XXIX авентюра
Как Хартмут был взят в плел
1494 Взбешен был старый Вате. Он двинулся вперед
К высокому чертогу у запертых ворот.
Повсюду плач и стоны сливались с лязгом стали.
Захвачен в плен был Хартмут, в беду его люди попали.
1495 Их восемьдесят только в неволю взяты были,
Всех прочих хегелинги без жалости убили.
И был носажен Хартмут на их корабль в оковах.
Но много еще ждало датчан испытаний суровых.
1496 Напрасно их от замка старались отогпать —
В жестокой битве Вате сумел твердыню взять.
И вырублены были из стен ее засовы.[148]
Слезами обливались в то время норманнские вдовы.
1497 Пронес датчанин Хорант прекрасной Хильды стяг,
За ним пошла дружина. Все устремили шаг
От рыцарского зала к вершине башни главной, —
Как можно было видеть, ей в крепости не было равной.
1498 Был замок завоеван, как я уже сказал,
И всех объяло горе, кто в замке обитал.
Бросались на поживу бойцы, тесня друг друга.
«Куда, – промолвил Вате, – девалась с мешками прислуга?»
1499 Все переворотили их люди кверху дном,
И в княжеских покоях стоял и стук, и гром,
Терзая слух. И было гостям не до приличий —
Кто множил вражьи раны, кто руку тянул за добычей.
1500 А столько в этом замке богатства отнял Вате,
Шелков и самоцветов, и серебра, и злата,
Что если б их по морю дружина увозила,
То для такого груза и двух бы судов не хватило.
1501 В отчаянье все впали и был напуган всяк,
И всей стране норманнской грозил расправой враг.
Пришельцы убивали и женщин, и мужей,
Младенцы погибали в тот день в колыбели своей.
1502 Могучий Ирольт с Вате повздорили тогда.
«Вам дети, – молвил Ирольт, – не сделали вреда,
И в смерти наших близких ведь не повинны дети,
Так вы сирот несчастных во имя Творца пожалейте».
1503 «Ты сам ребячлив духом, – ответил Вате так, —
Младенцы плачут в люльке – вот Ирольт и размяк:
Пускай де подрастают, порадуются солнцу.
А вырастут норманны, – им верить, что злому саксонцу!»
1504 Из разоренных горниц бежала кровь ручьем,
Норманны сокрушались о жребии своем.
Пришла княжна Ортруна к Кудруне в сильном горе,
Ей сердце предвещало, что будет и худшее вскоре.
1505 И стала королевне Ортруна бить челом:
«Сударыня Кудруна, молю лишь об одном:
Спаси меня от смерти, проникнись нашей мукой,
Пускай мне в этом будет твоя добродетель порукой».
1506 «Я с радостью готова, княжна, тебя спасти,
Чтоб зажила ты снова в богатстве и чести,
Покоем наслаждаясь. Будь под моей защитой
И стань ко мне поближе со всей своей девичьей свитой».
1507 «Все сделаю, что скажешь», – ответила княжна.
(Так смерти избежала впоследствии она
И тридцать три служанки, и слуги с ними вместе.
Не то бы хегелинги их всех зарубили из мести.)
1508 По вот и старый Вате пожаловал сюда,
Широкая в две пяди свисала борода;
Старик скрипел зубами, глаза его сверкали
И ужас наводили на всех, кто стоял в этом зале.
1509 Одежда Вате кровью забрызгана была.
Хоть он служил Кудруне, она бы предпочла,
Чтобы в этом исступленьи к ней Вате не являлся.
Он встречен был молчаньем, здесь каждый его опасался.
1510 И лишь одна Кудруна к герою подошла.
«Привет тебе! – в тревоге она произнесла, —
Как я была бы рада увидеться с тобой,
Когда бы, верный Вате, другим не грозил бы ты бедой».
1511 «Ужели, вы – Кудруна? Привет вам, госпожа!
А кто все эти дамы, что тут стоят дрожа?»
«Со мной княжна Ортруна, – дочь Хильды отвечала, —
Будь ласков с нею, Вате, она мне всегда сострадала.
1512 А этих несчастливиц из их родной земли
Жестокие норманны за море увезли.
Но вы покрыты кровью, не приближайтесь, Вате,
За службу мы с любовью отплатим вам всем, чем богаты».
1513 Правитель марки Штурмен, послушавшись, ушел,
Он Хервига-зеландца и Ортвина нашел,
И Ирольта лихого, и Морунга, и Фруте.
Все, отдыха не зная, сражались с норманнами люто.
1514 А скоро и Хергарда за помощью пришла,
Что знатной герцогиней в Нормандии была:
«Сударыня Кудруна, ты сжалься надо мною,
Осталась я, как прежде, твоею покорной слугою».
1515 Разгневалась Кудруна: «Не смейте подходить!
Все то, что нам, несчастным, пришлось переносит!..
Нисколько не мешало вам петь и веселиться, —
Так мне и нужды мало, коль с вами беда приключится».
1516 Тут и Герлинда злая пришла искать приют:
«Спаси пас, королевна, не то меня убыот,
Укрой меня от Вате», – она рекла, стеная,
И пала на колени, как будто ее крепостная.
1517 Дочь Хильды отвечала: «Так вы пришли просить
О жалости? Но как же вас можно защитить?
К моим мольбам и пеням безжалостны вы были,
И этим гнев и злобу вы в сердце моем поселили.
1518 Однако же укройтесь среди моих девиц».
Искал Герлинду Вате в кругу враждебных лиц,
В то время как чертовка, чтобы не быть убитой,
У госпожи Кудруны скрывалась со всей своей свитой.
1519 Но скоро старый Вате явился снова в зал.
«Сударыня Кудруна, – он в ярости сказал, —
Отдайте мне Герлинду, что стиркой вас томила,
Со всей ее роднею, что наших бойцов истребила».
1520 Красавица сказала: «Здесь никого их нет».
Но Вате только пуще разгневался в ответ:
«Скорей мне укажите Герлинду без обмана,
Не то костьми полягут и наши бойцы и норманны».
1521 Все сразу увидали, в какой пришел об гнев,
И тут ему моргнула одна из пленных дев:
«Вон, вон, она!» И Вате промолвил злой гордячке:
«Вам, госпожа Герлинда, нужны еще знатные прачки?»
1522 И, за руки схвативши, повел Герлинду прочь.
От горя злой чертовке дышать стало невмочь,
А Вате, разъярившись, ей молвил: «Королева,
Белье стирать не будет вам больше прекрасная дева».
1523 Лишь только королеву он выдворил за дверь,
Все замерли: что станет с ней делать он теперь?
Взял за волосы Вате Герлинду в сильном гневе
И голову седую мечом отрубил королеве.
1524 Все дамы закричали, их ужас охватил,
А старый воин в залу вернулся и спросил:
«Где родичи Герлинды? Им нечего гордиться,
Я силою заставлю их головы долу склониться».
1525 Дочь Хильды со слезами так стала говорить:
«Ты тех, по крайней мере, обязан пощадить,
Кто с трепетом явился, ища во мне защиты.
Не тронь княжны Ортруны, не тронь ее девичьей свиты».
1526 Всем названным велели в сторонку отойти,
И Вате молвил грозно: «Где мне теперь найти
Красавицу Хергарду, младую герцогиню,
Что с королевским кравчим любви предавалась доныне?»
1527 Все в ужасе молчали, и тут промолвил он:
«Хергарда, если б даже воссели вы на трон,
То спесь и алчность ваша стыдом бы вас покрыли,
Вы госпоже Кудруне в Нормандии плохо служили»,
1528 Все разом закричали: «Даруйте жизнь ей, Вате!»
А он. сказав: «Пощады не будет виноватой,
Я стольник и красавиц учить уму сумею», —
Перерубил ударом ее белоснежную шею.
1529 Все девы разбежались. Бои в замке угасал.
Король зеландский Хервиг пришел в парадный зал
С своими храбрецами – в густой крови кольчуга, —
И госпожа Кудруна приветливо встретила друга.
1530 Не мешкая нимало, воитель снял свой меч,
На светлый щит кольчугу стряхнул с могучих плеч,
Весь ржавчиной окрашен, – рыжели лоб и брови.
Он бился, дик и страшен, во имя высокой любови.
1531 Король нортландский Ортвин явился вслед за ним,
Приспели Морунг, Ирольт. Так жарко было им
В чешуйчатых доспехах, что рыцари их сняли
И, радуясь победе, пред очи красавиц предстали,
1532 Бойцы устали, каждый был этой битвой сыт,
И тут же поспешили сложить свой меч и щит,
И шлемы отвязали, идя к прекрасным женам.
Там встретила Кудруна их самым сердечным поклоном.
1533 Почтительно склонились датчане перед ней.
Дочь Хильды не скрывала от преданных друзей,
Как рада она видеть своих вассалов знатных,
Как любо ей услышать о славных их подвигах ратных.
1534 И Зигфрид мавританский с почетом принят был,
Как это добрый рыцарь делами заслужил,
Его благодарили все дамы до единой
За то, что он расстался для них со своей Карадиной.
1535 Как только Кассиана была покорена,
На милость хегелингам сдалась и вся страна.
Держать совет собрались воители. Тогда-то
Спалить дворец и замки друзьям посоветовал Вате.[149]
1536 «Разрушить Кассиану? Нет, этому не быть'
Здесь наша королевна со свитой будет жить.
Пусть вынесут убитых, – сказал датчанин Фруте, —
Спалить твердыню, – значит, лишить наше войско приюта.
1537 Высок и крепок замок, надежен его кров,
Велите, чтобы смыли со стен густую кровь,
Чтоб этих красных пятен не видеть женским взорам.
