Впрочем, нельзя не заметить, что у римских сенаторов было тонкое политическое чутье. Аристократ во главе плебса — самый опасный предводитель.
Впрочем, расправа над капитолийским героем оказалось не сложной.
«Что же, когда наступил день суда, было поставлено в вину подсудимому (кроме многолюдных сходок, мятежных речей, щедрот и ложного обличения), что относилось бы собственно к делу о стремлении к царской власти? Этого я не нахожу ни у одного писателя», — пишет Тит Ливий. Народ собрался на Марсовом поле, но стоило Марку Манлию поднять руку, указывая на Капитолий, как организаторам расправы стало ясно, что их затея вот-вот с треском провалится.
Капитолий. Храм и крепость. Реконструкция
И тогда Марк Фурий Камилл перенес день суда и назначил новое заседание в новом месте за Флументанскими воротами, оттуда не был виден Капитолий. И народ осудил своего защитника на смерть. Не так трудно убедить людей, что никто не может быть бескорыстным. Обвинителям ничего не стоило доказать, что Манлий прежде всего имел в виду лишь собственные интересы. Капитолийского героя засекли до смерти, а потом отрубили голову.
Потом сложилась легенда, что его сбросили с Тарпейской скалы, то есть место его величайший славы стало и местом его позора. Но если устроители расправы боялись судить Марка подле Капитолия, то как они осмелились бы повести его туда на казнь?
Роду Манлиев запрещено было называть своих сыновей именем Марк, а также, поскольку дом Марка Манлия был на Капитолии, запретили отныне кому бы то ни было селиться на Капитолии.
Так народ отблагодарил своего защитника.
На месте разрушенного дома Марка Манлия возвели храм Юноны Монеты[30].
Плебеи. Путь к власти
366 г. до н. э. — первый консул из плебеев Луций Секстий.
В 362 г. до н. э. впервые выпало вести войска Луцию Генуцию, плебею. Генуций попал в засаду, легионы его бежали, а сам он погиб. Смерть эта вызвала у патрициев злорадство. Гибель войска и вождя дала плебеям урок!
Впрочем, злорадствовали недолго — и среди плебеев нашлись небесталанные полководцы. Гай Марций Рутул не только стал диктатором и одержал победу, но и справил триумф.
Однако плебеи устали от предвыборной борьбы, решив, не все ли равно, кто у власти, — жизнь простого народа лучше не становится. Этой «усталостью» тут же воспользовались патриции. Как только власть имущие почувствовали слабину, то постарались одержать реванш. Три года подряд оба консула выбирались из патрициев. Потом вновь появился плебей — упомянутый выше Рутул.
В 356 г. до н. э. Гай Марций Рутул стал диктатором.
В 351 г. до н. э. Гай Марций Рутул стал цензором.
В 350 г. до н. э. опять отличился консул-плебей Марк Попилий Ленат. Консул из плебеев разгромил превосходящие силы галлов, сам сражался в первых рядах, был ранен в левое плечо тяжелым галльским дротиком, но покинул войско лишь на короткое время, чтобы перевязать рану, и после этого вновь возглавил войска. Однако, когда минула горячка боя, рана дала о себе знать. Патриции, которые пользовались любой возможностью, чтобы вернуть себе власть, ссылаясь на ранение консула (консул-патриций благополучно проболел всю войну) тут же назначили диктатора для проведения выборов, и опять консулами стали два патриция, причем диктатор, ответственный за выборы, стал консулом, что считалось недопустимым.
339 г. до н. э. — по закону Публилия постановления плебейского собрания (плебисцита) становились обязательными для всех квиритов.
В 335 г. до н. э. плебей Квинт Публий Филон занял должность претора.
В 229 году плебеи взяли последний бастион патрициев — Огульниев закон разрешил допускать к должностям авгуров[31] и понтификов плебеев. Для них добавили несколько должностей — понтификов стало восемь, авгуров — девять.
Глава 11
Тит Манлий Торкват и
начальник конницы Квинт Фабий
Природа — тот же Рим и отразилась в нем.
Мы видим образы его гражданской мощи
В прозрачном воздухе, как в цирке голубом,
На форуме полей и в колоннаде рощи.
