Аристофан - Мир

Перед дверьми останься сам и выполни что надо.
И дрова наколи, чтоб костер развести,
Весь обряд соблюди, как пристало!

Смотри-ка, прямо как жрецы, накладываю хворост!

Ну еще бы! На все ты мастак!
Ты во всем расторопен и мудр,
Нет труда не по силам тебе.
Ловок ты и хитер, а беду
Ты встречаешь с отважной душой.

Прекрасно сложены дрова, Стильбида[32] дым замучит.
Сейчас алтарь я принесу. Без слуг мы обойдемся.

Ну кто же не воздаст хвалы
Ему? Он сил не пожалел,
Не пожалел своих трудов,
Чтоб город наш святой спасти!
Навеки будет он для всех
Завиднейшим примером!

Все сделано! Клади на угли окорок,
А я за сердцем сбегаю и потрохом!

И сам схожу.

Чего же он копается?

Да вот он я! Признайся, разве мешкаю?

Теперь поджарим мясо. Погляди, идет
Какой-то щеголь, лаврами увенчанный.

Кто б это был?

По виду он — бахвал и шут.

Пророк как будто?

Нет же, просто Гиерокл,
Гадатель из Орея.[33]

Самолично он.
Послушаем, что скажет!

Дело ясное:
Кричать он станет против перемирия.

Да нет, почуял, что запахло жареным.

Прикинемся, что мы его не видим!

Да.

Кто жертвы здесь приносит и каким богам?

Молчи и жарь! И жиром сам не лакомись!

Кому здесь жертва? Говорите.

Хвост готов?
Хрустит?

И как! Богиня Мира, милая!

Тогда отрежь початок и отведать дай!

Пускай еще пожарится!

Сойдет и так!
Готово!

Нос не суй, куда не прошено!

Теперь разрежь!

Где жертвенник?

Неси вино!

Язык отдельно режут.

Знаем сами все.

Ты вот что сделай!..

Что же?

Перестань болтать!
Приносим жертву мы богине Мира здесь.

Смертные, вас охватило безумие.

Сам ты помешан!

Темен ваш разум, богов вы не чуете воли державной,
Мир заключаете с племенем дико глядящих мартышек.

Ха-ха!

Чего смеешься?

Над мартышками.

Вы, простодушные горлицы, верите хитрым лисицам.
Ложь у них в сердце и ложь у них в мыслях.

Пускай прокоптится
В глотке твоей бестолковый язык, как вот это жаркое!

Ежели не обманули Бакида[34] священные нимфы,
Или же смертных Бакид, иль опять-таки нимфы Бакида…

Жалкою смертью умри, перестань завывать о Бакиде.

Боги еще не велят от неволи богиню избавить,
Прежде чем, раньше чем…

Пресно! Прибавь еще чуточку соли!

Нет, не угодно блаженным богам, чтобы миром и дружбой
Спор мы покончили прежде, чем волк обручится с овцою…

Врун распроклятый! Да как это волк обручится с овцою?

Знай, пока, бегством спасаясь, куница смердит тошнотворно
И непорожняя сука щенится слепыми щенками,
Вам до тех пор не дозволено мир заключить нерушимый.

Что же нам делать? Друг с другом вести бесконечные войны?
Или уж бросить нам жребий, кто больше претерпит мучений?
А заключив договор, мы бы Грецией правили вместе.

Нет же, ползти прямиком никогда не научишь ты рака!

Нет, в Пританее[35] обедать тебе никогда не придется,
И не придется тебе сочинять предсказанья отныне.

Помни, ежа никогда вам колючего мягким не сделать!

Иль никогда ты не кончишь афинян бахвальством дурачить?

А по какому же слову богам вы приносите жертвы?

Слово чудесное это старинный Гомер заповедал:
«Грозную тучу войны отогнали они и призвали
Снова Ирину к себе и с жертвами к ней обратились.
Тучные бедра сожгли они, сердца и легких вкусили
И возлияли вина. Был вожатым я в шествии славном!
Но прорицателю кубка никто не поднес золотого».

С этим отнюдь не согласен. Не так возвещала Сивилла.[36]

Правильно, Зевс мне свидетель, великий Гомер заповедал:
«Проклят, поруган и прогнан[37] да будет навек окаянный,
Кто возлюбил смертоносную междоусобную распрю».

Бдителен будь, берегись, чтобы ястреб даров не похитил,
Ловко тебя обманув…

Опасаться нам следует вора!
Явно опасно телятине нашей пророчество это.
Чашу наполни вином, потроха передай мне и сердце!

Ну, если так, самому управляться придется мне, видно!

Вот — возлияние, вот — возлияние!

Чашу наполни и мне и отведать позволь мне жаркого.

Нет, не угодно еще это сонму богов непорочных!
Будем сперва возлиять мы. А ты уходи поздорову!

Мира богиня, владычица! С нами навеки останься.

Живо язык мне подай!

Со своим убирайся подальше!

Вот возлияю и я!

Получай, да бери поскорее!

Кто поднесет мне жаркого?

Никак поднести невозможно!
Нет потрохов тебе, прежде чем волк обручится с овцою!

Вот я коснулся колен твоих!

Молишь напрасно, бедняга!
Знаешь, ежа никогда нам не сделать колючего мягким.

Эй, зрители, сюда! От блюд отведайте
От наших.

Как же я?

А ты — Сивиллу жуй!

Клянусь Землею, вам не пировать одним!
И я урву жаркого! Дело общее!

Лупи Бакида!

Вас зову в свидетели!

И я. Ты — вор, обжора и дрянной хвастун!

Лупи его! Дубась бахвала палкою!

Ты бей. А я его из шкуры вытащу,
В которую он под шумок закутался.

Отдай, святоша, шкуру! Раздевайся, эй!
Слыхал, ворона мерзкая орейская!
Лети назад, в Элимний![38] Торопись! Эй-эй!