Он передал Камарии письмо, та взяла его, прочла и сказала гонцу:
– Возвращайся с честью к твоему господину и передай ему: «Не угрожай нам войной, мы не боимся опасностей, а рассудить нас может только жестокий бой, когда мечи звенят, кости трещат и головы с плеч летят».
Гонец вернулся к царю Сайфу и передал ему слова Камарии. Тогда Сайф воскликнул:
– Этот день уже прошел, а завтра, если пожелает Аллах, я покажу ей, чего она стоит на поле боя, когда в поединке сходятся двое!
Удалившись в свой шатер, Сайф поел и встал на молитву во мраке ночи, но вскоре к нему вошел слуга и сказал:
– О господин мой, у дверей твоего шатра человек, по виду знатный и достойный, он хочет предстать перед тобой.
Сайф сказал:
– Пойди к нему и скажи, чтобы он пришел днем, и если он обижен, я помогу ему.
Слуга ушел, но скоро возвратился и сказал:
– О господин мой, этот незнакомец говорит, что он – царица Камария, владычица этой страны и повелительница этого города, и что ей нужно увидеть тебя.
Сайф подумал, что царица Камария пришла, чтобы выразить ему покорность, и приказал слуге ввести ее. Слуга привел Камарию, которая вошла, поцеловала землю, совершила поклон и приветствовала царя Сайфа. Тот ответил на ее приветствие. Тогда Камария сказала:
– О царь Сайф, я слышала о тебе, что ты – рыцарь из рыцарей и храбрец из храбрецов, и я хочу, чтобы даром не проливалась кровь наших воинов. Прежде всего, должны сразиться мы с тобой, и вот я пришла к тебе одна вызвать тебя на честный бой. А тот, кто одержит победу, сделает со своим соперником все, что захочет. Если ты победишь меня в поединке, я вручу тебе этот город со всеми крепостями, а если я одержу верх над тобой, ты выкажешь мне повиновение и станешь моим подданным.
Сайф отвечал:
– Я согласен сделать так, как ты говоришь, чтобы не оказаться обидчиком и притеснителем.
Тогда Камария встала, сняла одежду, и тут обнажилось ее тело, белое, как чистое серебро. Потом она надела тонкую рубашку, которая, когда веял ветер, прилипала к телу так, будто ее вовсе не было, и обрисовывала ее гибкий, как тростник, стан и круглые бедра.
А проклятая Камария знала красоту своего лица и стройность стана и делала все это нарочно, чтобы повергнуть царя Сайфа в пучину любви и страсти. Сбросив одежду, она обнажила тело и сказала царю Сайфу:
– Давай бороться, о доблестный герой!
Но Сайф ответил:
– Боже упаси меня бороться с тобой, когда на тебе нет одежды! Мы будем бороться только в своей обычной одежде, чтобы ни у кого из нас не было никаких отговорок. Только так мы можем сохранить жизнь нашим возлюбленным воинам.
– Что ты говоришь, царь, кто же так борется, – возразила Камария, – ведь ты и сам знаешь, что борьба – это тоже поединок, а если человек борется в своей обычной одежде, он не может быть уверен в успехе!
Камария уговаривала Сайфа коварными речами, пока он не согласился сделать так, как она хотела, и не снял одежду, оставшись в одних шароварах. И вдруг Камария увидела у него на шее сверкающее алмазное ожерелье, блиставшее ярче солнца и луны. А были это те самые алмазы, которые Камария повесила Сайфу на шею, когда оставила его младенцем в пустынной степи. Увидев ожерелье, Камария сразу же поняла, что перед ней – ее сын. Тогда она сказала себе: «Клянусь Зухалем, это дивное диво и невиданное чудо!» Потом она запричитала на языке персов:
– О сын греха, я бросила тебя в безлюдной пустыне, когда тебе было всего сорок дней, и думала, что ты давно погиб и прах твой развеялся по миру, не оставив и следа, но вот ты стоишь передо мной цел и невредим. Тебе уже двадцать лет, и ты явился сюда, чтобы вызвать меня на бой и сражение!
Но коварная и лукавая Камария скоро скрыла свой гнев и, обратившись к Сайфу, воскликнула:
– Ты мой сын, частица моего сердца!
И с этими словами Камария бросилась к Сайфу и поцеловала его в лоб. Но Сайф сказал:
– Брось, о Камария, эти лживые и пустые слова и не пытайся обмануть меня лукавыми речами, меня не так-то легко сбить с толку!
Тогда Камария вскричала снова:
– О сын мой, не будь жестокосердным, поистине я твоя мать, а ты – мой сын. Знай, что я подвержена припадкам, когда меня покидает разум, и я не сознаю, что делаю. Во время одного из таких приступов я и бросила тебя в пустыне, вот почему все так получилось. А отец твой – царь Зу Язан из рода Тубба славного племени химьяритов. Я твоя мать, и у меня есть свидетели, которые могут рассказать тебе обо всем, – это хаджибы и везиры твоего отца.
Услышав эти слова, царь Сайф сын Зу Язана был смущен и поражен. Потом он спросил Камарию:
– Когда же я родился, и когда ты бросила меня в пустыне?
А Камария ответила ему:
– Двадцать лет назад я в помрачении разума бросила тебя в пустыне. А ожерелье это – мое, и я надела его тебе на шею.
– Приведи свидетелей, и я выслушаю их, – сказал Сайф, и Камария ответила:
– Слушаю и повинуюсь!
Потом она с радостным видом надела на себя одежду, быстро вышла, села на коня и поскакала в город, а через некоторое время вернулась вместе с четырьмя всадниками почтенного вида.
Это были хаджибы царя Зу Язана, которых она сумела обмануть, сказав им, что явился сын их прежнего царя, которого похитила бежавшая от нее невольница, и что она не говорила никому об исчезновении своего сына, боясь гнева придворных и народа. Камария сообщила им также, что сейчас ее сын – предводитель того самого войска, которое окружило город. Она сказала хаджибам:
– Я узнала его и сказала ему: «Я – твоя мать!» – но он не верит моим словам и потребовал от меня доказательств. И единственное мое доказательство – это ваши слова, потому что вы были хаджибами царя Зу Язана, а этот юноша – ваш царь, может быть, вы даже узнаете его.
Хаджибы ответили:
– Как же нам не узнать его? Ведь у него на щеке круглая родинка, подобная горошинке из амбры, и он похож лицом на своего отца.
– Но ведь когда я показывала его вам, он был совсем маленький, а сейчас он взрослый. Узнаете ли вы его теперь? – опять спросила Камария, и те ответили:
– Мы обязательно узнаем его, потому что его сходство с отцом вне сомнений.
Тогда Камария приказала им:
– Отправляйтесь со мной и будьте моими свидетелями в том, что Сайф – мой сын и плоть от плоти моей, и я передам ему власть над страной и отдам все, чем владею.
Хаджибы повиновались Камарии и поехали вместе с ней к Сайфу, говоря:
– О царица, если бы ты вовремя рассказала нам о том, что невольница похитила сына нашего царя, мы искали бы его повсюду и нашли бы его, где бы он ни был.
Но Камария ответила:
– Что прошло, того не вернуть, это мой сын, а вы будьте тому свидетелями.
И когда хаджибы увидели Сайфа, они всмотрелись ему в лицо, а потом подошли и поцеловали перед ним землю, говоря:
– Судьба даровала нам ночь, подобной которой не было за всю нашу жизнь, это ночь, когда к нам вернулся наш царь. О царь Сайф, все мы – хаджибы твоего отца, а твое имя – Сайф сын царя Зу Язана сына царя Йемена Тубба сына царя Асада, Льва пустыни, сына царя Сима, брата Хама, а предок твой – Ной, да будет мир ему. И этот город, о царь, – твой город, а царица Камария – твоя мать. Вставай и войди в город вместе со своим войском, здесь никто не будет противиться тебе. Распоряжайся своим царством, как хочешь и суди нас, как судит господин своих рабов.
А царь Сайф слушал их и дивился этому случаю, который был достоин того, чтобы его записали на бумаге и увековечили. Обратившись к матери, он спросил:
– Как же ты могла бросить меня в пустынных степях, я никогда раньше не слыхивал ни о чем подобном! Ведь всевышний Аллах даже в сердце газели вселил жалость ко мне, и она кормила меня своим молоком, когда я был младенцем!
Камария воскликнула:
– О сын мой, всему виной помрачение рассудка, но что было – то прошло!
И Сайф сказал ей:
– Царь Афрах взял меня и воспитал во дворце, среди своих родных и близких, я обучился воинскому искусству, стал сильным, смелым и ловким. Если бы ты знала, каким я буду, ты бы сама постаралась вырастить меня, а если бы ведала, что со мной произойдет, я стал бы тебе дороже всех! Сначала я отрубил руку могучему Мухтатифу из-за Шамы, потом я поехал в Звездную крепость и побратался с прославленным храбрецом, предводителем Садуном аз-Зинджи, потом я отправился за Книгой Нила, с помощью Аллаха завладел ею и принес ее из города Каймар, которым правит царь Камерун. А там Акиса стала моей сестрой и помощницей против моих врагов. Она – дочь Белого царя, и нет на свете сестры и друга лучше ее. Из-за нее я убил Мухтатифа и избавил людей от зла, которое он им причинял. Потом я стал последователем шейха Абд ас-Салама и учеником шейха Джияда, отпрыска благородных мужей. Он обратил меня в ислам и научил меня вере в единого бога. Сначала мое имя было – Зверек пустыни, а потом я стал известен во всех землях и краях как Сайф, Меч, сын царя Зу Язана, губитель злонравных язычников.