О. МандельштамОтца Тита — Луция Манлия Империоза не любили в Риме. Империоз в 363 г. до н. э. был выбран диктатором для проведения священного обряда — ему поручалось вбить в стену храма Юпитера Капитолийского серебряный гвоздь, дабы прекратить эпидемию. Но Империоз решил, что дело этим ограничиться не может. И надо бы, пользуясь полученной властью диктатора, совершить еще что-нибудь значительное. К примеру — начать очередную войну с соседями. Луций Манлий объявил набор в армию. Война в тот момент, вообще говоря, не планировалась, молодые люди не горели желанием отправляться в легионы, но тех, кто пытался увильнуть от призыва, секли розгами или тащили в темницу. Народные трибуны возмутились и напомнили диктатору, что должность дается ему для исполнения вполне определенного дела. Империоз был должен вбить гвоздь. И только! А после этого диктатор должен был не набирать войска, а сложить с себя полномочия. Подчиняясь общественному мнению, диктатор, скрепя сердце, отказался от власти. Но те, по чьей спине прогуливались розги, не забыли об оказанной милости. На следующий год народный трибун Марк Помпоний вызвал Империоза в суд.
В вину бывшему диктатору вменяли не только то, что он, не стесняясь, орудовал розгами, но и жестокое обращение даже с членами своей семьи. Своего сына Тита он сослал в деревню и держал подальше от Города, заставляя выполнять тяжелую работу, — будто отец стеснялся своего отпрыска. Сам Тит в этом споре встал на сторону отца. Причем решил действовать, и действовать дерзко.
Рано утром, захватив с собой нож, из своей деревеньки Тит отправился в Город и сразу поспешил в дом народного трибуна, обвинителя его отца. Час был ранний, трибун еще был в постели, но дом народного трибуна всегда был открыт для посетителей. Через привратника юноша велел передать, что пришел Тит Манлий, сын Луция, и хочет переговорить с народным трибуном. Оставшись с Марком Помпонием наедине, юноша приставил к горлу народного трибуна нож и потребовал дать клятву, что отныне тот больше не будет ни в чем обвинять его отца. Трибун быстро смекнул, что Тит куда сильнее его, да и нож был приставлен к горлу — так что клятву пришлось дать. Империоз избежал суда — в те времена поступок его сына не сочли актом террора, наоборот, Тит Манлий снискал себе славу своей дерзостью. И когда в том же году стали избирать военных трибунов, молодой Тит Манлий был избран — вторым из шести.
А в 361 г. до н. э. вновь появились в окрестностях Рима галлы. Их войско остановилось за Анненским мостом у Соляной дороги. Римское войско подошло с другой стороны реки. За мост то и дело вспыхивали стычки, но никто не мог надолго им овладеть. Тогда на середину пустого моста вышел галл богатырского сложения и стал звать кого-нибудь из римлян на поединок. Против него (испросив разрешения диктатора) вышел Тит Манлий. Галл был так уверен в победе, что показывал противнику язык. Галл был выше ростом, но римлянин оказался ловчее и вышел из схватки победителем. Тит Ливий заимствовал выражения у Гомера, чтобы описать этот поединок. С убитого Манлий снял золотое ожерелье — торквес. За эту победу Манлий получил прозвище «Торкват», которое стало почетным прозванием рода.
В консульство Тита Манлия Торквата (340 г. до н. э.) в Рим явились послы латинов и стали требовать равенства во всем: раз они союзники и уже два века войска латинов принимают участие в войнах на стороне римлян, то почему бы не основать общее государство? Один народ, один сенат и два консула — один от Рима, другой — от латинов.
О боги! В какой гнев пришел Тит Манлий Торкват. Как он кричал! Он взывал к самому Юпитеру. Посол Анний, видимо, не ожидавший подобной реакции, так спешил покинуть храм, где заседал сенат, что споткнулся на лестнице, упал и расшиб голову. Тит Манлий выскочил следом.
«А! — закричал он торжествующе. — Юпитер гневается на тебя!»
Народ постановил: быть войне, и консулы Тит Манлий и Публий Деций Мус повели легионы против бывших союзников. Войска противников встретились близ Капуи.
Поскольку солдаты обоих войск были схожи вооружением и говорили на одном языке, к тому же многие знали друг друга, ибо раньше служили вместе, консулы запретили сражаться с врагом вне строя, дабы отличить своих от врагов.
Хотя приказ был отдан, нашелся дерзкий, который осмелился его нарушить. Сын консула Манлия, также звавшийся Тит Манлий, командир турмы — кавалерийского подразделения в составе легиона (около 30 человек), вызванный на поединок противником, не посмел отказаться. Юный Манлий вышел на бой и сразил врага. Но напрасно юноша хвастался перед отцом своей победой. Консул, пользуясь и консульской, и отеческой властью, приказал казнить сына.
