– Остановись, о доблестный всадник и бесстрашный герой, не то раскаешься, но будет поздно и никакое раскаянье не поможет тебе, ты лишишься радости и покоя, а на смену им придут тоска и печаль.
И Вахш спросил:
– Почему же это, о рогач, потомок тысячи рогачей?
Тогда его соперник сказал:
– О великий рыцарь земли, радуйся и ликуй, не знай горя и бед, ведь я – царевна Шама, дочь царя Афраха.
Услышав эти слова, Вахш потерял сознание и уподобился мертвецу. А потом он спросил Шаму:
– Зачем ты это сделала?
– Чтобы испытать тебя в бою и проверить твое воинское искусство, твою силу и смелость, – ответила Шама. – И я увидела все это своими глазами, о великий рыцарь нашего времени, храбрец из храбрецов. А теперь возьми меня с собой, дабы я могла помочь тебе совершить твой подвиг и достигнуть цели.
– Этого не будет никогда, даже если мне придется осушить чашу гибели! – воскликнул Вахш. – А то потом станут говорить: если бы не Шама, дочь царя Афраха, Вахш аль-Фала не смог бы справиться с Садуном аз-Зинджи.
Шама снова попросила взять ее с собой, и Вахш аль-Фала вновь отказался. Тогда Шама, подняв глаза к небу, воскликнула:
– О тот, кто держит небеса без опоры, о ты, расстеливший землю на затвердевших водах, пошли ему беду, от которой его не сможет избавить никто, кроме меня!
Затем, оставив Вахша, она удалилась в степи и холмы, сгорая любовью и страстью и слагая печальные стихи. Вот что было с Шамой.
А Вахш продолжал свой путь и в этот день, и на второй, и на третий и приблизился к крепости перед наступлением ночи. Когда он подъехал к воротам, то увидел, что они заперты. Он остановился, не зная, как ему поступить средь темной ночи, и не ведая, что делать. Вдруг он услышал ржание коней из-за крепостных стен и увидел, как к крепости подъезжают всадники, подобные степным орлам, верхом на конях, черных, будто смола. Вахш аль-Фала спрятался в тени и под покровом мрака подождал, пока они подъехали ближе и оказались совсем рядом с ним. Он увидел перед собою двадцать чернокожих всадников, отчаянных храбрецов, которые возвращались в крепость, ограбив проходивший по той земле караван. Они забрали все имущество каравана, захватили в плен всех людей, какие там были, привязали их веревками к коням, и те громко кричали в этих пустынных местах.
Когда разбойники подъехали к воротам крепости, Вахш аль-Фала смешался с ними. Один из разбойников постучал, ему открыли, и все въехали в ворота, а с ними и Вахш аль-Фала. В крепостном дворе они остановили груженных тюками верблюдов и сняли с них поклажу, а потом стащили на землю пленников, которые были накрепко привязаны к спинам лошадей и мулов. Сложив тюки и уведя пленников, разбойники с дьявольской ловкостью и быстротой поднялись в крепость, а Вахш аль-Фала остался внизу и ждал, но из крепости больше никто не вышел.
Тогда он сказал себе: «Если они не выходят, то я сам войду к ним и предам их острому йеменскому мечу». И он пошел к тому месту, где поднимались разбойники, и увидел ступени. Он стал на первую ступеньку, но та поддалась у пего под ногой, и он упал в глубокий подвал, где стояли какие-то сооружения с блоками и длинными веревками. Вдруг два острых кинжала вонзились ему в бока и справа и слева, чуть не разрезав его пополам. И чем глубже он опускался, тем сильнее впивались кинжалы в его тело, так что он чуть не лишился жизни. Вахш ухватился руками за кинжалы, уперся ногами в какие-то доски, которые нащупал под собой, и пытался вывернуться и вырваться, но это ему не удалось. Тогда он понял, что спасения нет, и стал возносить молитвы, надеясь, что бог их услышит, плача, стеная и взывая о помощи.
И когда Вахш уже совсем отчаялся и понял, что ему суждено осушить чашу смерти, он вдруг увидел в глубине подвала человеческую фигуру, и человек этот окликнул его, говоря:
– Не бойся, о великий рыцарь нашего времени, услада очей!
Потом незнакомец подошел к Вахшу и высвободил его, вырвав кинжалы из его боков. Тогда Вахш аль-Фала обратился к своему избавителю:
– Скажи мне, о доблестный рыцарь, кто ты, о степной лев, избавивший меня от горестей и страданий, ведь по твоей воле на смену страху пришли радость и веселье!
И тут человек воскликнул в великой радости:
– Я – царевна Шама, дочь царя Афраха.
И Вахш сказал ей:
– О услада очей, бог услышал твое моление и дал тебе спасти меня от смерти.
