36
Льется с востока
поток холодный,
мечи он несет, —
Слид[42] ему имя.
Стоял на севере
в Нидавеллир[43]
чертог золотой, —
то карликов дом;
другой же стоял
на Окольнир[44] дом,
чертог великанов,
зовется он Бримир.
Видела дом,
далекий от солнца,
на Береге Мертвых,
дверью на север;
падали капли
яда сквозь дымник,
из змей живых
сплетен этот дом.
Там она видела —
шли чрез потоки
поправшие клятвы,
убийцы подлые
и те, кто жен
чужих соблазняет;
Нидхёгг[46] глодал там
трупы умерших,
терзал он мужей —
довольно ли вам этого?
Сидела старуха
в Железном Лесу[47]
и породила там
Фенрира род;[48]
из этого рода
станет один
мерзостный тролль
похитителем солнца.
Будет он грызть
трупы людей,
кровью зальет
жилище богов;[49]
солнце померкнет
в летнюю пору,
бури взъярятся —
довольно ли вам этого?
Сидел на холме,
на арфе играл
пастух великанши,
Эггдер веселый;
над ним распевал
на деревьях лесных
кочет багряный
по имени Фьялар.
Запел над асами
Гуллинкамби,[50]
он будит героев
Отца Дружин;[51]
другой под землей
первому вторит
петух черно-красный
у Хель чертога.
Гарм[52] лает громко
у Гнипахеллира,
привязь не выдержит
вырвется Жадный.[53]
Ей многое ведомо,
все я провижу
судьбы могучих
славных богов.
Братья начнут
биться друг с другом,
родичи близкие
в распрях погибнут;
тягостно в мире,
великий блуд,
век мечей и секир,
треснут щиты,
век бурь и волков
до гибели мира;
щадить человек
человека не станет.
Игру завели
Мимира дети,[55]
конец возвещен
рогом Гьяллархорн;[56]
Хеймдалль трубит,
поднял он рог,
с черепом Мимира[57]
Один беседует.
Трепещет Иггдрасиль,
ясень высокий,
гудит древний ствол,
турс[58] вырывается.
Что же с асами?
Что же с альвами?
Гудит Ётунхейм,
асы на тинге;
карлики стонут
пред каменным входом
в скалах родных —
довольно ли вам этого?
Гарм лает громко
у Гнипахеллира,
привязь не выдержит
вырвется Жадный.
Ей многое ведомо,
все я провижу
судьбы могучих
славных богов.
Хрюм[59] едет с востока,
щитом заслонясь;
Ёрмунганд[60] гневно
поворотился;
змей бьет о волны,
клекочет орел,
павших терзает;
Нагльфар[61] плывет.
С востока в ладье
Муспелля[62] люди
плывут по волнам,
а Локи правит;
едут с Волком
сыны великанов,
в ладье с ними брат
Бюлейста[63] едет.
Сурт[64] едет с юга
с губящим ветви,[65]
солнце блестит
на мечах богов;
рушатся горы,
мрут великанши;
в Хель идут люди,
расколото небо.
Настало для Хлин[66]
новое горе,
Один вступил
с Волком в сраженье,
а Бели убийца[67]
с Суртом схватился, —
радости Фригг[68]
близится гибель.
Гарм лает громко
у Гнипахеллира,
привязь не выдержит —
вырвется Жадный.
Ей многое ведомо,
все я провижу
судьбы могучих
славных богов.
Сын тут приходит
Отца Побед,[69]
Видар, для боя
со зверем трупным;[70]
меч он вонзает,
мстя за отца, —
в сердце разит он
Хведрунга сына.[71]
Тут славный приходит
Хлодюн потомок,[72]
со змеем идет
биться сын Одина,[73]
в гневе разит
Мидгарда страж,[74]
все люди должны
с жизнью расстаться, —
на девять шагов
отступает сын Фьёргюн,
змеем сраженный —
достоин он славы.
Солнце померкло,
земля тонет в море,
срываются с неба
светлые звезды,
пламя бушует
питателя жизни,[75]
жар нестерпимый
до неба доходит.
Гарм лает громко
у Гнипахеллира,
привязь не выдержит —
вырвется Жадный.
Ей многое ведомо.
все я провижу
судьбы могучих
славных богов.
Видит она:
вздымается снова
из моря земля,
зеленея, как прежде;
падают воды,
орел пролетает,
рыбу из волн
хочет он выловить.
Встречаются асы
на Идавёлль-поле,
о поясе мира[76]
могучем беседуют
и вспоминают
о славных событьях
и рунах древних
великого бога.[77]
Снова найтись
должны на лугу
в высокой траве
тавлеи золотые,
что им для игры
служили когда-то.
Заколосятся
хлеба без посева,
зло станет благом,
Бальдр вернется,
жить будет с Хёдом
у Хрофта[78] в чертогах,
в жилище богов —
довольно ли вам этого?
Хёнир берет
прут жеребьевый,
братьев обоих[79]
живут сыновья
в доме ветров[80] —
довольно ли вам этого?
Чертог она видит
солнца чудесней,
на Гимле стоит он,
сияя золотом:
там будут жить
дружины верные,
вечное счастье
там суждено им.
Нисходит тогда
мира владыка,
правящий всем
властелин могучий.
Вот прилетает
черный дракон,
сверкающий змей
с Темных Вершин;
Нидхёгг несет,
над полем летя,
под крыльями трупы
пора ей[82] исчезнуть.
Прежде чем в дом
войдешь, все входы
ты осмотри,
ты огляди, —
ибо как знать,
в этом жилище
недругов нет ли.
Дающим привет!
Гость появился!
Где место найдет он?
Торопится тот,
кто хотел бы скорей
у огня отогреться.
Дорог огонь
тому, кто с дороги,
чьи застыли колени;
в еде и одежде
нуждается странник
в горных краях.
Гостю вода
нужна и ручник,
приглашенье учтивое,
надо приветливо
речь повести
и выслушать гостя.
Ум надобен тем,
кто далёко забрел, —
дома все тебе ведомо;
насмешливо будут
глядеть на невежду,
средь мудрых сидящего.
Умом пред людьми
похваляться не надо —
скрывать его стоит,
если мудрец
будет молчать —
не грозит ему горе,
ибо нет на земле
надежнее друга,
чем мудрость житейская.
Гость осторожный,
дом посетивший,
безмолвно внимает —
чутко слушать
и зорко смотреть
мудрый стремится.
Счастливы те,
кто заслужил
похвалу и приязнь;
труднее найти
добрый совет
в груди у других.
Счастливы те,
кто в жизни славны
разумом добрым;
неладный совет
часто найдешь
у другого в груди.
Нету в пути
драгоценней ноши,
чем мудрость житейская,
дороже сокровищ
она на чужбине —
то бедных богатство.
Нету в пути
драгоценней ноши,
чем мудрость житейская;
хуже нельзя
в путь запастись,
чем пивом опиться.
Меньше от пива
пользы бывает,
чем думают многие;
чем больше ты пьешь,
тем меньше покорен
твой разум тебе.
Цапля забвенья
вьется над миром,
рассудок крадет;
крылья той птицы
меня приковали
в доме у Гуннлёд.
Пьяным я был,
слишком напился
у мудрого Фьялара;
но лучшее в пиве —
что хмель от него
исчезает бесследно.
Осторожным быть должен
конунга отпрыск
и смелым в сраженье;
каждый да будет
весел и добр
до часа кончины.
Глупый надеется
смерти не встретить,
коль битв избегает;
но старость настанет —
никто от нее
не сыщет защиты.
Глазеет глупец,
приехавший в гости,
болтая иль молча;
а выпьет глоток —
и сразу покажет,
как мало в нем мудрости,
Знает лишь тот,
кто много земель
объездил и видел, —
коль сам он умен, —
что на уме
у каждого мужа.
Пей на пиру,
но меру блюди
и дельно беседуй;
не прослывешь
меж людей неучтивым,
коль спать рано ляжешь.
