— Чё с лицом? — спросил, подойдя к нему.
Мы обнялись, похлопав друг друга по спине. Его физиономия была нехерово разукрашена. Заметил, что раны были свежие. Рассечена бровь, губа и ещё по мелочи.
— Кто тебя разукрасил? Баба в порыве страсти? — повторил вопрос, хохотнув.
Мурад засмеялся, посмотрев внимательно на мою спутницу.
— Познакомься, это Тигрица. Наебнула мне как-то подносом в ресторане, — представил Веру. — А это Мурад, брат мой.
— Ты всегда любил диких кошек, — сказал Мурад, изучающе посмотрев на неё.
Тигрица состроила мне страшные глаза, протянув руку брату.
— Меня зовут Вера, очень приятно!
Мурад, взяв её руку, поцеловал.
— Взаимно, — ответил он, прожигая её глазами.
Тигрица вся покраснела. Меня это не на шутку выбесило. Давай, бля, трахни её еще при мне!
— Тигра, сходи за выпивкой, мне надо с братом поболтать, — сказал ей, шлёпая по попке, — а ты, бля, на меня смотри! Это моя игрушка! — сказал брату, когда Вера отошла.
— Расслабься, Барс. Твоё не трону. А девка хороша. Где подцепил?
— На ежегодной херне, на которую ты почему-то никогда не ходишь.
— Теперь не могу всё это, ты знаешь. Но если там теперь такие, то загляну в следующем году.
Кивнул, рассматривая Мурада. Он заметно раскачался. На руках вздулись вены, что говорило о больших физических нагрузках.
— Рассказывай, — сказал ему, протягивая сигарету.
Мурад подкурился, глубоко затягиваясь.
— Бате не трещи, не хочу, чтоб обломал мне веселье.
— Ясен хуй.
Брат ещё сделал три затяжки, подбирая слова. Затем посмотрел на меня, улыбнувшись:
— Подсел на бои. Типа бойцовского клуба.
— Нравится по роже получать?
— Пропустил всего пару ударов. Но итог всегда один — я непобедим.
— Стихами заговорил! — заржал над его словами. — Надо прийти и надрать тебе задницу!
Мурад ухмыльнулся, слизав кровь с рассечённой губы. Он промолчал, но у меня сложилось ощущение, что проебу эту битву.
— А бате чего про лицо сказал?
— Он начал причитать, что типа всегда обсираем его день рождения и ещё говорил всякую херню. Я не стал ничего отвечать. Он же спрашивает, но ответ всё равно не слушает. Тем более, сегодня он сильно занят — каждый хочет ему подлизать!
Посмеялись. Мурад слишком серьезный, чтобы подыгрывать отцу в его политике. Он приезжает, чтобы выразить этим благодарность за то, что отец воспитал его, но большего ждать не нужно.
— Кстати, Инга уже здесь, — сказал брат, показывая глазами.
Бля. Можно было даже не поворачиваться. И так знал, что эта сумасшедшая уже стоит у меня за спиной.
26. Вера
Я поблагодарила бармена, забирая стакан сока. Хотелось чего покрепче, но после вчерашнего голова все еще болела, да и я не была уверена, что таблетку, которую заставил выпить Талгат, стоит мешать с алкоголем.
Отпив сока, с любопытством осмотрелась по сторонам. Никогда не бывала на подобных мероприятиях, только по телевизору видела, когда попадались репортажи со званых вечеров каких-нибудь высокопоставленных лиц.
Все происходящее напоминало светский раут. Вспышки фотокамер, белоснежные улыбки, блеск драгоценностей, гости в дорогой, явно дизайнерской одежде, вышколенные официанты… Со всех сторон только и звучали оды в стиле «Аскар Бахтиярович то, Аскар Бахтиярович сё», хотя самого виновника торжества видно пока не было. Скользя взглядом по толпе, я натолкнулась на знакомое лицо. Это же… Вот черт! Марго! Видимо, она сюда персонал подыскивала, потому что сейчас распекала какую-то бедную официантку.
Решив от греха подальше не попадаться ей на глаза, я отошла чуть в сторону, а потом, вспомнив о Талгате, взглядом запнулась о высокую блондинку, которая льнула к нему, разве что не обвиваясь вокруг мускулистой фигуры наподобие змеи. Испытав внезапный приступ раздражения, я поставила стакан с громким стуком и направилась через толпу. И как у Талгата только хватает наглости позорить меня!