– Да, – ответила Шама, а Вахш спросил:
– Как же ты пришла сюда, как ты одолела эту безлюдную степь, о прекраснейшая из женщин?
И Шама ответила:
– Я ехала по твоим следам, боясь, как бы ты не погиб в этой крепости, ведь ты ее не знаешь. Я смешалась с чернокожими разбойниками, как и ты, о господин мой, а потом остановилась посмотреть, что они станут делать и что будет с тобой. Потом я увидела, как ты попал в эту ловушку, и пришла сюда, чтобы выручить тебя из беды. Сейчас я с тобой, и если ты хочешь подняться по этим ступеням, ощупывай каждую из них, прежде чем ступить на нее.
Вахш аль-Фала послушал Шаму, потому что она дала ему правильный совет. Он взял в руку меч, держа его острием вверх и рукояткой вниз, и стал пробовать ступени, постукивая по ним мечом, так он проверил и ощупал всю лестницу. Если ступень не поддавалась, он наступал на нее, а если поддавалась, то перешагивал через нее, и так Вахш дошел до вершины лестницы, но увидел там лишь площадку, которая никуда не вела и висела в воздухе.
Тогда Вахш обратился к Шаме, которая шла рядом, потому что не могла расстаться с ним, и сказал:
– Пропасть наверху и пропасть внизу, что же спасет нас от верной смерти? Я думаю, что настал наш последний час, и мы умрем, не достигнув цели.
– А ты попробуй, может быть, тебе удастся, держась вот здесь за стену, повернуться, перепрыгнуть через пропасть и войти в проход? – сказала ему Шама. Вахш аль-Фала сделал так, как она посоветовала, и очутился в проходе, а Шама последовала за ним, и они, наконец, после того как натерпелись страха, оказались в безопасности. И они увидели перед собой широкий проход, построенный здесь в незапамятные времена, а, пройдя по нему, – ворота крепости, сколоченные так крепко, что за ними можно было скрываться, ни о чем не беспокоясь. Ворота эти были двустворчатые, и одна створка была закрыта, а другая открыта, и через нее проникал свет. Вахш аль-Фала спрятался за закрытой створкой и заглянул внутрь. Там он увидел разбойников, которые стояли, выстроившись в два ряда – сорок справа и сорок слева, – и были они похожи на злых духов. А в середине зала сидел их чернокожий предводитель, подобный шайтану или одному из ифритов господина нашего Сулаймана.[54]
Голова его была подобна башне, лицо походило на котел, глаза горели как два факела, губы были будто ведра, руки – огромны, как ноги слона, плечи широки, а ростом он напоминал великана или последнего из племени ад. Это и был Садун аз-Зинджи, предводитель разбойников. Обратившись к стоящим вокруг него чернокожим, голосом, подобным грохочущему грому или бурному ветру, он произнес:
– О скверные рабы, какие муки причинили вы пленникам, какие унижения заставили их претерпеть?
Разбойники отвечали:
– Пленники там внизу, во дворе, о доблестный герой и бесстрашный лев.
– А вдруг кто-нибудь из них недостаточно крепко связан и сможет разрезать путы и освободить своих товарищей, тогда они поднимутся по лестнице, нападут на нас и кого-нибудь убьют! – сказал Садун. – У меня недаром звенит в ушах и рябит в глазах. Пусть кто-нибудь из вас пойдет и посмотрит, что там с пленными.
Услышав слова своего предводителя, разбойники встрепенулись, и один из них бросился, как верблюд, сорвавшийся с привязи, к выходу, сказав Садуну:
– О господин мой, я разведаю, что случилось, и доложу тебе обо всем.
Он положил руку на рукоять меча и направился к проходу, чтобы развеять тревогу своего предводителя. А Вахш аль-Фала, видя, что разбойник приближается к нему, прижался к стене и притаился. Он подождал, пока разбойник подошел ближе, и тогда так ударил его мечом по правому плечу, что меч вышел у бедняги из-под мышки. Все это произошло в одно мгновение, а потом Шама оттащила тело разбойника к стене.
Прошло некоторое время, посланный все не возвращался, и Садун сгорал от нетерпения и тревоги. Он сказал своим людям:
– Ваш товарищ не возвращается неспроста, очевидно, он убит и расстался с жизнью. Пусть кто-нибудь еще пойдет и посмотрит, что с ним случилось, а потом расскажет мне.
И когда Вахш аль-Фала увидал второго разбойника, он ударил его мечом по плечу, и меч вышел, сверкая, из его груди, а Шама оттащила тело убитого к стене и положила его рядом с товарищем. Прошло некоторое время, а второй разбойник все не возвращался, тогда Садун сказал:
– Дело нечисто, туда, наверно, пробрался какой-то охотник, который ловит моих людей.
Затем, окликнув третьего разбойника, Садун сказал ему:
– Пойди и посмотри, что случилось с твоими товарищами, и расскажи мне.
