— Я действительно ничего не слышал. Я не слышал слонов, ведь я оставался в норе.
Тогда его сестра сказала:
— Верни мне ребенка! Видно, ты заснул там в норе, поэтому ты не услышал слонов. Ведь ты сам сказал мне, что это было большое стадо, оно пришло туда и стояло над тобой.
И Цагн ответил:
— Сестра моя, положи в маленький мешок мяса мне в дорогу, потому что я хочу пойти по следу слонов и попытаться найти ребенка.
Сказав это, Цагн отправился. И он велел сестре следить за травой, как только начнет дуть ветер. Потому что ветер будет наклонять траву вот так, от дома, пока он будет идти в этом направлении. Ветер будет дуть вот так, и трава будет клониться в эту сторону. А когда он будет возвращаться, ветер будет дуть и наклонять траву в другую сторону, к дому. Это будет восточный ветер, и по нему она узнает, что Цагн возвращается и что ребенок с ним.
Сказав все это своей сестре, Цагн отправился. Он нашел след слонов и пошел по следу. Он поднялся на холм, увидел дома слонов и заметил маленькую газель, игравшую с детьми слонов.
И он обрадовался и воскликнул:
— Вот моя Каттау, мой дружочек! Она играет там с детьми слонов.
Но слоны заметили его, когда он спускался с холма. Слониха вскочила и бросилась к маленькой газели. Она подняла маленькую газель и проглотила ее. Затем она села возле дома и стала ждать Цагна.
Цагн подошел к ней и спросил, где маленькая газель. Слониха ответила, что здесь нет маленькой газели. Но Цагн сказал, что он видел, как маленькая газель играла с детьми слонов, и видел, как слониха проглотила маленькую газель. Слониха должна отдать ребенка его сестры — ведь та сильно бранила его из-за ребенка.
Слониха сказала, что он не должен уносить ребенка, но Цагн ответил, что он собирается вытащить ребенка.
Она сказала:
— Как же ты ухитришься вытащить ребенка?
Цагн сказал:
— Я войду в твой рот.
Но слониха ответила, что она его выплюнет. Тогда Цагн сказал, что заберется ей под ноготь, а слониха ответила, что она его вытащит оттуда.
Пока Цагн сидел и разговаривал, слоны обступили его. Он вошел в пупок слонихи, а слоны кололи его своими копьями. Цагн добрался до маленькой газели, которая была в животе слонихи, и там, внутри, завернул маленькую газель в шкуру и перекинул ее за спину.
А слоны все стояли вокруг слонихи и ждали, когда Цагн будет вытаскивать маленькую газель, чтобы заколоть его до смерти. Цагн разрезал внутренности слонихи на куски, и, пока слоны ждали его у пупка слонихи, куда он вошел, он вышел через ее хобот и взобрался на ее голову с маленькой газелью на спине. А слониха упала мертвой.
Тогда один из слонов сказал:
— Цагн уже вышел, он на голове нашей подруги. И все они побежали и окружили Цагна. Слоны хотели заколоть его до смерти.
Тогда Цагн взлетел вместе с маленькой газелью и сказал:
— Разве вы можете со мной сравниться? Ведь я — Цагн, у которого вы хотели украсть его ребенка. Вы не можете с ним соперничать — ведь он колдун, а вы пытались украсть у него ребенка!
С этими словами Цагн отправился домой.
Между тем его сестра посмотрела на траву — трава клонилась в сторону дома, и ветер дул с востока.
Его сестра воскликнула:
— О люди, глядите! Почему это трава клонится в эту сторону? Ветер дует с востока. Цагн говорил мне, что ветер будет дуть с востока, когда он будет возвращаться, когда он направится к дому. Все так, как он мне говорил, и я вижу по ветру и траве, что он еще ищет моего ребенка. А теперь похоже, что он уже идет домой, теперь все так, как он говорил. Трава клонится так, как он говорил, и ветер дует так, как он говорил. Так все было, пока он приближался, а теперь ветер утих, и трава не шелохнется — верно, он уже близко. Теперь мы должны выглянуть и, наверное, увидим его.
И они увидели, что Цагн идет и несет газель.
И мать маленькой газели сказала:
— Кажется, это идет Цагн.
Она обрадовалась и пошла ему навстречу. Она вынула из шкуры маленькую газель, подняла ее и стала целовать. А Цагн пошел к хижине. Он сел, а мать-газель все целовала маленькую газель и радовалась.
94. Птица кваи-кваи, Цагн и дети (I вариант)
Некогда птица кваи-кваи была человеком. Кваи-кваи положил детей в сеть. А дети стали петь. Дети остались дома с Цагном, они сунули кваи-кваи в огонь. И они пели о кваи-кваи. Вот что они пели:
Мать, мать!
Нас схватил кваи-кваи!
Он собирается убить нас,
Нас, оставшихся дома!
Мать, мать!
Нас схватил кваи-кваи!
