— Не волнуйтесь, матушка, — просил мальчик, опускаясь перед матерью на колени. — Я больше не буду.
— Встань! — сказала мать. — Больше я тебя за хворостом не пошлю. Господин Ван дал мне книги, и с завтрашнего дня я начну учить тебя читать.
На следующий день госпожа Юэ принялась за обучение сына. Сообразительный от природы, Юэ Фэй схватывал все на лету. Стоило ему один раз прочитать текст, как он мог уже повторить его наизусть.
Через несколько дней мать сказала сыну:
— А теперь тебе надо учиться писать. Я скопила немного денег — купи кистей и бумаги.
— Зачем? — возразил мальчик. — У нас все есть!
С совком и корзинкой Юэ Фэй побежал к реке. Там он насыпал в корзинку мелкого речного песку, наломал тонкой лозы и вернулся домой.
— Матушка, вот мои кисти и бумага. Их никогда не испишешь, и денег на покупку тратить не надо.
— Вот и хорошо, — улыбнулась мать.
Юэ Фэй высыпал песок на стол, разровнял, и мать прутиком начала чертить иероглифы. Вскоре Юэ Фэй уже писал самостоятельно.
С этих пор мальчик перестал выходить из дому и целыми днями усердно занимался.
Теперь речь пойдет о Ван Гуе, сыне Ван Мина. Мальчишке исполнилось всего шесть лет, но он рос не по годам сильным и дерзким ребенком.
Однажды он со слугой Ван Анем гулял по саду. Заглянул в беседку, увидел на столе шахматы и спросил:
— Для чего эти фигурки?
Это шахматы, — улыбнулся Ван Ань. — Игра такая. В ней участвуют двое: один выигрывает, другой — проигрывает.
— А как выигрывают? — заинтересовался Ван Гуй.
— Если черные съедят короля белых, значит, черные выиграли. А если белые съедят короля черных, значит, черные проиграли.
— Да это ж так просто! Давай-ка с тобой сыграем!
Ван Ань расставил фигуры. Белые пододвинул к Ван Гую.
— Что ж, молодой господин, ваш ход первый!
— Если я пойду первым, ты проиграешь! — заявил Ван Гуй.
— Почему?
Ван Гуй поднял с доски своего короля, сбросил короля черных и торжествующе засмеялся:
— Что? Проиграл?!
— Кто ж так играет? — улыбнулся Ван Ань. — Королем первый ход делать нельзя. Придется мне тебя поучить.
— Ерунда! Король мой, и я хожу им, как хочу! Думаешь, раз я никогда не играл в шахматы, меня можно дурачить?
Ван Гуй схватил доску и замахнулся на слугу. Тот не успел уклониться, и удар пришелся по голове. Хлынула кровь.
Ван Ань схватился руками за голову и с воплями бросился бежать. Ван Гуй — за ним. Слуга шмыгнул в зал, где в это время находился Ван Мин.
— Что с тобой? Почему у тебя голова в крови? — удивился хозяин.
Ван Ань стал рассказывать, как они с Ван Гуем играли в шахматы. В это время на пороге появился сам Ван Гуй.
— Ах ты скотина! — обрушился отец на мальчишку. — Сопляк, а уже руки распускаешь!
И старик закатил сыну несколько пощечин. Гнев отца перепугал мальчишку, и он в слезах побежал во внутренние покои жаловаться матери.
— Отец хочет меня убить!
Мать крикнула служанке, чтобы та принесла фруктов, а сама принялась утешать сына:
— Не надо плакать! Я же с тобой!
Неожиданно на пороге появился разъяренный Ван Мин. Женщина проворно вскочила и загородила собою дверь.
— Где этот мерзавец? — загремел Ван Мин.
Громко рыдая, жена напустилась на старика:
— Изверг! Жаловался, что у тебя нет детей, а теперь, когда госпожа Юэ уговорила меня взять в дом наложницу и она родила тебе сына, ты хочешь его убить?! За что? Да разве его нежные косточки выдержат твои кулаки? Нет, уж лучше я порешу тебя, старого зверя! — И женщина с разбегу ударила мужа головой в грудь. К счастью, подоспели служанки и под руки увели разбушевавшуюся госпожу.
— Ну и ну! Распустила негодника, житья от него нет! — только и мог выговорить задыхавшийся от гнева Ван Мин. Он был возмущен и не знал, на ком сорвать злость.
В это время привратник доложил о приходе соседа Чжан Да. Когда гость вошел и поздоровался, Ван Мин сразу заметил, что тот не в настроении.
— Чем вы так расстроены, мудрый брат? — спросил Ван Мин.
— Лучше не говорите! — начал сокрушаться Чжан Да. — В последнее время трудно мне стало ходить пешком, и я имел несчастье купить коня. Вот мой сын Чжан Сянь и повадился на нем ездить. То что-нибудь потопчет, то кого-нибудь собьет, а мне за все расплачивайся! Вот и сегодня сшиб человека. Принесли его к нам, поднялся скандал. Пришлось извиниться, дать пострадавшему денег на лечение. Я своего сорванца отругал как следует. Хотел высечь, да жена моя ему во всем потакает, расшумелась и поцарапала мне лицо. А кому жаловаться? Вот я и пришел к вам отвести душу.
