту на Несиду 3971. В день моего приезда, когда я обедал, Эрот доставил твое письмо. Так ли? «В июльские ноны»? 3972 Клянусь, боги их… Но сердиться дозволено хотя бы весь день. Есть ли что-либо более позорное, нежели для Брута «в июльские»? Итак, повторяю свое: «мы все еще позволяем?» 3973. Ничего подобного я не видел.
2. Но, прошу, по какой это причине ищущие земли, как я слыхал, перерезаны в Бутроте? Но почему это Планк столь поспешно — такие слухи до меня доходили — день и ночь 3974. Сильно жажду знать, что происходит.
3. Что мой отъезд хвалят, меня радует; следует принять меры, чтобы хвалили мой невыезд. В том, что димейцы, согнанные с земли, являются угрозой морю, — ничего удивительного 3975. В плавании совместно с Брутом, по-видимому, есть некоторая защита, но его корабли, я полагаю, малы. Но я скоро буду знать и завтра напишу тебе.
4. Сообщение о Вентидии 3976 считаю паническим. Насчет Секста 3977 полагали достоверным, что он складывает оружие. Если это правда, то, вижу я, без гражданской войны быть нам рабами. Что в таком случае? В январские календы надежда на Пансу. Много болтовни в попойках и спанье тех 3978.
5. Насчет 210 000 сестерциев превосходно; пусть дела Цицерона будут улажены. Ведь Овий прибыл недавно 3979; он сообщает много приятного мне; между прочим — даже неплохое известие, что довольно 72 000 сестерциев, вполне достаточно, но что Ксенон доставляет очень мало и скупо. Разница, которую ты перевел 3980, сравнительно с доходом от домов, пусть будет отнесена на тот год, когда прибавились путевые расходы. Начиная с апрельских календ пусть он рассчитывает на 80 000 сестерциев: ведь теперь доходные дома дают столько. Ведь кое-что следует обеспечить, когда он будет в Риме. Я ведь не думаю, что ту как тещу можно будет переносить 3981. Пиндару 3982 я отказал в кумской усадьбе.
