Приют грибники нашли на какой-то заброшенной заимке со старым срубом и покосившимся гнилым сараем. Лай собаки Олег услышал уже в полудреме. Ночь была полна неожиданных и порой кошмарных видений.
Олег вдруг увидел себя со стороны, но почему-то стариком, лежащим на кровати в незнакомом доме. Он прислушался к мертвой тишине комнаты, освещенной лунным светом, и снова провалился в бездну необычного сна.
…Молодая, полногрудая девушка в прозрачной одежде без всякого стеснения танцевала на лужайке. Ее выгоревшие на солнце волосы отливали золотистым блеском. Олегу нестерпимо захотелось разглядеть ее лицо, и тут девушка каким-то непостижимым образом зашла в его спальню.
Она игриво улыбалась, подходя все ближе и ближе, бесстыдно обнажаясь перед ним. Олег отвел взгляд и на секунду зажмурился, чтобы вдохнуть побольше воздуха. Он вдруг подумал, что лицо незнакомки схоже с его жизнью, с его прошлым, которое расплылось в этом сне и, видимо, никогда не вернется.
Где-то на улице снова одиноко завыла собака. Олег открыл глаза и онемел: над ним стояла старуха — несуразная, кособокая. Увидев его чудовищный испуг, она беззвучно засмеялась, а затем прошептала: «Встретимся в аду!..»
Олег мгновенно проснулся и почувствовал, как холод сковывает его тело. «Мы были замерзшие, усталые, естественно, голодные, все бутерброды съедены. Вышли на дорогу и только начали уходить, как вдруг такое видение: рядом с теми домами, где мы были, бабушка в телогреечке, в светленьком платочке куда-то уходит, и все. Ну, мы бегом туда, а бабушки след простыл».
Бабушка словно играла с ними. Это было похоже на мираж. Она то превращалась в молодуху, протягивала руки и исчезала, то становилась женщиной бальзаковского возраста. В последний раз ее спина возникла перед грибниками уже на третьи сутки блужданий по лесу. Внезапно старуха повернулась к ним лицом. От увиденного подкосились ноги и перехватило дыхание, но друзья из последних сил побежали обратно. Каким-то чудом им удалось выйти на заброшенную дорогу.
«И действительно, вот чудо, — вспоминает Олег, — наверное, километра через два-три вышли на уже более-менее приличную дорогу, по которой видно, что ездят. Часа два подождали — идет «уазик», до сих пор помню: дядя Вова сидел за рулем. Мы с Лешей перекрестились, к нему засели, начали рассказывать свою историю. Самое интересное то, что в этих местах не первый случай: бабушка то заводит, то выводит. Мы ему рассказали про нашу жадность, про наши грибы, он махнул рукой, говорит: обыкновенная история».
По древним легендам, именно жадность при сборе грибов загубила многих. Хотя как удержаться грибнику, когда глаза разбегаются? Ведь в ведьминых кругах в огромных количествах растут шампиньоны, млечники, говорушки. Они чередуются с поганками и мухоморами, которые, по поверьям северных народов, способны перевоплощаться в людей, заманивать грибников в болота и топи и подолгу не отпускать домой.
Рассказывает историк шаманизма Олард Диксон: «Обычный путник или охотник идет по лесу, по тундре, и девушки-мухоморы являются перед ним в виде обнаженных красавиц и заводят его в чащу леса. И он живет с ними долгие годы, а ему кажется, что прошла всего лишь секунда времени. Потом, когда он возвращается к людям, оказывается, что прошли десятилетия, пока он был в плену у девушек-мухоморов».
Современная наука считает легенды о девушках-мухоморах анахронизмом, суеверием. Олег Кузнецов и его друг, приехавшие на Смоленщину собирать грибы, тоже думали так, пока не столкнулись с необъяснимым.
Олег — любитель грибных салатов. Делаются они быстро. Достаточно, к примеру, смешать отварные или слегка поджаренные грибы со сладкой кукурузой и добавить три измельченных зубчика чеснока. Никакой соли, грибы тоже должны быть пресными на вкус. Затем заправить салат майонезом. По словам Олега — вкусно и сытно. Поэтому в походы за грибами он всегда идет с радостью — разве что после своих таинственных приключений старается не терять бдительности.
Любой грибник со стажем встречался с подобными чудесами и имеет свой удивительный опыт общения с загадочными существами, появляющимися на грибной полянке будто бы из другого, неведомого мира. Своя мистическая история есть и у Ирины Ухановой: «Я не злостный атеист, но, скажем так, относительно атеистического воспитания в силу возраста. И я не верила в леших. С удовольствием читала сказки о них, сказания — и не верила. Но один раз я на собственном опыте убедилась в их существовании. В давно знакомом мне лесу я вроде бы, как мне казалось, себя плохо не вела, но нагребла слишком много грибов, мне было тяжело их нести. Несу и думаю: «Ну, я сейчас выйду, я тут знаю всё, все просеки». А дело было под вечер. И вот я иду и не могу найти просеки. То есть что-то со мной случилось: я не пойму, где иду».
Ирина словно попала в параллельный мир. Вот здесь должен был быть мостик и речка — но их не было. А вон там должны были выглядывать пеньки и молодой ельничек — ничего подобного: какие-то старые дубы… Коленки задрожали от страха.
«Заблудиться я не могла, — продолжает рассказ Ирина, — потому что у нас не такой большой лесной массив. Между делом темнеет — из леса надо как-то выходить. Кидаюсь туда, сюда… Но иду. У меня началась легкая паника. И тут я вспоминаю, что я читала о лешем и что есть такая присказка: «Дед-лесовик! Ты к лесу, а я к дому привык». Смеясь в душе над собой, что я до такого дошла, я вслух говорю три раза: «Дед-лесовик! Ты к лесу, а я к дому привык». Беру корзину. Проходит примерно полторы минуты. И передо мной — абсолютно узнаваемый лес, абсолютно узнаваемая просека — я на ней стою».
В тот день Ирине захотелось порадовать близких чем-нибудь вкусненьким — к примеру, икрой из грибов — рыжиков или опят. Это блюдо настоящих гурманов готовится очень легко, были бы грибы: отварить, пропустить через мясорубку и обжарить с луком и морковью на растительном масле. С такой икрой можно готовить пироги и блинчики, ее можно мазать на бутерброды.
На Руси грибы всегда ценили за их целебные свойства. В рукописях, обнаруженных при раскопках в древнем Новгороде, приводится рецепт лечения ожогов и обморожений. Сушеные белые грибы заливали горячей водой, соблюдая соотношение один к десяти, настаивали и хранили в темном месте. Этим раствором смазывали поврежденные части тела.
Трубчатые грибы, традиционно употребляемые в пищу, русичи называли губами. Действительно, низ шляпки таких грибов напоминает губку. К ним относят белые, подберезовики, подосиновики, дубовики, маслята, моховики и некоторые другие.
Появляться они начинают уже весной. Ирина Уханова говорит об этих ранних грибах как о «первых разведчиках перед слоем колосовиков». Колосовиками в народе называют разновидность белых грибов, которые вырастают, когда на полях колосится рожь. «Слой колосовиков приходится обычно на первую — начало второй декады июня, — рассказывает Ирина. — Вот первая разведка выскакивает, а потом докладывает слою, можно ему выходить или нет, благоприятные ли условия. Это не шутки, грибы — это цивилизация. Это целая цивилизация, которая приспосабливается намного лучше человека».
Около семидесяти видов грибов обладают интересной особенностью — они светятся по ночам. Это объясняется химическими окислительными реакциями, происходящими в их клетках во время потребления кислорода. Свечение позволяет привлекать насекомых, убивать и питаться ими.
В разных культурах отношение к грибам было подчас диаметрально противоположным. К примеру, большинство мухоморов ядовиты. Однако в странах Южной Европы и на средиземноморском побережье мухомор серо-розовый считается деликатесом. Знаменитые пиры древних римлян никогда не обходились без изысканных блюд, приготовленных из грибов. Патриции их буквально обожествляли. Есть сведения, что блюда из мухомора серо-розового очень любил римский император Гай Юлий Цезарь. В его честь эти грибы стали называть «цезаревы», или «кесаревы». Их готовили особым способом, применяя бамбуковые палочки, чтобы запах от металлических ножей не испортил грибного аромата.
Смертельно ядовитая бледная поганка также была хорошо известна римлянам. В старину ядовитые грибы сравнивали по способу и силе воздействия на человеческий организм со змеиным ядом. Были даже времена, когда слово «гриб» отождествлялся со словом «смерть». Согласно одной из версий римский император Клавдий был отравлен бледными поганками, которые ему преподнесла жена Агриппина. Эта коварная женщина, по сути, женила на себе Клавдия, чтобы заполучить богатство и контроль над империей, и мечтала, чтобы власть побыстрей перешла к сыну Нерону.
Попробуем представить себе это трагическое событие. Обед императора, как обычно, начался с глотка вина. Клавдий вкусил сочных олив, сыра, лепешек и снова пригубил вина.
