О закате светоча твоего матери родимой твоем скажу, заголосит она,
105 О гибели твоей затем скажу, завопит она!»
Никто другой за меня не умрет!
106 а Лодка с грузом в воде не тонет!
Нить тройную нож не режет!
[Один двоих] не осилит!
В тростниковой хижине огонь не гаснет.[133]
110 Ты мне стань подмогой, я тебе стану подмогой, что может нас погубить?
Когда затоплена, когда затоплена,
Когда ладья Магана была затоплена,
Когда ладья Магилума была затоплена,
То в ладыо, «Жизнь дающая», все живое было погружено![134]
115 Давай-ка твердо встанем здесь, на него [мы] глянем здесь!
Если мы встанем здесь,
Увидишь блеск, увидишь блеск, — тогда вернись!
Услышишь вопль, услышишь вопль, — тогда вернись!»
За тебя воистину вста[ну я!]
120 Одного тебя не ос[тавлю я!]» […]
А Хувава в кедровом лесу своем [затаился].
Взглянул на них — во взгляде смерть!
Чело повернул — гибель в челе!
Крик издал — проклятия крик!
125 Герой-богатырь! Крик его — [буря!]
Гильгамеш к нему направляет путь.
[……………………………]
Жизнью матери-родительницы моей [Нинсун, отца моего светлого Лугальбанды!]
135 Воистину горы — жилище твое, [горы] — логовище твое!
Ради потомства моего я в горы твои войду,[135]
В твои владения вступлю!
137а Для ног твоих, малых ног,
137б Оковы малые сделаю я!
137в Для ног твоих, больших ног,
137 г Оковы большие сделаю я!»
138(52) Луч ужаса, первый свой Хувава сбросил на них.[136]
139(53) Сограждане Гильгамеша, сопутники Гильгамеша,
140(54) Срубили ветви его, связали ветви его,
141(55) К подножью горы сложили его.
(55) Луч ужаса, [свой второй], Хувава сбросил на них.
(56) Согражда[не Гильгамеша], сопутни[ки Гильгамеша],
(57) Сру[били ветви его, связали ветви его],
(57) К подножью горы [сложили его],
(58) Луч ужаса, [третий свой], Хувава сбросил на них.
(59) Сограждане Гильгамеша, сопутники Гильгамеша,
(60) Срубили ветви его, связали ветви его,
(60) К подножью горы сложили его.
(61) Луч ужаса, четвертый свой, Хувава сбросил на них,
(62) Сограждане Гильгамеша, сопутн[ики] Гильгамеша,
(63) Срубили ветви его, связали ветви его,
(64) К подножью горы сложили его.
(64) Луч ужаса, пятый свой, Хувава сбросил на них,
(65) Сограждане Гильгамеша, [сопутни]ки Гильгамеша,
(66) Срубили ветви его, связали ветви его,
(66) К подножью горы сложили его.
(67) Луч ужаса, свой шестой, Хувава сбросил на них,
(67) Сограждане Гильгамеша, сопутники Гильгамеша,
(68) Срубили ветви его, связали ветви его,
(69) К подножью горы сложили его.
142(70) Когда же последний, седьмой, сбросил на них, в покои Хувавы вступил Гильгамеш.
143(71) Лик Хувавы подобен змее, свернувшейся в винограднике![137]
144(72) Как огнем палящим, Гильгамеш пощечиной его ожег!
145(73) Хувава лязгает зубами!
(74) Как пойманному быку, свя[зали ноги],
(75) Как плененному [воину], скрутили локти!
(76) Хувава рыдает, позеленел!
146(77) Гильга]меш, [дозволь обратиться к тебе!]
147(78) Господин мой, слово дай сказать!
148(79) Родимой [матери] я не ведаю, отца-родителя я не знаю!
149(80) В горах я родился, воистину ты — родитель мой!»
150(81) Гильгамеша душою небес заклинал, душою земли заклинал, душою недр заклинал!
151(82) За руку его хватал: «Перед тобой склонюсь!»
152(83) Тогда Гильгамеш, сын Нинсун, смягчился сердцем,
153(84) Рабу Энкиду молвит слово:
154(85) Пусть, Энкиду, плененная птица к гнезду своему вернется!
155(80) Воин плененный к материнскому лону вернется!»
156 Энкиду Гильгамешу отвечает:
157 Если самый высокий не сознает деяний,
157а Если самый огромный не сознает деяний,
157б Если самый мудрый не сознает деяний,
158 Судьба[138] пожирает его, судьба, что не знает различий!
159 Если плененная птица к гнезду своему вернется,
160 Если воин плененный к материнскому лону вернется,
161(87) То к матери, тебя породившей, ты не вернешься!
(88) [Героя] плененного освобожденного, она плене[ного], в гипар[139] [возвращенного,]
(89) Жреца плененного, весельем полного, — издревле [кто подобное видел?]
(90) Он преградит тебе горные [тропы],
(91) [Разрушит] тебе [пути-дороги]».
(92) [Хувава] слышит слова Энкиду,
162(93) Хувава молвит Энкиду слово:
163(94) Злые речи сказал обо мне Энкиду!
164(95) Наймит, что за пищу себя продает,
164(95) Позади соперника идет,
164(95) Сказал обо мне злые речи!»
165(96) Как только это он сказал,
166 Его судьбу они решили.
(97) Сам Энкиду в гневе своем
167(98) Срубил ему голову, обернул тканью.
168(99) К богу Энлилю, к богине Нинлиль[140] они пришли.
171 Когда Энлиль и Нинлиль к ним повернулись,
100 Когда перед Энлилем поцеловали землю,
101 Покров развернули, голову вынули,
102 Перед Энлилем положили.
103 Голову Хувавы Энлиль увидел,
104 На Гильгамеша воспылал гневом.
105 Зачем вы совершили это?»
106 [………………………………..]
107 Перед вами пусть бы сел он!
108 Вашего хлеба пусть бы поел он!
109 Воды вашей чистой пусть бы попил он!»
110 И Энлиль оттуда, где жил Хувава,[141] [убр]ал лучи сиянья.
111 Луч его первый великой реке отдал.
112 Второй его луч [……………] отдал,
113 Третий луч [……………], отдал.
114 Четвертый луч могучему льву отдал.
115 Пятый луч «камню проклятия» отдал,[142]
116 Шестой луч Великой горе отдал.
117 Седьмой луч богине Нунгаль[143] (?) отдал.
118 Владыке лучей [Гиль]гамешу, дикому быку, до гор дошедшему, к морю сошедшему,
119 Могучему богу [Энлилю] — слава! Богу Энки — слава!
120 Гильгамеш, верховный жрец Кулаба!] Хороша хвалебная песнь тебе!
Текст издан в 1947 году С.Н. Крамером, который собрал его из многочисленных фрагментов и табличек, главным образом из Ниппура, местами сильно разрушенных, особенно во второй части рассказа. В 1960 году Ван Дейк издал часть новой, так называемой «Лейденской» версии (видимо, происходит из Ларсы), где сохранилось окончание. На русском языке в 1964 году автором перевода был издан отрывок сказания в стихотворном переводе (около сорока первых строк) и остальной текст в прозаическом переложении (ВДИ, I, 1964, стр. 84–92). Настоящий перевод соединяет обе версии и, кроме того, в отдельных случаях дополняется вариантными версиями (в частности, отрывком, изданным А. Фалькенштейном). При переводе использованы исследования Л. Матоуша.
Сказание о походе верховного жреца города Урука Гильгамеша за кедром и об убиении стража кедрового леса Хувавы по духу и настроению очень близко примыкает к вавилонской эпопее о подвигах Гильгамеша. И. М. Дьяконов считает эту героическую песнь главным источником аккадского эпоса, эпизодом, вокруг которого группировались остальные. В то же время композиция рассказа, отдельные мотивы позволяют обнаружить в тексте следы весьма архаических моментов (например, обряда посвящения) и сближают его с мифологизированной волшебной сказкой. Шумерийцы относили текст к жанру «зами».
Энлиль! Повсюду могучие кличи его, священные речи его!
То, что из уст его, — ненарушимо, что присудил он — дано навечно.
Он взоры вздымает — колеблет горы!
Он свет излучает — пронзает горы!
5 Отец Энлиль восседает державно в священном капище, в могучем капище!
Он — Нунамнир![144] Совершенно его правление, его княжение!
Боги Земли перед ним склоняются,
Ануннаки[145] — боги к нему стекаются,
С верою в мудрость его стекаются!
10 Исполин! Владыка! Он велик во вселенной! Он мудрец, в законах всесведущ!
Могучий разумом! Своим жилищем избрал священный округ Дуранки.
Он Киуру, месту величья, дал воссиять в княженье и блеске!
Его обиталище — Нйппур-город, козел-вожак небес и земли!
Город! Лик его излучает ужас!
15 Его стены! К ним и бог не подступится!
За стенами — гул, кличи жаждущих битвы, кличи военного становища!
Он — западня для стран враждебных, он их ловит ловушкой и сетью!
Спорщикам он не продлит жизни,
В суде хулы не позволит молвить.
20 И внутри, и снаружи — речей неверных.
Слов вражды, нарушений, споров,
Злобных судей и угнетенья,
Злобных взглядов, насилья, доносов,
Наглости, измены слову -
25 Подобной мерзости не знает город!
Руки Ниппура[146] — великие сети!
Орел по городу гуляет свободно!
Враг и злодей от них не скроется![147]
Дар города Ниппура — правда:
30 Правосудие вершит навечно!
На набережные — нарядные люди.
Старший воспитывает младшег,[148] наставляет его, выводит в люди,
