Кому было под силу уберечься от сетей Бирбала? Стоило падишаху согласиться, как все вельможи скинули с себя богатое платье. Бирбал, поразмыслив, дал падишаху другое платье, а вазиру и вельможам сказал:
– Вот, господа, и вам небесные одежды, сделайте милость, наденьте, – и сделал руками так, будто что-то перед ними кладет.
Вазир, бедняга, не увидел никакого платья и подумал: «Надеть это платье – значит, остаться голым».
Но кому была охота прослыть человеком со смешанной кровью? Лучше нагота, чем такое бесчестье. Поневоле приходилось поддакивать Бирбалу.
И вазир снял с себя последнее – штаны, швырнул их в сторону, сделал вид, что надевает небесные одежды, затем подергал руками, будто оправляет на себе платье, и уселся на свое место. Он остался совсем наг, и не будь на нем ланготи [16], то и срамное место было бы на виду. Смех разобрал придворных, когда они смотрели на голого вазира, но тут же им стало не по себе – попробуй засмейся, и все подумают, что в тебе смешанная кровь, раз ты не видишь небесного платья. И они поступили, как сказано в поговорке: «Сговоримся, дружок: ты – молчок и я – молчок».
Вслед за вазиром пришлось по очереди раздеться вельможам.
Весь дарбар остался в одних ланготи.
Разные мысли лезли в голову падишаху, наконец он сказал себе: «Что-то странные очень нравы в небесном мире».
– Ну что, уважаемый, оделись уже люди в небесное платье? – спросил он у Бирбала.
– Да, ваша милость, теперь все одеты, все наряжены. Однако я не могу всех сразу повести к пери. Лучше сначала спросить у нее позволенья. Я схожу, а вы подождите, я вмиг вернусь.
Бирбал вышел, притворив за собой дверь. Он спрятался в соседней комнате и заперся изнутри на задвижку. Посидел-посидел, а потом так же тихонько вышел, вернулся в зал к падишаху и учтиво сказал:
– Покровитель бедных! Пери говорит: «Пусть все возвращаются домой. Скажи своему господину, что здешний горный воздух мне на пользу, и я думаю пожить тут несколько дней. Рано ли, поздно ли, но я непременно увижусь с падишахом, а сейчас с ним слишком много людей».
Передав весть от небесной девы, Бирбал добавил:
– Владыка мира! Сдается мне, что пери рассудила правильно. Уйдемте, раз на то ее воля. А если будем ей докучать – прогневаем красавицу и испортим все дело, а оно ведь уже слажено. Самое мудрое – вернуться восвояси.
Понял падишах, что не добиться ему сейчас своей цели, и решил исполнить волю пери. Длинной вереницей поехали они в город: впереди Бирбал, за ним падишах, а сзади по одному все остальные. Падишах и Бирбал – в нарядном платье, а придворные – в одних ланготи.
Падишах приуныл было – ни с чем возвращаться-то пришлось, но вспомнил, что пери обещала повидаться с ним, и в душе у него затеплился огонек надежды.
Горожане, увидев именитых вельмож голыми, начали смеяться. По какой улице ни проезжал Бирбал со своим отрядом, встречные принимались хохотать. Не стерпели наконец придворные и сердито сказали горожанам:
– Ну чего, дурачье, смеетесь? Не знаете, что Бирбал потчует нас усладами рая. Не дозволено вам, смертным, видеть наши святые небесные одежды, потому и кажется вам, что мы нагие.
Горожане вовсе не были простаками. Среди них немало было людей умных, один другого ученее. Они толковали между собой:
– Ясней ясного – попались вельможи на удочку к Бирбалу. Давным-давно обещал он устроить падишаху потеху невиданную. Надо думать, Бирбал жил до поры до времени в тайном месте, а нынче вот он – едет со своей потехой, и вправду невиданной.
И все горожане соглашались с ними и еще громче смеялись над проделкой хитроумного Бирбала.
А голые богачи услышали речи горожан, и стало им не по себе. Но крепко верили они словам Бирбала и, отмахнувшись от людских толков, ехали своей дорогой во дворец.
В дарбаре вельможи столпились как попало, не разбирая чинов и званий. Бирбал отвел падишаха в сторону и с глазу на глаз сказал ему, покорно сложив руки:
– Владыка мира! Если помилуете меня, я поведаю вам одну тайну.
– Ладно, говори. Ты будешь прощен.
– Ваше величество! Вы, верно, помните, что однажды, с год тому назад, вы изволили приказать, чтобы я позабавил вас новой потехой. Ваше величество тогда обещали не наказывать меня, если я допущу дерзость. Я исполнил свое слово, устроил вам сегодня забаву. Сейчас она кончается. Вряд ли вам приходилось видеть такое сборище голых вельмож и вряд ли когда снова придется увидеть. Владыка мира! Виданное ли дело, чтобы покойник оживал? И откуда бы взялась тут небесная пери?
Падишаху деться было некуда – он и впрямь посулил тогда Бирбалу простить его за дерзость.
Он обернулся к придворным:
– Господа советники! Примерно год назад дал я главному советнику Бирбалу повеленье показать мне необыкновенное зрелище и тогда же заранее простил ему все уловки и хитрости, на какие он пойдет. Вот сегодня Бирбал и показал нам эту потеху. Надеюсь, вы не станете на него сердиться – все, что сегодня случилось, сделано с моего согласия. Жаль мне, что он всех вас поднял на смех, я того не хотел. Я желал лишь увидеть новое, удивительное зрелище. Хочу, чтобы вы начисто забыли об этом случае и по-прежнему любили Бирбала.
Услыхав приказание падишаха, придворные понурились и в душе недобрым словом помянули Бирбала.
Бирбал вовремя позаботился отослать их одежду во дворец и теперь поспешил приказать, чтобы развязали тюки и раздали вельможам платье.
Все надели свои одежды, расселись по местам, и совет принялся за государственные дела.
Однажды ночью к Бирбалу явилась богиня Махакали – огромная, многоликая, страшная. Взглянул Бирбал на нее, засмеялся, простерся перед ней ниц, а потом встал и с горестным видом опустил голову.
– Мой верный Бирбал! Почему ты, когда увидел меня, то сперва засмеялся, а потом опечалился? – спрашивает Махакали.
– О богиня-матушка! Вездесущая! От вас ничего скрыть невозможно, но раз вы спрашиваете, то молчать негоже. Смеялся я от радости, что вас увидел. Ну, а про второе я не скажу, боязно мне.
Богиня подбодрила его, пообещала, что никакого вреда ему не будет, пусть смело говорит всю правду. Тогда Бирбал сказал:
– О мать вселенной! Я подумал: у меня только одна голова, один нос и две руки, а у вас десятки голов, десятки носов и тоже только две руки. Когда у меня случается насморк, я устаю утирать свой нос двумя руками, а если у вас насморк, каково же вам утирать себе десятки носов? От этой заботы я и затужил.
В ответ раздался смех Сбросив маску и одежды богини, перед Бирбалом предстал падишах. Это он придумал напугать Бирбала и явился к нему ночью в обличье грозной Махакали, но не тут-то было – Бирбала не испугаешь и врасплох не застанешь.
Падишаху очень понравились остроумные ответы Бирбала.
Падишах справлял свой день рождения. Из самых далеких краев съехались на праздник знатные гости с подарками. А послам числа не было. Каждый входил, отдавал свое подношение и садился на свободное место. Важные и гордые сидели придворные падишаха.
Пели вешьи [17], играла музыка. Падишаху понравилось, как разукрасили дворец. Он гордился талантами своих придворных. Акбар считал, что на всем свете нет такого умного вазира, как его Бирбал.
Множество факиров и маулави [18] толпились в дарбаре – ведь сегодня падишах приказал накормить тысячи факиров, а многие получили еще и подарки. Явился и главный пир [19] падишаха. Падишах встретил его радушно, велел богато одарить.
Во дворце царила радость. Куда ни посмотришь – все ликуют и восхваляют падишаха.
Окинув взглядом эту картину, Бирбал усмехнулся. Падишах приметил это.
Когда все разошлись, падишах спросил:
– Бирбал! Как ты думаешь: кто на самом деле велик – пир или вера?
– Владыка мира! Велика вера.
– Нет. Случается, что вера важнее, но если бы не было пиров, разве могла бы существовать вера?
– Нет, шахиншах, вера важнее пира, – стоял на своем Бирбал.
– Бирбал! Неверно ты говоришь, – с досадой возразил падишах, – ведь люди почитают пиров и довольны.
– Бесспорно, почитание пиров дает свои плоды. Однако мы, индусы, поклоняемся идолам, но получаем воздаяние не от них, а от богов, за то что поклоняемся идолам.
Падишаху такое рассуждение пришлось не по вкусу. Он рассердился.
– Ни к чему это! Я требую, чтобы ты доказал свои слова, будто вера превыше пира.
– Согласен.
– Докажи сейчас же.
– Владыка мира! Это дело не простое. Мне для этого нужно время.
– Ладно, даю тебе месяц сроку, но помни, если за это время ты не докажешь своей правоты – прощайся с головой.
– Согласен.
Берясь за дело, Бирбал всегда заранее все обдумывал и взвешивал. Когда прошло дней пять и он увидел, что падишах озабочен важными делами и забыл про их спор, он выкрал у падишаха башмак, завернул его в обрывок старой шали и унес из дворца. Незаметно вышел он из города и в глухом месте закопал сверток. Сверху Бирбал насыпал небольшой холмик и положил три камня, так что получилась могила.