Не успел Ван Мин ответить, как в гостиную вбежал запыхавшийся пожилой человек.
— Почтенный друг, ну, на что это похоже?!
Ван Мин и Чжан Да обвернулись — это был Тан Вэнь-чжун.
Он бессильно опустился на стул и, отдышавшись, стал отвечать на расспросы соседей.
— Сейчас все расскажу. У ворот моей усадьбы есть пустующий домик, его у меня снял под трактир старик Цзинь. Понравились моему мальчишке Тан Хуаю его пельмени. Придет, съест все, что хозяева наготовили, да еще кричит «мало». Настряпают старики на другой день побольше — он не является. Приготовят поменьше — он тут как тут! Опять скандал. Старик Цзинь в конце концов не вытерпел, все мне рассказал. Уплатил я ему, что следовало, а сыну задал трепку. Так представляете, что натворил этот мерзавец? Камнями завалил вход в дом Цзиня! Утром старик стал открывать дверь — посыпались камни и отдавили ему ногу! Цзинь со своей старухой опять явились ко мне, и опять мне пришлось откупаться! Хотел я проучить мальчишку, да жена набросилась на меня, как тигрица. Скалкой огрела! Жаловаться некому, вот и пришел к вам.
— Успокойтесь, мудрый брат! — сказал Ван Мин. — У нас точно такое же горе.
Друзья рассказали старику о проделках Ван Гуя и Чжан Сяня. Все трое не знали, что предпринять, и только сокрушались.
— Господин Чжоу Тун из Шэньси приехал, хочет вас повидать, хозяин, — доложил привратник, появляясь на пороге.
Старики поспешили навстречу гостю и провели его в гостиную.
— Давненько не виделись, старший брат! — воскликнул Ван Мин. — Слышал, будто вы поселились в Восточной столице? Каким ветром занесло вас в наши края?
— Да, последние годы я жил в столице и, как видите, совсем постарел, — кивнул головой Чжоу Тун. — Когда-то я учительствовал в семье Лу и приобрел в здешних местах немного земли. Нынче приезжал собирать плату с арендаторов и по пути домой вздумал навестить почтенных друзей.
— Спасибо, что не забыли, старший брат! — воскликнул Ван Мин. — Надеюсь, несколько дней поживете у нас! Спешить ведь вам некуда!
Он велел поварам приготовить угощение для гостя, а Ван Аня послал за вещами Чжоу Туна.
Затем старики уселись, и беседа продолжалась.
— Больше двадцати лет не бывали вы у нас, — говорил Ван Мин. — Как поживают ваша супруга, сын?
— Жена умерла, а сын ходил в поход против Ляо[11] с моим учеником Лу Цзюнь — и не вернулся, — сказал Чжоу Тун. — Потом клеветники погубили моих учеников, и вот я остался совсем один. А у вас есть сыновья?
— Есть, — отвечали старики. — Да такие сорванцы, что мы не знаем, как с ними справиться! Откровенно признаться, мы и собрались сегодня для того, чтобы поделиться своими горестями.
— Почему вы не пригласите учителя? — поинтересовался Чжоу Тун. — В их возрасте пора учиться.
— Уже приглашали, да с такими сорвиголовами разве кто справится? Мальчишки их бьют!
— Видно, плохие учителя попадались, — улыбнулся Чжоу Тун. — Не хвастаясь, скажу: меня им не удалось бы побить!
— Может, вы останетесь, поучите наших сорванцов? — обрадовались старики.
— Что ж, можно и остаться. И обещаю, что сделаю ваших сыновей настоящими людьми.
Не будем описывать, как Ван Мин потчевал гостя и как потом друзья расходились по домам. Скажем только о том, что когда Ван Гуй играл во дворе, проходивший мимо работник насмешливо бросил:
— Теперь-тο уж не побалуетесь! Говорят, хозяин пригласил вам строгого наставника!
Встревоженный этой новостью, Ван Гуй побежал искать приятелей Чжан Сяня и Тан Хуая. Мальчишки договорились захватить на первый урок железные прутья и как следует проучить нового учителя.
На следующий день старики привели сыновей на занятия. Мальчики приветствовали учителя со всеми положенными церемониями, после чего их родители поднесли Чжоу Туну вина.
— Простите, но сейчас не время пить, мудрые братья, — отказался Чжоу Тун. Он выпроводил стариков и вернулся в комнату для занятий.
— Ван Гуй, начинай читать! — приказал он.
— В этом доме хозяин я, а вы только гость! — дерзко ответил Ван Гуй. — Где это видано, чтобы гость приказывал хозяину?
Он быстро сунул руку в чулок, выхватил железный прут и замахнулся на учителя. Чжоу Тун обладал острым зрением. Он мгновенно отскочил в сторону, одной рукой перехватил прут, другой — рванул Ван Гуя за шиворот, бросил на скамью и так отхлестал тем же прутом, что мальчишка света невзвидел.