А всю страну нам нужно объехать военным дозором».
1538 Все вняли слову Фруте, – датчанин был умен, —
Собрали в замке трупы и вынесли их вон,
(Тела героев раны сплошные покрывали),
И бросили в пучину, кого у ворот подобрали.
1539 Там сорок сотен трупов качалось на волнах.
Их зрелище вселяло уныние и страх.
Еще не все свершилось, что смелым предстояло
Меж тем княжна Ортруна со свитой в плену пребывала.
1540 Ее прислужниц тридцать и шесть десятков слуг
Кудруна охраняла, как самый верный друг:
«Я им свой мир дарую, они не виноваты,
А с пленными своими что хочет пусть делает Вате».
1541 Был Хоранту поручен над пленными надзор,
И под его опекой был королевны двор —
Ей Хорант приходился ближайшею роднёю.
Заботиться о деве тем больше пристало герою.
1542 Отныне находились под властью храбреца
Все шестьдесят чертогов и три больших дворца,
И сорок башен. Хорант там полновластно правил.
В его владеньях Вате Кудруну со свитой оставил.
1543 На все суда герои поставили охрану,
А Хартмут был отправлен обратно в Кассиану,
Где родичи норманна делили его долю,
И знатные девицы, попавшие тоже в неволю.
1544 И чтоб из заточенья никто не мог бежать,
Их доблестным датчанам велели охранять,
И десять сот героев для этого остались.
А Вате вместе с Фруте еще воевать собирались.
1545 За ними тридцать тысяч сподвижников пошли.
Что на пути встречалось, все хегелинги жгли,
Угодья побежденных огнем заполыхали,
А Хартмут благородный впервые предался печали.
1546 Герои марки Штурмен и Дании, они
От замков оставляли развалины одни,
Прекраснейшую в мире добычу захватили
И множество красавиц в невольниц своих обратили.
1547 И долго слуги Хильды свою творили месть,
Пока не сокрушили всех замков двадцать шесть.
Горды своим походом, душой возликовали,
И много сотен пленных к своей королеве пригнали.
1548 И вдоль дорог норманнской униженной земли
Герои знамя Хильды победно пронесли,
Туда, где ожидали Кудруна и девицы,
Воители желали в отчизну теперь возвратиться.
1549 А те кто в Кассиане остались ожидать,
Тут вышли за ворота торжественно встречать
Бойцов отважных Фруте и Вате с их уловом.
Датчане вопрошали: «Ну, рыцари, как повезло вам?»[150]
1550 «Нам счастье привалило, – ответил Ортвин им, —
За мужество спасибо сподвижникам моим,
Все, что враги забрали у матушки с сестрицей,
Мы с нашими бойцами уже возместили сторицей».
1551 А старый мудрый Вате повел такую речь:
«Кого нам здесь оставить Нормандию стеречь?
Пусть к нам сойдет Кудруна, нам надо торопиться
Со всем, что мы добыли, к своей королеве явиться».
1552 «Датчанин Хорант! Морунг! – вскричали стар и млад, —
Они пусть остаются и землю сторожат,
Мы тысячное войско дадим им на подмогу».
А пленных хегелинги забрать собирались в дорогу,
1553 Они домой спешили: пора, давно пора!
Уже пестрела пристань от всякого добра,
Что им принадлежало и то, что с бою взято.
Да, было чем похвастать дружинникам Фруте и Вате!
1554 Велели, чтобы вышел князь Хартмут из ворот
С норманнскими бойцами, – а и было их пятьсот,
Захваченные в поле, все пленниками стали,
В безрадостной неволе их долгие дни ожидали.
1555 Прекрасную Ортруну на берег привели,
Ее с девичьей свитой на горе обрекли,
Они людей любимых и родину теряли,
Что выпало Кудруне, то нынче они испытали.
1556 Всех пленных хегелинги в страну свою везли,
А замки побежденных в их руки перешли;
Датчанин Хорант, Морунг тут правили отныне,
И с тысячью отважных остались они на чужбине.
1557 «Хочу просить сердечно, – гостям князь Хартмут рек, —
Я жизнь свою, и землю готов отдать в залог,
Чтоб мне остаться дома и не терять свободы».
«В плену, – ответил Вате, – вы будете долгие годы.
1558 Не знаю, в чем причина, что хочет родич мой
Такого супостата везти к себе домой.
Дай Ортвин мне согласье, уж я бы постарался,
Чтоб этот знатный рыцарь в оковах уже не нуждался».
1559 «Что проку, если даже, – тут Ортвин возразил, —
Всех, кто теперь под стражей, я злобно бы убил?
Пусть князь с его дружиной останется в надежде,
Что пользоваться будет таким же почетом, как прежде».
I560 Своих коней герои свели на корабли,
Сокровища и платья туда перенесли.
О чем они мечтали, сбылось на самом деле,
И те, кто раньше плакал, от радости громко запели.
