«От мукаддама Мукаллид а, начальника городской стражи, шейху племени Хархашу. Приказываю немедленно взять своих людей и скакать к нам, ибо есть у нас в тебе большая нужда. Засим приветствуем тебя».
Прочитав письмо, Хархаш сказал слуге: «Передай своему господину, пусть ждет нас через два дня».
В указанный срок Хархаш со своими людьми явился к Мукаллиду. Тот принял их с великим радушием, а потом признался Хархашу, зачем вызвал его к себе столь поспешно. Шейх выслушал Мукаллида и спросил: «А где находится этот квартал?» – «Возле мечети святой Зейнаб», – ответил начальник стражи. «О мукаддам, – воскликнул Хархаш, – я бы выполнил твою просьбу, да боюсь гнева святой Зейнаб». Мукаддам рассердился и закричал: «Делай, что тебе приказывают, а грех я возьму на себя». – «Слушаюсь и повинуюсь», – нехотя ответил Хархаш.
Мукаллид приказал своему слуге взять двух бедуинов Хархаша, пойти с ними в квартал Бейбарса и осмотреть его. Они повиновались, а вернувшись, сказали: «Квартал можно поджечь лишь ночью. Мы пойдем туда затемно и сделаем что велено».
Однако по милости аллаха, когда были лазутчики Мукаллида в квартале Бейбарса, остановились они, беседуя, возле лавки одного портного, который, спасаясь от жары, растянулся на полу своей лавки и слышал весь их разговор. Как только ушли они, он побежал к усте Осману и рассказал ему о том, что трое незнакомцев решили этой ночью поджечь квартал. Осман выслушал портного и сказал: «Возвращайся в лавку к никому не говори ни слова». А сам послал за баввабами[60] и приказал им: «Не смыкайте глаз этой ночью, а жителям квартала не велите зажигать огня[61]». Потом Осман собрал своих людей и сказал им: «Кто-то замышляет поджечь квартал. Будьте наготове. Мы запрем все ворота, кроме главных, и построимся за ними цепочкой. Я встану впереди всех, и как только злодеи появятся, схвачу первого из них, зажму ему рот и передам его тому, кто стоит рядом со мной, а он следующему, и таким образом затащим мы его внутрь дома».
Ночью Хархаш и его люди приготовили склянки с нефтью, бумагу и спички и отправились к кварталу Бейбарса. Подошли они и увидели, что ворота заперты, а за ними царит тьма. Хархаш сказал: «Нам повезло. В темноте нас никто не увидит». Он послал одного из своих людей на разведку. Тот вошел через единственные открытые ворота. Осман зажал ему рот, скрутил руки за спиной и передал соседу, тот – следующему, и так втащили они его в дом и там связали. Не дождавшись своего лазутчика, Хархаш послал за ним второго бедуина. Но его постигла та же участь. Потом Осман свистнул, и люди Хархаша подумали, что их человек подает им знак, и стали по одному входить в ворота. Было их пятьдесят человек, и вскоре все они лежали в доме связанными. За воротами остался лишь Хархаш, который ждал сигнала от своих людей. Осман опять свистнул, и Хархаш решил, что товарищи зовут его, и вошел в ворота. Тут Осман кинулся на него, скрутил ему руки и препроводил к сообщникам. Потом он приказал зажечь светильники, и когда люди Хархаша увидели Османа, закричали они все в один голос: «Будь милостив к нам, уста Осман». На крик выбежал Бейбарс, увидел связанных людей и спросил: «Что случилось?» – «Не тревожься, господин, опасность миновала». Эмир подошел к шейху бедуинов и спросил: «Кто ты?» – «Я шейх, племени Хархаш, а это – мои люди. Мы пришли из Кяфр аль-Гамус, чтобы поджечь твой квартал. Но святая Зейнаб защитила вас и отдала меня в ваши руки». И он рассказал эмиру всю правду. Выслушал его Бейбарс и возблагодарил великого аллаха. А потом воскликнул: «Ваша вина так велика, что я не знаю, какой кары заслуживаете вы за свое злодейство!» – «Господин, – вскричал Хархаш, – прости нас. Мы будем покорными слугами святой Зейнаб, твоей покровительницы». – «Тогда покайтесь в грехах!» – «Каемся перед лицом аллаха», – закричали пленники. И Бейбарс велел Осману отпустить их, а Хархаш сказал: «Господин наш, коли ты простил нас, возьми к себе в услужение». – «Добро пожаловать. Прими их, Осман, под свое начало, они искренне раскаялись».
