IX. Титу Помпонию Аттику, в Афины
[Att., I, 4]
Рим, начало 66 г.
1. Ты каждый раз заставляешь нас ждать тебя. Недавно, когда мы полагали, что ты уже в пути, ты внезапно отложил свое возвращение на квинтилий. Теперь я думаю, что ты приедешь к тому времени, какое указываешь в письме, что ты сможешь сделать с удобством для себя. Ты будешь присутствовать в комициях брата Квинта 41, повидаешься со мной после долгого перерыва, уладишь спор с Акутилием. Педуцей 42 также посоветовал мне написать тебе в этом смысле: по нашему мнению, тебе следует, наконец, уладить это дело. Я готов быть посредником теперь, как и ранее.
2. Я здесь закончил дело Гая Макра при невероятном и исключительном одобрении народа. Хотя я и отнесся к нему доброжелательно, однако от одобрения народа при осуждении его я получил большую пользу, чем получил бы от его благодарности в случае его оправдания 43.
3. То, что ты пишешь мне о гермафине 44, очень радует меня. Именно это украшение подходит для моей Академии, ибо Гермес служит общим украшением всех гимнасиев, а Минерва — отличительное украшение этого гимнасия. Пожалуйста, как ты и пишешь, украшай это место и другими предметами в возможно большем числе. Статуй, которые ты прислал мне ранее, я еще не видел. Они в формийской усадьбе, куда я теперь думал съездить. Я перевезу их все в тускульскую усадьбу. Если когда-либо начну богатеть, украшу Кайету 45. Книги свои сохрани и не теряй надежды на то, что я смогу сделать их моими. Если я достигну этого, то превзойду богатствами Красса 46 и буду с презрением относиться к чьим бы то ни было доходным домам 47 и лугам.
X. Титу Помпонию Аттику, в Афины
[Att., I, 1]
Рим, незадолго до 17 июля 65 г.
1. Положение с моим соисканием, которое, знаю, очень заботит тебя, насколько можно предвидеть на основании догадок, таково: избрания добивается один только Публий Гальба 48, но ему отказывают по обычаю предков — без прикрас и притворства. По общему мнению, слишком поспешное домогательство Гальбы оказалось небезвыгодным для меня, ибо ему обычно отказывают, говоря, что должны голосовать за меня. Таким образом, я надеюсь на некоторый успех, ибо все учащаются разговоры о том, что у меня находится весьма много друзей. Я думал начать привлечение голосов на поле 49 во время выборов трибунов, в то самое время, когда, по словам Цинция, твой раб должен будет выехать с этим письмом, то есть за пятнадцать дней до секстильских календ. Мои, по-видимому, несомненные соперники — это Гальба, Антоний 50 и Квинт Корнифиций 51. Думаю, что в ответ на это ты либо рассмеялся, либо вздохнул. Чтобы ты хлопнул себя по лбу, прибавлю, что некоторые называют также Цезония. О Гае Аквилии 52 я не думаю: он отстранился, сказался больным и сослался на свое судебное царство. Катилина, если суд решит, что в полдень не светло, конечно, будет соперником 53. Упоминания об Ауфидии 54 и Паликане 55 ты, я думаю, не ждешь в то время, когда я пишу это.
2. Из числа нынешних соискателей Цезарю 56, как полагают, избрание обеспечено. Ферма и Силана 57 считают соперниками. У них так мало друзей и они пользуются таким малым уважением, что, по моему мнению, нет ничего невозможного в том, чтобы выдвинуть против них Турия. Но, кроме меня, никто так не думает. Мне кажется, для меня очень выгодно, чтобы вместе с Цезарем был избран Ферм. Ведь из тех, кто добивается избрания теперь, нет, по-видимому, ни одного, кто, попади он в один год со мной, был бы более сильным кандидатом, чем Ферм, так как он смотритель Фламиниевой дороги 58, которая тогда, конечно, легко будет закончена: я охотно связал бы его теперь с другим консулом 59. Вот какое представление об искателях сложилось у меня до сего времени. Ко всему, что относится к выполнению обязанностей кандидата, приложу особенное старание, а так как при голосовании значение Галлии, по-видимому, велико, то я, когда в Риме форум остынет от прений в суде, возможно, вырвусь в сентябре к Писону в качестве легата 60 и возвращусь в январе. Когда выясню настроение знати, напишу тебе. Прочее, надеюсь, пойдет хорошо, по крайней мере, при этих соперниках, находящихся в Риме. Постарайся привлечь на мою сторону, так как ты там ближе, отряд избирателей моего друга Помпея 61. Скажи ему, что я не буду сердит на него, если он не явится на мои комиции. Вот в каком положении эти дела.
3. Но есть кое-что, за что я очень просил бы тебя извинить меня. Твой дядя Цецилий, будучи обманут Публием Варием на большую сумму денег, затеял тяжбу с его братом Авлом Канинием Сатиром по поводу имущества, которое тот, по словам Цецилия, злонамеренно купил у Вария в установленном порядке 62. Заодно подали в суд и прочие заимодавцы, среди которых Луций Лукулл 63 и Публий Сципион, а также Луций Понций 64, который, как полагают, будет старшиной, если имущество поступит в продажу. Право, этот случай со старшиной забавен! Теперь о сути дела. Цецилий попросил меня выступить против Сатира. Почти не проходит дня, чтобы этот Сатир не побывал у меня в доме. Он очень ухаживает за Луцием Домицием 65, а на втором месте считает меня. Он был очень полезен мне и брату Квинту во время подготовки наших соисканий.
4. Меня сильно смущают мои дружеские отношения как с самим Сатиром, так и с Домицием, на которого я главным образом рассчитываю при избрании. Я объяснил это Цецилию и заодно указал ему, что если бы тяжба с Сатиром была у него одного, то я был бы готов удовлетворить его; теперь же, когда в суд подали многие заимодавцы, преимущественно люди с большим влиянием, которые легко могут поддержать общий иск и без того человека, которого Цецилий хочет сделать своим представителем, — справедливо, чтобы он принял в расчет и мои обязанности друга и обстоятельства. Мне показалось, что он принял это горше, чем я хотел бы и чем обычно делают порядочные люди. Затем он стал совершенно избегать дружеского общения со мной, установившегося за последние дни.
Прошу тебя простить мне это и считать, что чувство приязни не позволяет мне выступить против доброго имени друга в тяжелейшее для него время, особенно когда он отнесся ко мне со всем вниманием и преданностью. Если же ты захочешь быть ко мне более суровым, считай, что мне помешало мое честолюбие. Я же полагаю, что заслуживаю извинения, если это даже и так, ибо