— Тиг… Вера. Уже вернулась? — улыбнулся он, правда улыбнулся без своего обычного запала. Казалось, ситуация ему не особо нравится, а может, это лишь мое воображение. — А где напитки?
— Я тебе не официантка, — отрезала я, бросая взгляд на девицу в огненно-красном платье. Сразу видно, что она из этого мира. Лощеная, уверенная в себе и том, что весь мир крутится вокруг нее.
— Разве? — приподняла бровь девица, окидывая меня пренебрежительным взглядом.
— А вы кто? — не осталась я в долгу. — Старшая сестра Талгата? Талгат, не познакомишь?
Девица прищурилась. Мурад, посмеиваясь, наблюдал за нами поверх стакана с виски. Его все происходящее определенно забавляло. А меня нет.
— Это Инга, и она уже уходит, — нехорошо усмехнулся Талгат.
Он стоял напряженный, засунув руки в карманы брюк, но девицу это не смущало. Ее вообще никто и ничто не смущало. Она продолжала висеть на руке Талгата, будто репей на собачьем хвосте.
— Вот так просто Инга? Мы же так долго встречались, — промурлыкала она, острым красным коготком проводя по его щеке. — А ведь ты называл меня своей кошкой… Помнишь?
— Инга, завязывай, — угрожающе тихо проговорил Талгат. — Мы все давно решили.
— Ты про свою машину? Или про мои трусики?
Так вот что за забывчивая девица оставила свои стринги в его комнате! Мне хотелось вцепиться в белокурые волосы этой Инги и силой оттащить от Талгата. Я даже фыркнула при этой мысли. Да что со мной такое?!
— Мне нужно позвонить, — сказала я, отходя от этой троицы и стараясь как можно скорее затеряться в толпе. Где-то рядом щелкнул затвор камеры, и меня ослепила вспышка.
Войдя в дом, я спросила у кого-то из обслуживающего персонала, где туалет. Оказавшись в увешанном зеркалами помещении, оперлась руками о мраморную раковину, борясь с дикой волной злости.
Ничего не понимаю… Мне нет дела до Талгата и его бывших и настоящих любовниц. Я знала, что он не монах и не святой, а вереница его девиц может выстроиться вдоль экватора. Но он мог хотя бы иметь совесть и не позволять одной из них виснуть на себе! Какой же гад! А что если… Он и к этой Инге захаживает?.. При этой мысли в желудке поднялась волна тошноты.
Хотелось поплескать себе водой в разгоряченное лицо, но из-за макияжа придется потерпеть. Кое-как успокоившись — Талгат не должен видеть, что меня все это задевает, — я вышла из туалета. Оказалось, что дом опустел, а снаружи уже доносились поздравительные речи имениннику.
Я вышла из дома как раз в тот момент, когда зазвучали аплодисменты, а щелчки затворов камер стали почти оглушительными. Поискав глазами Талгата, увидела его неподалеку от отца. В том, что это его отец, можно было не сомневаться. Хоть он и был чуть ниже его ростом, а на лбу проступили глубокие морщины, семейное сходство читалось легко.
Талгат похлопал отца по спине, затем с поздравлениями подошел Мурад. Инга в ее кроваво-красном платье крутилась рядом. Талгат встретился со мной глазами и знаком велел подойти. Когда я приблизилась, он сказал отцу:
— Это Вера. А это батя мой, Аскар Бахтиярович.
— Очень приятно. С днем рождения, — улыбнулась я.
Тот в ответ оценивающе скользнул по мне колючим взглядом темных глаз и, судя по всему, остался не очень доволен. Я внутренне подобралась и одновременно испытала горькое разочарование.
— А ты знал, что Инга диплом специалиста по международным отношениям получила? — гордо спросил отец Талгата, игнорируя меня и мои слова. — Инга, иди сюда, ты же почти член семьи!
Улыбающаяся блондинка захлопала ресницами.
— Поздравляю, — сухо отрезал Талгат, привлекая меня к себе.
— Такая красавица, к тому же еще и умная! — продолжать петь дифирамбы Инге отец Талгата.
— А что за вуз? Случайно не тот, что около академии? — Я назвала адрес и название, удивляясь сама на себя. Когда отец Талгата гордо кивнул, продолжила: — Это тот самый, в котором нужно внести определенную сумму и тебе этот диплом выдадут? Там ведь даже экзамены, кажется, сдавать не нужно? — спросила, наблюдая, как из бледного лицо Инги становится красным.