Между тем, когда валий узнал о том, что в квартале Бейбарса прошлой ночью не зажигали огня, он решил проучить торговцев за своеволие. Первой попалась ему лавка торговца маслом, он вошел в нее и грозно спросил хозяина: «Ты почему прошлой ночью не зажигал огня?» Тот ответил: «Уста Осман велел всем сидеть по домам и не зажигать светильников». Тогда валий приказал своим людям избить торговца, а сам вошел в соседнюю лавку, спросил хозяина о том же и избил беднягу не менее жестоко. Так ходил он из лавки в лавку и расправлялся с несчастными торговцами.
«Мы не зажигали светильников по приказу Османа, – говорили жители друг другу, – а теперь валий бьет нас за это. Пойдем к эмиру Бейбарсу, пожалуемся ему на наши беды». Они собрались все вместе и отправились к дому эмира. Бейбарс спросил их: «Чего вы хотите». Они ответили: «К нам пришел валий и всех нас избил за то, что мы не зажигали светильников прошлой ночью». – «Знайте, – ответил Бейбарс, – что такова его служба – следить за тем, чтобы ночью все зажигали светильники. Но раз вы явились ко мне с жалобой, я попрошу валия больше не обижать вас». Он пошел к валию, поговорил с ним, и тот обещал ему не обижать жителей его квартала. Но обещания своего не сдержал.
На следующий же день приказал он своим людям снова ехать в квартал Бейбарса. Один из его слуг воскликнул: «Неужели в Каире нет других кварталов? И чем провинились бедные лавочники, что мы бьем их нещадно?» – «Как смеешь ты мне перечить!» – закричал на него валий. И слуги покорились валию и отправились в квартал Бейбарса. Прибыв туда, валий прежде всего подошел к лавке торговца маслом и спросил: «Зажег ли ты светильник, как я тебе приказывал?» – «Да, господин, он до сих пор горит». – «А почему ты повесил его так высоко?» – «Чтоб верблюды не задели». – «Ну что ж, тогда полей улицу перед лавкой», – приказал ему валий, а сам обернулся к своим людям и велел им избить торговца. Потом перешел он к другой лавке, где продавались духи и благовония, и приказал хозяину показать ему гвоздику, которой он торгует. Когда торговец исполнил повеление валия, тот взял палочку гвоздики и воскликнул: «Гвоздика у тебя кривая». Торговец возразил: «Пойди посмотри в других лавках, какая она». – «Значит, я – лжец?!» – закричал валий и набросился на торговца с палкой. Затем пришла очередь бакалейщика. «Эй ты – сказал ему валий, – ведь молоко верблюдицы белое. Почему. же сливки у тебя желтые?» Бакалейщик ответил: «Такими сотворил их аллах». – «Ты жулик!» – воскликнул валий и избил бакалейщика.
Так расправился он со всеми торговцами квартала. И каждый оказался без вины виноват. Приуныли жители квартала и хотели было снова пойти к эмиру Бейбарсу чтоб защитил он их, но тут один лавочник предложил: «Пойдемте лучше к усте Осману». И они пришли к Осману и сказали ему: «О уста Осман, жалуемся тебе на валия. Каждый день приходит он в квартал и бьет нас за то, в чем вины нашей нету». – «Что Же вы сразу ко мне не пришли?!» – вскричал Осман. «Виноваты, уста Осман». – «Накормите-ка меня медовой басисой[62] на говяжьем жиру, и я спасу вас от валия». Они принесли ему блюдо медовой басисы на говяжьем жиру, съел он и воскликнул: «Королевская еда! Однако хочешь есть барашка, береги овцу». Потом приказал он жителям квартала: «Как увидите валия, кричите: «Абая, абая!»[63] – и не сходите с места. Это все, что от вас требуется». Торговцы ответили: «Слушаем и повинуемся», – и вернулись восвояси.
Наутро валий опять велел своим людям седлать коней и ехать в квартал Бейбарса. Зароптали они: «Что, у нас в других кварталах дел нету?» – «Молчите!» – закричал на них валий, и они повиновались. Валий спешился перед лавкой торговца маслом, и тот, как только увидел его, закричал: «Абая, абая!» А вслед за ним все торговцы подхватили: «Абая, абая!» Не успел валий и глазом моргнуть, как со всех сторон набежали люди Османа, окружили его и его слуг, навалились пятеро на одного и раздели догола. Тут Осман подошел к валию и спросил: «Ты что повадился в наш квартал?» – «Не вмешивайся не в свои дела», – ответил валий. Тогда Осман избил его своей плетью, повел нагишом в лавку красильщика и окунул в чан с черной краской. Стал валий похож на чернокожего раба. Осман посадил его на лошадь задом наперед, трижды хлестнул каждого из его слуг плетью и сказал: «Ступайте голые, как вы есть, впереди валия». А своим людям приказал идти сзади, свистеть и хлопать в ладоши. Так на потеху народу провели их по всему кварталу и выгнали вон. Торговцы радовались и благодарили Османа, а он им сказал: «Вы ничего не видели и не слышали». – «Истинно так, господин наш», – ответили они.
Между тем Айбек, выходя из дивана, заметил валия в столь жалком виде и воскликнул: «Кто сделал это с тобой?» Валий рассказал, как все было. Айбек обернулся к кадию и промолвил: «Полюбуйся на проделки Бейбарса». Кадий шепнул ему: «Скажи людям валия, чтобы завтра они положили его в гроб и принесли в диван». На следующий день слуги валия явились в диван с гробом. Султан воскликнул: «Что это за гроб, Ага Шахин?» Визирь Шахин спросил у слуг: «Что это?» Они ответили: «Да продлятся дни нашего султана, это валий Хасан-ага». – «Почему же вы его не хороните?» – «Он умер не своей смертью, его убили Осман с Бейбарсом». – «Господин наш, – промолвил тут кадий, – ты видишь, они убивают открыто даже твоих ближайших слуг. Аллах не потерпит этого». – «Приведите сюда Бейбарса и Османа», – приказал султан. Ага Шахин послал человека, тот явился и Бейбарсу, а Бейбарс спросил его: «Что случилось?» Посланный ответил: «Говорят, ты убил валия. Гроб с его телом принесли в диван, и султан приказал позвать тебя», – «Что ты сделал с валием?» – спросил эмир Османа. Тот ответил: «Я лишь раздел его, отхлестал плетью, а потом окунул в чан с краской и посадил на лошадь задом наперед. А людям его приказал голыми идти впереди их господина». Бейбарс спросил: «За что ты так жестоко наказал валия?» – «За то, что он избивал ни в чем не повинных людей». – «Знай, – сказал Бейбарс, – что он умер и тело его принесли в диван. Теперь султан требует нас о тобой к ответу». – «Чтоб этому негодяю вечно гореть в аду, – воскликнул Осман, – скажем, что мы здесь ни при чем». – «Смотри не признавайся, Осман», – промолвил Бейбарс. «Ни за что не признаюсь. Скажу, ничего не видел и не слышал». Бейбарс пошел в диван, и султан спросил его: «Ты убил этого человека?» – «О повелитель правоверных, – отвечал Бейбарс, – я здесь ни при чем». – «А кто же его убил?» – «Господин наш, – вмешался кадий, – его убил Осман». – «Приведите сюда Османа», – приказал султан. Бейбарс отправился за ним и отыскал его возле дивана в толпе торговцев. Эмир приказал Осману предстать перед повелителем правоверных и ответить за свои проделки. Осман поднялся в диван и приветствовал султана и визирей самым почтительным образом. Султан спросил его: «Ты убил валия?» Осман ответил: «Спроси жителей квартала». Султан призвал к себе торговцев, и они поведали о бесчинствах валия. «А что сделал ты, Осман?» – спросил султан. «Когда я узнал, что валий решил поджечь наш квартал, велел всем жителям сидеть по домам в потемках, сам же с моими людьми подстерег злодеев и схватил их. А валий стал мстить жителям квартала, бить их и обижать безо всякой причины. Господин же мой ничего об этом не знает». – «Но кадий говорит, – возразил султан, – что валий умер». – «Если он умер, – ответил Осман, – значит, пришел его срок, а если он еще жив, я прикончу его». С этими словами Осман прыгнул на валия, словно лев, и ударил его ножом в живот. Валий закричал от боли и умер. Султан, услышав крик, сказал: «Значит, он был жив. Почему же ты, кадий, утверждал, что его убили? Или мой диван место для твоих шуток?» Кадий отвечал: «О повелитель правоверных, его люди оказали, что он убит». Султан распорядился: «Похороните его и приищите нам нового валия». Тут кадий поспешил сказать: «О повелитель правоверных, никто не подходит для этой должности лучше, чем сын твой Бейбарс». Султан объявил: «Назначаю тебя, Бейбарс, валием Каира, управляй городом честно и справедливо». Потом он снял абу[64] со своего плеча и даровал ее Бейбарсу. Бейбарс поцеловал руку султана и вышел из дивана.
