Исландские саги - Сага о Хервёр и Хейдреке

Сигрлами звали конунга, который правил Гардарики. Его дочерью была Эйвура, которая была самой красивой из всех девушек. Этот конунг завладел мечом двергов, который назывался Тюрвинг[1] и был самым острым из мечей, и каждый раз, когда им замахивались, он сиял, как солнечный луч. Его нельзя было обнажить, чтобы он не принёс кому-нибудь смерть, и его всегда нужно было вкладывать в ножны омытым тёплой кровью. И не было живого существа, ни человека, ни зверя, которое могло бы дожить до следующего дня, получив от него рану, была ли она малой или большой. Удар меча нельзя было отразить, и он не останавливался, пока не попадал в землю, и тот человек, у которого он был в бою, одерживал победу, если сражался им. Этот меч известен во всех древних сагах.

Одного человека звали Арнгрим; он был знаменитым викингом. Он отправился на восток в Гардарики и, побыв некоторое время у конунга Сигрлами, сделался предводителем его войска, охранителем его земель и подданных, потому что конунг был уже стар.

Арнгрим стал теперь таким великим хёвдингом, что конунг выдал за него замуж свою дочь и сделал его самым главным человеком в своём государстве. Он подарил ему меч Тюрвинг. Тогда конунг успокоился, и о нём больше не рассказывается.

Арнгрим поехал со своей женой, Эйвурой, в своё родовое имение на север и остановился на том острове, что назывался Больм[2]. У них было двенадцать сыновей. Старшего и самого знаменитого звали Ангантюр, второго — Хьёрвард, третьего — Хервард, четвёртого — Храни и два Хаддинга; остальные не называются. Все они были берсерки, такие сильные и великие воины, что они никогда не брали в поход кого-нибудь ещё, и никогда не было битвы, где они не одерживали бы победу. Из-за этого они прославились во всех странах, и не было конунга, который бы не дал им то, что они захотели бы.

В один вечер йоля произошло так, что мужчины давали на пиру торжественные обещания, как это принято. Сыновья Арнгрима давали свои клятвы. Хьёрвард торжественно пообещал, что женится на дочери конунга свеев Ингьяльда, той девушке, которая была знаменита красотой и совершенством во всех странах, или ни на какой другой женщине.

Той же самой весной двенадцать братьев проделали путешествие, пришли в Уппсалу и предстали перед столом конунга, и его дочь сидела там возле него. Тогда Хьёрвард рассказал конунгу своё дело и обет, а все, кто был внутри, слушали. Хьёрвард попросил конунга быстро сказать, какой ответ он получит. Конунг раздумывал об этой речи, он знал, как велики эти братья, и что они происходят из знаменитого рода.

В это самое время из-за стола конунга поднялся человек, которого звали Хьяльмар Мужественный, и сказал конунгу:

— Государь конунг, вспомните сейчас, сколько славы я Вам доставил с тех пор, как пришёл в эту страну, и как много битв я провёл, чтобы завоевать Вам государство, и исправно нёс Вам мою службу. Теперь я прошу Вас оказать мне почёт и выдать за меня Вашу дочь, от которой у меня весело на душе. И будет достойнее, если Вы скорее выполните мою просьбу, чем этого берсерка, одного из тех, которые причиняли одно зло как в Вашем государстве, так и многих других конунгов.

Теперь конунг задумался ещё сильнее, это оказалось очень трудное дело — два хёвдинга так сильно состязаются ради его дочери.

Конунг сказал так:

— Вы оба такие великие и высокородные мужи, что никому из вас не откажешь. Попросим её саму выбрать, за кого из двоих она хотела бы выйти.

Она сказала, что раз уж её отец всё равно хочет выдать её замуж, то она хотела бы выйти замуж за того, кто знаком ей с хорошей стороны, но не за того, о ком она слышала одни рассказы, и все плохие, как о сыновьях Арнгрима.

Хьёрвард предложил Хьяльмару поединок на юге на острове Самсей и сказал, что он будет величайшим негодяем, если женится на этой госпоже прежде, чем разрешится этот поединок. Хьяльмар сказал, что не задержится. Теперь сыновья Арнгрима отправились домой и рассказали своему отцу своё дело, а Арнгрим сказал, что никогда прежде он не страшился их поездки.

Сразу же братья отправились к ярлу Бьярмару[3], и он устроил в их честь большой пир. И теперь Ангантюр захотел жениться на дочери ярла, которую звали Свава, и тогда устроили их свадьбу.

И теперь Ангантюр рассказал ярлу свой сон: ему привиделось, что он с братьями стоят на острове Самсей, и нашли там много птиц и всех убили. Тогда они развернулись на другую сторону острова, и навстречу им полетели два орла, и ему приснилось, что он выступил против одного из них, и они начали жестоко биться, и оба упали, прежде чем закончили. Но один из орлов бился с его одиннадцатью братьями, и ему приснилось, что этот орёл одержал верх.

Ярл сказал, что этот сон не нужно толковать, он показывает ему гибель могучих людей.

Вернувшись домой, братья приготовились к поединку, и их отец проводил их к кораблю и дал тогда Ангантюру меч Тюрвинг.

— Я думаю, — сказал он, — что теперь понадобится хорошее оружие.

Он пожелал им доброго пути; после этого они расстались.

И когда они братья пришли на остров Самсей, они увидели два корабля, стоящих в той гавани, которая называлась Мунарваг. Эти корабли назывались «ясенями». Они решили, что эти корабли должны принадлежать Хьяльмару и Одду Путешественнику, которого прозывали Одд Стрела. Тогда сыновья Арнгрима вытащили мечи, стали кусать края щитов и впали в ярость. Они вышли по шесть на каждый «ясень». Но на борту были такие хорошие воины, что все взяли своё оружие, и никто не покинул своего места, и никто не сказал слов страха. Но берсерки прошли от одного борта до другого и убили их всех. Затем, завывая, вышли они на сушу.

Хьяльмар и Одд высадились на этот остров узнать, не пришли ли берсерки. И когда они вышли из леса к своим кораблям, тогда от их кораблей вышли берсерки с окровавленным оружием и поднятыми мечами, и ярость уже покинула их. А тогда они становились слабее, чем обычно, словно после какой-то болезни. Тогда сказал Одд:

Тогда Хьяльмар сказал Одду:

— Видишь ты теперь, что все наши люди погибли? Теперь мне кажется, что скорее всего мы все сегодня вечером будем гостить у Одина в Вальхалле.

Люди говорят, что это был единственный раз, когда Хьяльмар произнёс слова страха.

Одд ответил:

— Мой совет будет таким: бежим в лес. Вдвоём мы не можем биться с двенадцатью, убивших двенадцать храбрейших мужей, которые были в Свейском государстве.

Тогда сказал Хьяльмар:

— Мы никогда не побежим от наших недругов, а лучше испытаем их оружие; я пойду биться с берсерками.

Одд ответил:

— А я не хочу гостить у Одина сегодня вечером, и все эти берсерки будут мертвы, прежде чем наступит вечер, а мы двое будем живы.

Этот их разговор подтверждают эти висы, которые сказал Хьяльмар:

Одд сказал:

Хьяльмар и Одд увидели, у Ангантюра в руке Тюрвинг, потому что он сиял, как солнечный луч.

Хьяльмар сказал:

— Хочешь ли ты сразиться с одним Ангантюром или с его одиннадцатью братьями?

Одд сказал:

— Я хочу биться с Ангантюром. Он здорово рубит Тюрвингом, а я больше верю в защиту своей рубашки, чем твоей кольчуги.

Хьяльмар сказал:

— Куда бы мы пришли на битву, почему ты идёшь впереди меня? Потому ты хочешь биться с Ангантюром, что тебе это кажется большим подвигом. Теперь я распорядитель этого поединка; во-вторых, я пообещал дочери конунга в Швеции, что не позволю тебе или другому идти в этом поединке впереди меня, и я буду биться с Ангантюром, — и тогда обнажил меч и выступил против Ангантюра, и каждый послал другого в Вальхаллу. Хьяльмар и Ангантюр развернулись и недолго обменивались сильными ударами.

Одд позвал берсерков и сказал:

Тогда вперёд вышел Хьёрвард, и они с Оддом начали жестоко биться. А шёлковая рубашка Одда была такая прочная, что её не брало оружие, и у него был такой добрый меч, что разрезал доспехи как сукно. Он нанёс Хьёрварду несколько ударов, прежде чем тот пал мёртвым. Тогда вышел Хервард и с ним произошло то же самое, затем Храни, и тогда один за другим, но Одд нападал на них столь мужественно, что уложил всех одиннадцать братьев. А о схватке Хьяльмара рассказывают, что Хьяльмар получил шестнадцать ран, и Ангантюр пал мёртвым.