Он собирается убить нас,
Нас, оставшихся дома!
А дед Цагн сказал:
— Кричите громко, кричите, кричите громко! Кричите громко, кричите, кричите громко!
Он хотел, чтобы дети пели громко.
Матери детей сказали:
— Послушайте! Это кричат наши дети! Кажется, они кричат, что к нам пришел кваи-кваи. Обычно, когда мы уходим из дома и прислушиваемся, они не кричат так, они вообще спокойные, и они не поют. А вот голос деда Цагна, да, мы слышим его. Он говорит низким голосом, а дети поют. Дети говорят тихими голосами, а дед Цагн — низким голосом. Верно, он направляется к нам, он идет и прислушивается, где мы. Давайте вернемся и посмотрим, почему дети поют так. Как будто к ним пришел кваи-кваи, потому-то они и кричат там дома. Мы должны пойти и послушать, что скажет дед Цагн. Он остался с детьми, он взрослый. Давайте пойдем и послушаем, что он скажет.
95. Птица кваи-кваи, Цагн и дети (II вариант)
Цагн увидел сон, будто пришел разгневанный кваи-кваи и хотел забрать детей. На другой день Цагн сказал людям, что он видел сон, будто кваи-кваи пришел, когда дети играли, и положил детей в сеть. Поэтому он, Цагн, должен остаться с детьми, ведь он взрослый. Он взрослый и мудрый, и он останется с детьми дома — ведь дети неразумны, они ничего не понимают. Кваи-кваи придет, чтобы их зажарить. Поэтому он, Цагн, должен остаться дома, ведь он все понимает. И он вытащит их из огня и сунет в огонь кваи-кваи.
Затем Цагн обратился к детям, он сказал:
— Дети! Поджарьте кваи-кваи, ведь это просто птица.
Дети стали жарить кваи-кваи на раскаленных камнях, вот как они его поджарили. А кваи-кваи пронзительно кричал от ожогов.
И кваи-кваи сказал:
— В-в-в-в-в-в-в, надо всегда смотреть, нет ли Цагна поблизости.
А Цагн сказал:
— Я — Цагн, я здесь! Ты, кажется, решил, что ты так же умен, как и я?! Но я — Цагн! Это я поджариваю тебя! Я — тот, кто умен!
Затем Цагн заговорил с детьми, он сказал, чтобы дети поджаривали кваи-кваи, а не смотрели в изумлении, как он поджаривает кваи-кваи, потому что это всего лишь птица кваи-кваи. И дети поджарили вместе с ним кваи-кваи.
Цагн говорил с детьми, он хотел, чтобы они узнали о кваи-кваи. Ведь кваи-кваи собирался сунуть их в огонь, самого маленького из них. Но он, Цагн, взрослый, и он остался с детьми, он не позволил, чтобы один из малышей был сожжен.
До сих пор его жена часто говорила ему, что он не похож на взрослого, кажется, будто он неразумен. Он имеет привычку надевать перья и улетать в случае опасности, когда ему кажется, что люди собираются убить его. Потом он входит в водоем, вот здесь, напротив хижины. Он выходит из воды, куда он влетел, чтобы обмыть раны, он идет, повесив колчан через плечо, и направляется к хижине.
Молодой Ихневмон закричит, узнав Цагна. Цагн покрыт ранами, он идет домой. И молодой Ихневмон закричит, увидев его.
96. Как Цагн отобрал овец у клещей
Цагн отправился к жилищам клещей. Они его увидели и стали говорить:
— Что это за человек идет вон там?
А один сказал:
— Это Цагн идет там. Давайте заползем в шерсть овец, а этого малыша оставим присматривать за горшками на огне. Тогда старик, видя, что здесь один ребенок, подойдет к краалю[45]. А мы будем держать дубинки наготове. Мы послушаем, о чем он будет говорить с ребенком, когда он подойдет. Увидя, что нас нет, он будет расспрашивать ребенка.
Они забрались в шерсть овец. Цагн подошел к ребенку и сказал:
— Неужели у меня такой воинственный вид, что все люди в страхе разбежались, хотя я иду спокойно? Здесь остался только один черный ребенок, он пробует что-то из горшка, а все остальные ушли, оставив его одного дома. И в хижинах больше никого нет.
А люди, забравшись в шерсть овец, внимательно слушали.
Цагн сказал:
— Ну а теперь я положу мой колчан, выну из горшка жир и съем его — ведь люди в страхе разбежались. Ну а что касается этого неразумного ребенка, то вначале я наемся досыта, а потом собью его с ног.
Тут один из клещей упал вниз. Цагн увидел, что он упал, и спросил его:
— Откуда ты взялся?
Но юноша-клещ не ответил, он молча отобрал у него горшок и поставил его на огонь. За ним упала его сестра, затем упал его старший брат и унес горшок подальше. И еще несколько клещей упало возле других очагов. А клещи, оставшиеся в овечьей шерсти, шептались между собой:
