«Это были воинственные люди, высокие и мало заботящиеся об одежде, поклонялись они идолам. Среди них были такие великаны, что один из них однажды прыгнул в воду и так сжал хищную рыбу, что та испустила дух. С детства они учили своих детей отбивать рукой шары из глины, которые метали друг в друга. Впоследствии переходили на камни и копья».
Одежда их была примитивной — лишь бы прикрыть наготу, голову венчала повязка красного цвета. Краску добывали из местного дерева «тайнасте», она шла на изготовление женских косметических средств.
Они признавали бога в виде волосатого человека, называя его Хиргуан. Примечательно, что вскоре после появления на горизонте судов нормандских и кастильских конкистадоров оракулы принялись уверять население, что волосатые божества — не друзья, а враги жителей Гомера. Все объяснялось просто: слишком похожими на них оказались сподвижники Бетанкура...
Каравеллы с белыми парусами, которых канарцы приняли за огромных невиданных птиц, доставили на острова бородатых и волосатых солдат. То была как бы репетиция высадки Кортеса в Новом Свете...
Теперь об островитянах с Ферро.
Они были самыми дикими из всех жителей архипелага. Питались жареным мясом и рыбой, тростниковыми корнями — это их хлеб. Одевались в шкуры до пят, носили длинные волосы. Спали на циновках из папоротника. В жены могли брать любых женщин, кроме матерей. Ворам выкалывали глаза, а тюрьмы были подземными. Мужчины почитали мужское божество Эраорухан, женщины женское — Монейба. Оба, по их представлениям, обитали на высокой горе.
«За сто лет до прихода Бетанкура местный житель Ионе предсказал, что, когда он превратится в прах, из-за моря придет белый человек Эфанованхан, который обратит их в свою веру. Так оно и получилось. Появились корабли с белыми парусами, их приняли за богов и не сопротивлялись им»,— писал Торриани.
И, наконец, о населении Пальмы.
«Это были белые и толстые люди, которые, как говорят, вместе с жителями Гомера и Ферро происходят от одного и того же народа, они были идолопоклонниками, почитали бога в виде собаки — Хагуанрана. Женщины у них такие же смелые, как и мужчины, дрались палками и камнями. Умирали от меланхолии и безразличия к болезням. Заболевая, они говорили, что хотят умереть. Их клали в пещеру, ставили рядом молоко и замуровывали выход».
Хроники, которые мы прочитали, приоткрывают завесу загадочности над Канарскими тайнами и позволяют нам перейти к гипотезам о происхождении жителей архипелага.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ПРИКОСНОВЕНИЕ К РАЗГАДКЕ
Белая шапка вулкана Эль-Тейде, видная в хорошую погоду с марокканского берега, многим кажется загадочным великаном, поднявшим седую голову над бирюзовой гладью окена. Тех, кто вышел на пустынный берег Атлантики в неизвестный год неизвестного века и кому было суждено населить необитаемые острова, еле видные на горизонте, вряд ли одолевали романтические мысли о белоснежной горе-великане, похожей издали на гиганта старца. Им нужна была новая родина, новое и спокойное место под солнцем.
Кто были эти люди? Когда это было?
В этой части нашего рассказа будет много вопросов. И некоторые из них пока что останутся без ответа.
Глава 1. ПОТОМКИ ВАНДАЛОВ?
За племенами, известными под общим названием «вандалов», закрепилась дурная слава. Это неудивительно, ведь их история дошла до нас из уст их врагов и их жертв, и тут вряд ли можно ожидать беспристрастности. Действительно, во что бы превратилась история царствования Людовика XIV, если бы ее рассказали протестанты? Сами же вандалы не оставили нам ни одного слова в свое оправдание.
В распоряжении сегодняшних историков имеются два основных литературных источника — труды Прокопия Цезарийского и епископа Виктора Витенского из Бизацены. Краткая история вандалов в Африке нужна нам, чтобы понять теорию, выдвинутую немецким писателем и историком конца прошлого — начала нашего века Францем фон Лёэром.
...Их племена высадились в Африке после многовековых странствий. Выйдя из Прибалтики, они в I веке до нашей эры осели на берегах Одера и Верхней Вислы. Во II веке нашей эры они составляли уже две группировки — силингов и асдингов. Еще через два века они воссоединились на Рейне, там же появились еще две группы племен — аланы и свевы. Осенью 409 года они пришли в Испанию и вскоре захватили весь Иберийский полуостров.
В 416 году римляне натравили на Испанию вестготов Валлии, которые уничтожили силингов и большинство аланов. Уцелевшие племена скоро смешались с асдин-гами.
Все, кто остался жив, устремились на юг полуострова, захватив Картахену и Севилью. Мощный флот позволил им обследовать близлежащие острова. И, конечно, их манил африканский берег, видный на горизонте. В начале V века, при короле Гинзерихе, умело сыгравшем на смутах в римской Африке, вандалы приступили там к обширным захватам. Правда, им долго не удавалось взять Карфаген и Цирту (Константину).
Гинзерих умер в преклонном возрасте в 477 году, и к этому времени империя вандалов в Северной Африке достигла наивысшего расцвета. В 532 году византийский император Юстиниан, заключив мирный договор с персами, решил начать войну против вандалов. Борьба была долгой и кровопролитной. Вандалы, объединившись с некоторыми берберскими племенами, ожесточенно сопротивлялись войскам Юстиниана. Но через год война против вандалов закончилась. Начались преследования.
Такова вкратце история вандальского царства в Северной Африке, рассказанная Прокопием Цезарийским.
Теперь обратимся к произведениям Франца фон Лёэра.
Когда вандалы обосновались в Северной Африке, избрав Карфаген центром своего государства, Северо-Западная Африка была им недостаточно хорошо известна. После победы войск Юстиниана под командованием Белизара они ушли в Атласские горы и после тяжелых стычек с берберскими племенами вышли к побережью Атлантики. Разведчики доложили, что путь назад отрезан, за горами — пески Сахары и отряды неприятеля. Стояла солнечная погода. На горизонте была отчетливо видна снежная вершина огромной горы. Беглецы построили баркасы и переправились на острова...
В распоряжении историков нет ни одного документа, который прямо подтвердил бы этот факт. Но есть косвенные свидетельства. В середине прошлого века эти места изъездил немецкий географ Герхард Рольфе.
К югу от Сеуты он натолкнулся на древнегерманский могильник: «Своеобразно выглядят здесь маленькие холмики, сделанные руками человеческими,— точно такие же, как у нас в Люнебурге». Такие могильники мог оставить только народ, долго живший здесь, справедливо отмечает Рольфе. Двигаясь дальше на юг, путешественник заночевал в одном селении, жители которого говорили на шлух — диалекте берберского языка. «Это была последняя деревня, где я встретил жилища берберского типа. Чем дальше на юг, тем больше поражался я постройкам из камня. Они выглядели как маленькие укрепленные замки. Понятно, все они нужны были вандалам, чтобы отражать нападки местного населения». В таком укреплении свободно могли жить 4—5 семей. Они сделаны из крупных каменных глыб, с воротами, которые связаны с внешним миром поднимающимся мостом. Имеется резервуар для хранения и сбора воды, сделанный из сцементированных каменных глыб.
Какому народу принадлежали эти селения, выстроенные на Атлантическом побережье под сенью аргановых деревьев? — задается вопросом Рольфе и сам же находит ответ: речь идет не о большом народе, несомненно, вандалах, а о группе людей, потерявших связи с соплеменниками. Отсюда, с побережья, они могли перебраться на острова. Прокопий сообщает, что он слышал рассказы о пустынной стране, где жили люди со светлой кожей, которые ушли в Ливийскую пустыню, а затем и дальше, в Марокко...
В одной из своих работ — «Канарской книге» — Лёэр делает пять выводов, касающихся возможного присутствия вандалов на Канарских островах.
1. Часть народа, в основном представителя королевского рода, бежали после падения их империи в Марокко и жили там некоторое время.
2. Вероятно, они жили на северо-востоке страны на широте Канарских островов, где и оставили могильники.
3. Они определенно шли на Канары и принесли в языке немало берберских элементов или же нашли острова берберизованными, заняли их и смешались с частью берберов, подчинив остальных.
4. Эти миграции происходили до или сразу после прихода арабов в Марокко, но без малейшего смешения арабов с вандалами.
5. Со времени прибытия на острова вандалы оставались там совершенно изолированными, отстали в культуре, забыли железо, разучились делать корабли, их язык закостенел, а обычаи христианства совсем исчезли.
