А когда она посмотрела на меня, смущенная и затаившая дыхание, воздух словно покинул мои легкие. Какое очаровательное личико в форме сердца. У нее были самые большие голубые глаза из всех, что я видел, миленький носик и прелестный ротик с пухлыми розовыми губками. Она была привлекательной, даже красивой. Но я видел красивых девушек каждый день. Так почему одного взгляда на нее было достаточно, чтобы я снова превратился во влюбленного школьника? Я не имел ни малейшего понятия. Прежде чем отойти друг от друга, я на секунду остановился, что дало мне хорошую возможность рассмотреть ее: на ней была черная идеально сидящая юбка и белая шелковая блузка. Как мне нравился ее внешний вид. Сексуальная училка. А потом я снова посмотрел ей в глаза, в них была теплота и легкое смущение. Этот взгляд… я практически забыл, кто я такой. Практически. А ведь прежде этого никогда не случалось.
И вот тут-то она и заметила мой бейдж, который я, как назло, забыл снять, и в ее глазах сразу же появилось разочарование и осуждение. Поэтому я специально причинял ей дискомфорт и наслаждался отвращением и гневом, которые отпечатались на ее лице. Мне понравилось, как она ушла прочь от меня, слегка виляя своей сладенькой попкой. И я снова провоцировал ее в баре по той же причине. Получается, что я выиграл. Вот только почему я не чувствовал себя победителем? Почему я всё еще сидел и думал об этом? Думал о ней? Меня это ужасно злило. Мне нужно буквально вытрахать это чувство, чем бы оно ни было. Нужно было это сделать, еще после столкновения в фойе. Может, мне стоит найти кого-нибудь и подняться ко мне в номер на час или два. Отличный план.
Мой телефон зазвонил, когда я расплачивался с барменом.
— Привет, Кортни, — ответил я, покидая бар.
— Карсон, дорогой, готов к съемкам в понедельник? У меня есть адрес и кое-какие детали, я вышлю тебе их на почту. Сможешь посмотреть?
— Да, конечно. Дам знать, как получу письмо.
— Отлично. Отель «Четыре сезона» в Беверли-Хиллз. Сначала сцена на балконе, а после в душе.
— Чёрт, Кортни, — застонал я. — Я снялся всего в пяти фильмах, и в двух из них есть сцены в душе. Я уже говорил тебе, я ненавижу их.
— Да ладно, я что, должна тебя пожалеть за то, что ты развлекаешься в душе с Бэмби Беннетт? Бедняжка, — ответила она с сарказмом.
— Дерьмо, это неудобно. В таком крошечном пространстве кроме нас еще два оператора и микрофон. На мой взгляд, это ни черта не сексуально. К тому же Бэмби Беннетт? Господи! Я что, трахаюсь с олененком?
— Знаю, имя глупое. Но она новенькая, поэтому присмотрись к ней. Она бесподобна, а ты чертов везунчик! Ну, всё, целую. Напиши, как получишь письмо, — и она повесила трубку.
Кортни владела сайтом ArtLove.com, с которым я недавно подписал контракт. Нашей основной аудиторией были женщины, съемки часто проходили в довольно экзотических местах, а между актерами всегда присутствовала эмоциональная связь, всё это сильно отличалось от порно, которое предпочитали мужчины — перепихона по-быстрому. Мои первые съемки проходили в Белизе, это была сцена в летнем душе, и, несмотря на то, что видел зритель, я просто молился, чтобы у меня стоял. Съемочная группа, состоящая из потных чуваков, которые за всем наблюдали, определенно не возбуждала, независимо от того, насколько роскошной была девушка.
Однако после пары фильмов у меня даже появились фанаты. Именно поэтому мой агент настоял, чтобы я появился на этой конференции. Я стоял и приветствовал всех этих людей, пока мог, а потом тихонечко улизнул и столкнулся с мисс Высокомерие. Не то чтобы я не ценил своих фанатов, просто я стараюсь не думать о них слишком часто, потому что, давайте признаем, они восхищаются мной по той самой причине, которая наводит меня на мысль, что мне не стоит пожимать им руки.
Я направился к лифтам, решив подняться к себе и переодеться для бассейна. Это было идеальным местом, чтобы подцепить девушку, которую не волнует, кто я или чем зарабатываю на жизнь, и это чувство будет взаимным.
— Придержите лифт, пожалуйста, — крикнул я, на ходу показывая мой ключ-карту охраннику в углу.
Пожилая дама придержала двери лифта сумочкой, благодаря чему, мне удалось заскочить в него.
— Господи, за что мне всё это? — услышал я тихий шепот.
Я повернулся налево, чтобы понять, кто из присутствующих сказал это, и увидел Грейс «Свадьба в белом» Гамильтон. Надо же! Я усмехнулся про себя ее реакции на то, что ей приходилось делить со мной один лифт.
Я наклонился и улыбнулся ей. По тому, как она выпрямилась, я мог сказать, что она видела меня боковым зрением, но продолжала смотреть перед собой, на двери лифта. Пожилая дама рядом с Грейс улыбнулась мне и даже кокетливо помахала ручкой. Это было мило, поэтому я засмеялся и помахал ей в ответ. Грейс посмотрела на меня, и на секунду наши глаза снова встретились, а после она снова отвернулась.
Лифт несколько раз остановился, и, в конце концов, в нем остались только я, Грейс и очаровательная пожилая дама. Царила полная тишина.
На следующем этаже вышла и пожилая дама. Она по очереди подмигнула сначала мне, потом Грейс. Милые розовые губки Грейс изогнулись в улыбке, пока закрывались двери, а когда она повернулась, меня ожидал лишь хмурый взгляд.
— Знаешь, — начал я, но мой голос стих, как только свет потух, и лифт дернулся.
Грейс лишь пискнула от неожиданности.
— Твою ж мать, — всё, что удалось ответить мне.
Лифт резко остановился и громко закряхтел, свет замерцал. Я посмотрел в ее наполненные ужасом глаза и понял, мы застряли.
2 глава
Грейс
Как только лифт со скрипом остановился, а огни погасли в очередной раз, меня охватило непередаваемое чувство страха. Мне не нравились замкнутые пространства. Совсем. Причина всего этого заключалась в том, о чем мне даже думать не хотелось. Сделав глубокий вдох, я бросилась к экстренному телефону и сняла трубку. Я нажала на ноль, и едва пошел гудок, мой взгляд метнулся к Карсону, который всё это время стоял в углу и осторожно за мной наблюдал.
— Техническое обслуживание, — ответил мне грубый голос.
— Да, да, это Грейс Гамильтон. Я остановилась в вашем отеле. Мы застряли в лифте. Он неожиданно остановился и… — но, не успев договорить, я услышала странный треск в трубке, после чего наступила полная тишина.
Испуганно вскрикнув, я направилась к своей сумке, вытащила телефон и взглянула на экран. Нет сигнала. Вот дерьмо!
Я снова подняла глаза на Карсона, он просто стоял и смотрел на меня с этим непонятным выражением лица.
— Не стой ты так! Мы в ловушке! Сделай хоть что-нибудь!
Мое дыхание сбилось, а сердце бешено заколотилось в груди. Я подняла руку к шее и почувствовала, как ускорился мой пульс. Я попыталась сделать глубокий вдох, но, казалось, в горле встал комок, перекрыв дыхание.
Я не могу дышать. Господи, я не могу дышать.
Я прислонилась к стене, не разрывая зрительного контакта с Карсоном, в то время как он, нахмурившись, двигался в мою сторону. Я схватилась за поручень за спиной и поняла, что умру от асфиксии здесь, в этом лифте, и последнее, кого я увижу, будет Карсон Стингер, «актер традиционной сексуальной ориентации».
Нет, нет, нет. Только не это.
— Успокойся, Лютик, — сказал он спокойно, придерживая меня так же, как делал это в фойе, когда мы столкнулись. — Дыши, сделай глубокий вдох. Всё в порядке. Они вытащат нас отсюда, ясно? Сделай глубокий вдох. Смотри на меня.
Я быстро закрыла глаза, потому что всё вокруг поплыло, дышала я с трудом, словно мне приходилось бороться за каждый глоток воздуха.
— Черт, Лютик, соберись, ты не потеряешь сознание в этом лифте. Дыши.
Несколько минут мы просто стояли и смотрели друг на друга, и пока я пыталась справиться с приступом удушья, тревога на его лице лишь усиливалась.
Господи, пожалуйста, воздух, мне нужен воздух!
