– Если происходят подобные чудеса, нужно думать о том, как спасти свой род. Где уж мне надеяться обрести то, на что я никогда и рассчитывать не смел! Это пустая болтовня, — возразил Гун-Цзу.
Но вот настал девятый день шестой луны, и перед самым рассветом внезапно скончался военный советник Ян Бин. В седьмой день седьмой луны Гун-Цзу получил назначение губернатором в Цзюйлу (у иероглифа «цзюй» сбоку знак «золото»). Потом он получил титул Перешедшего через реку Ляо Полководца и в конце концов поднялся до положения одного из трех, вершащих дела государства.
3.53
Гуань Лу, второе имя которого было Гун-Мин, уроженец округа Пинъюань, искусно гадал по «Переменам».
В доме правителя Аньпина Ван Цзи, уроженца Дун-Лая, носившего второе имя Бо-Юй, то и дело случались разные странности. Пригласили Лу для гаданий. Когда из сочетаний черт составились знаки гуа, Лу пояснил:
– Первая из ваших гуа: появится женщина низкого положения, и родится сын — упадут на землю и сразу уйдут, попадут в очаг и погибнут. Следующая гуа: на ложе окажется большая змея с кистью во рту, большие и малые в доме — все ее увидят, но она сразу же исчезнет. Следующая: ворон влетит в дом, будет сражаться с ласточкой; ласточка погибнет, а ворон улетит. Таковы три ваших гуа.
– Сколь глубока сокровенная суть вещей! — сказал перепуганный Цзи. — Я был бы счастлив, если бы вы растолковали мне, что здесь к добру, а что к беде.
– Особенных бед от всего этого ждать не надо, — ответил Лу. — Ваше жилище расположено в отдаленной местности, вот всякие бесы и привидения, оборотни и другая нечисть и вытворяют тут наперебой свои штучки. «Родится сын — сразу уйдут», конечно, не значит, что сын сможет изгнать их; это значит, что Сун У-Цзи своей волшебной силой заставит их уйти в огонь очага. «Большая змея с кистью во рту» означает старого почтенного писца, а «сражение ворона с ласточкой» — старого почтенного канцеляриста. От оборотней не может быть вреда, если тебя поддерживает мудрость духов. Ведь нет только путей для прекращения превращений всего сущего, а средство для уменьшения числа бродячей нечисти можно найти всегда. Ныне в этих гуа я обнаружил различные знамения, но недобрых среди них я не вижу. Отсюда мне ясно, что будет много превратностей судьбы, но мне не попалось свидетельства о злых напастях. И у вас нет ни каких причин для отчаяния. В старые времена фазан, сев на сосуд-треножник Гао-цзуна[27], пел, но не наяву; и шелковица возле ступеней дворца императора Тай-У[28] росла не в самом деле. И все-таки, едва послышался крик той дикой птицы, У-Дин стал императором; после появления шелковицы правление Тай-У пережило расцвет. Кто знает, не благие ли знамения и в ваших предсказаниях. Советую вам, правитель округа, жить спокойно, воспитывать в себе добродетели и взращивать свое внутреннее сияние. Тогда вредоносность духов не загрязнит ваши небесные предзнаменования.
Вскоре всех этих странностей не стало, а Ван Цзи был переведен военным губернатором в Аньнань.
Впоследствии Найтай Юань, земляк Лу, спросил у него:
– Некогда вы, обсуждая с правителем округа Ваном происходившие в его доме странности, объяснили ему: «Старый почтенный писец — это змея; старый почтенный канцелярист — это ворон». Но ведь оба они — люди, зачем же вы так унизили их этими сравнениями? А знамения, увиденные вами в сочетании черт, — не плод ли вашего воображения?
– Если только не отрекаться от понимания природы вещей и Путей Неба, — был ответ, — то не придется отворачиваться от смысла знамений в сочетаниях черт знаков-гуа, доверяясь лишь подсказке собственного сердца. Вспомните, что все сущее в превращениях своих лишено неизменной формы, а люди в превращениях и различиях не наделены непреходящей внешностью. То большое становится маленьким, то маленькое становится большим — и в этом нет ни хорошего, ни дурного. Все сущее в его превращениях в одинаковой степени идет по пути Неба. Поэтому могло случиться, что Гунь в период Ся стал отцом Сына Неба, а Чжаоский ван Жу-И был сыном Ханьского Гао-цзу — но ведь Гунь превратился в бурого медведя, а Жу-И стал черной собакой[29]. Так и тут: достигшие почтенных должностей все-таки явились в виде существ, один — черным, другой — клюющим. И вот еще: змея по положению в небе сочетается со знаками «чэнь» и «сы»[30], а ворон восседает на духе Великого Света[31]. Следовательно, первая — это знак рассвета среди густой тьмы, а второй — символ света при движении ослепительного солнца. Пусть писец и канцелярист — особы, облеченные доверием, но даже и для них нет ничего обидного в превращениях в змею и в ворона.
3.54
Шуань Лу приехал в Пинъюань и определил по внешнему виду Янь Чао, что тому суждено умереть молодым. Янь-отец упрашивал Лу продлить жизнь сына. Лу сказал:
– Ступайте домой, достаньте кувшин очищенного вина и один цзинь мяса. В день мао на юг от места, где косят пшеницу, под большим тутовым деревом найдите двух человек, играющих в облавные шашки. Вам нужно будет только налить вина и поставить мясо. Они будут осушать чарки, а вы все время подливайте. Если вас о чем-нибудь спросят, вы только кланяйтесь им, но не говорите ни слова. Тогда кто-то из них непременно спасет вашего сына.
Янь отправился, куда было сказано. Там он и в самом деле увидел двух человек, играющих в шашки. Янь налил вина и поставил перед ними мясо. Эти люди были поглощены игрой и только пили вино и ели мясо, ничего кругом не замечая. Когда Янь несколько раз подлил вина, сидевший с северной стороны вдруг заметил его.
– Ты зачем здесь? — закричал он. Янь только кланялся.
Сидевший с южной стороны промолвил:
– Мы только что пили его вино и ели мясо, неужели же не пожалеем его?
– Все записи уже утверждены, — возразил сидевший с севера.
– Дай-ка мне взглянуть на эти записи! — попросил сидевший с юга. И увидев, что Чао может прожить только девятнадцать лет, взял кисть, поставил птичку[32] и проговорил: — Жалуем ему девяносто лет жизни.
Янь поклонился и ушел. Гуань Лу разъяснил Яню:
– Я рад был вам помочь. На счастье, ваш сын получил более долгий срок жизни. Человек, сидевший с северной стороны, — это дух Северного Ковша[33], а сидевший с южной стороны — дух Южного Ковша. Южный Ковш ведает жизнью, а Северный Ковш — смертью. Любой человек со дня своего зачатия переходит от Южного Ковша к Северному Ковшу. Все молитвы надо обращать к Северному Ковшу.
3.55
У правителя Синьду женщины в доме все время чего-то пугались, а потом к этому еще прибавились болезни. Для гаданий пригласили Гуань Ау. Лу сказал:
– В западной части ваших северных покоев схоронены два умерших юноши. Один из них вооружен пикой, другой — луком и стрелами. Головы их лежат под стеной с внутренней стороны, а ноги — с внешней стороны. Тот, кто вооружен пикой, ведает ударами в голову, и голова после этого болит так сильно, что ее невозможно поднять. Тот же, кто вооружен луком и стрелами, ведает выстрелами в грудь, и от него в сердце возникают такие нестерпимые боли, что человек не может ни есть ни пить. Днем они блуждают где придется, а ночью принимаются мучить людей, и тем внушают им неодолимый страх.
И вот раскопали пол в покоях с внутренней стороны и, углубившись в землю на восемь чи, в самом деле нашли два гроба. В одном гробу лежала пика, в другом — лук в роговой оправе и стрелы. Оружие очень старое, дерево все истлело, остались лишь железо да роговые наконечники. Скелеты не мешкая перенесли и захоронили в двадцати ли от городской стены. И больше болезней в этом доме не случалось.
3.56
Нa канале Лицао жил простолюдин Го Энь, по второму имени И-Бо. Братья его, все трое, припадали на обе ноги. Пригласили Гуань Лу для гадания о причинах такой болезни.
– В ваших сочетаниях черт-гуа, — сказал Лу, — я вижу ваш семейный склеп, в склепе же поселилась женщина-оборотень. Если это не жена вашего старшего дядюшки, то уж непременно жена вашего же младшего дядюшки. В прежнее время разразился голод, на еду жарили траву. Кто-то, позарившись на остававшиеся у нее несколько шэнов риса, столкнул ее в колодец. Оттуда долго еще раздавались стоны, и он сбросил в колодец еще большой камень, разбивший ей голову. Ее бесприютная душа насылает хвори и этим хочет сообщить Небу о своих обидах.
3.57
Чуньюй Чжи, по второму имени Шу-Пин, человек из Лу, что в Цзибэе, от рождения любил углубляться в сокровенное и нередко додумывался до истинного смысла. В молодости он был писцом, умел гадать по «Переменам» и владел искусством побеждать злые силы.
Лю Жоу, человек из Гаопина, как-то ночью спал, и крыса укусила его за средний палец левой руки, что было для него очень противно. Он обратился к Чжи, который после гадания объявил ему:
