Как разъяренный тигр, Ночжа теперь бросился на даоса и попытался проткнуть его копьем, но изо рта даоса появился белый цветок лотоса, который остановил оружие. Ночжа не унимался, продолжал угрожать, тогда даос вынул из рукава таинственный предмет, который поднялся в воздух и, упав к ногам Ночжи, окутал его пламенем. Тогда юноша попросил пощадить его. Согласившись, даос заставил его поклясться жить в согласии со своим отцом и опуститься на колени в знак того, что овладел собой.
После того как установился мир, Вэньчу Тяньцзун велел Ли Чжину оставить свои мирские обязанности, чтобы стать Бессмертным и приложить все усилия, чтобы служить новой династии Чжоу, которая вот-вот будет установлена. Подтверждая, что мир будет длиться вечно, стремясь сделать все, от него зависящее, чтобы Ночжа отказался от мести, он дал Ли Чжину волшебный предмет, с помощью которого он сам чуть не сжег Ночжу.
Это была золотая пагода, которая стала отличительным оружием Ли Чжина, поэтому его и стали называть Ли, носящий пагоду. Со временем Ю Гуан назначил его командующим Двадцати шести небесных офицеров, Великим полководцем Небес, Стражем небесных врат.
В фантастической эпопее XVI века «Фэн шень янь и» («Возвышение в ранг духов») подробно описывается, как во времена войн, которые предшествовали восхождению на трон династии Чжоу в 1122 году до н. э., множество богов-демиургов, Будды, Бессмертные сражались на той или другой стороне, одни на стороне прежней, а остальные на стороне новой династии. Все они были волшебными существами, наделенными способностями делать чудеса. Они могли принимать любое обличье, у них вырастали головы, конечности, они легко становились невидимыми. Используя силу слова, они порождали ужасных чудовищ, которые кусали и уничтожали противника, выпуская из ноздрей ядовитые газы или пламя.
Во время битв боги и духи выпускали сверкающие молнии, по их воле грохотал гром, они натравливали на какую-либо из сторон огнедышащих драконов, из темных облаков извергали горящие потоки смертоносного оружия. С небес на голову сражающихся бросали сабли, пики и стрелы. Земля сотрясалась, небесные колонны дрожали.
Одним из вышеупомянутых прославленных воинов был Чжунь Ти, даос из Западного рая, который появился на месте боя, когда армии противоборствующих династий столкнулись лицом к лицу. Кун Сюань попытался удерживать проход для Чжиньчжи Лина, а Цзянь Цзы-я попытался помешать ему, но не смог этого сделать.
Чжунь Ти должен был увести Кун Сюаня в священное убежище, чтобы его мудрость и развитие личности достигли нужной степени совершенства. Требовалось только найти способ, как сломать сопротивление могущественной армии и в то же время вознаградить героя по заслугам.
Но Кун Сюань не одобрил этот план, и между двумя победителями состоялась битва. В какой-то момент Чжунь Ти был подхвачен светящейся дугой и поднят в воздух; окутавшись огненным облаком, он появился вновь с восемнадцатью руками – в каждой руке он держал волшебный талисман – и двадцатью четырьмя головами.
Чжунь Ти обернул шелковую нить вокруг шеи Кун Сюаня, дотронулся до него своей волшебной палочкой, заставив принять первоначальный вид красного одноглазого павлина. Чжунь Ти уселся на спину павлина, и тот полетел, перенося своего спасителя и мастера в Западный рай. На его пути встречались прекрасные разноцветные облака.
Когда их защитник исчез, наступающим удалось захватить проход и добраться до города Чжибайгуань, оплота противника, который защищали духи и Бессмертные. Самым известным среди них оказался даосский монах по имени Тюнтянь Чжаочжу. Он обладал особенными умениями и отражал все попытки захватить укрепление.
Тогда Лао-цзы пришлось прервать медитацию и вместе с Юаньши Дяньцзунем принять участие в осаде. Однако возникли непредвиденные трудности, ибо в городе оказалось четыре входа, а божественных правителей было только трое. Призвали Чжунь Ти, и тогда вся четверка устремилась к воротам, чтобы их захватить.
Чжунь Ти должен был захватить ворота Хюэсяньмынь, который защищал Тюнтянь Чжаочжу. Воины попытались войти в город с этой стороны, но один за другим погибали. В момент, когда один из них приближался к проходу, раздавался удар грома, из ворот вылетала волшебная сабля, двигавшаяся с необычайной скоростью, и закалывала смельчака.
Как только Чжунь Ти возглавил своих воинов, в воздухе сверкнула огромная молния, и на его голову как гром среди ясного неба обрушилась волшебная сабля.
Но Чжунь Ти высоко поднял свой Жезл семи сокровищ, откуда появилась тысяча цветков лотоса, образовавших непроницаемый щит от падающей сабли.
После этого воины со всей мощью обрушились на защитников города.
Оседлав волшебного быка, Тюнтянь Чжаочжу в окружении своих войск вступил в бой. Он храбро противостоял своим четырем ужасным противникам. Подняв свою саблю, он бросился на Чжинь Таожэня, вооруженного только волшебной мухобойкой. Из нее вылетел лотос пяти цветов, который остановил полет сабли. В то время как Лао-цзы ударил героя своим посохом, Юаньши Дяньцзунь отразил ужасную саблю своим нефритовым жу-и.
Теперь Чжунь Ти призвал на помощь своего небесного павлина. Он превратился в воина с двадцатью четырьмя головами и восемнадцатью руками. Его таинственное оружие со всех сторон обрушилось на Тюнтянь Чжаочжу, и Лао-цзы так ударил героя, что дым повалил из глаз, носа и рта. Не в силах отбить удары противников, приняв на себя удар волшебного Жезла Чжунь Ти, Тюнтянь Чжаочжу скрылся в облаке пыли.
Остальные защитники не оказали дальнейшего сопротивления, Юаньши Дяньцзунь поблагодарил Чжунь Ти за бесценную помощь и за то, что он помог захватить поселение; после этого боги вернулись в свой дворец, расположенный на Западном небе.
Побежденный и усмиренный Тюнтянь Чжаочжу поклялся отомстить. Он призвал на помощь духов Двадцати восьми созвездий и отправился навстречу армии By Вана. Пальму первенства в выигранной битве отдают Чжунь Ти, которому удалось разоружить как Бессмертного By Юня, так и Тюнтянь Чжаочжу.
Вооружившись своим волшебным мечом, By Юнь вступил в поединок с Чжунь Ти, но тот открыл рот, из него вылетел голубой цветок лотоса и принял все удары на себя. И другие нападения не увенчались успехом.
«Зачем нужно продолжать ненужное сопротивление? – спросил Чжунь Ти. – Перестаньте помогать Шану и отправляйтесь вместе со мной в Западный рай. Я пришел, чтобы спасти вас, и не вынуждайте меня применять силу и возвращать вам первоначальный образ».
В ответ на него обрушился поток оскорблений, и снова волшебная сабля выскочила как молния, и снова нападение было предотвращено неуязвимым цветком лотоса. Тогда Чжунь Ти взмахнул своим посохом – и волшебная сабля рассыпалась на куски, а в руке By Юня осталась только рукоятка.
Обезумев от гнева, By Юнь схватил свою дубинку и попытался поразить врага. Но Чжунь Ти призвал помощника, который появился с бамбуковым шестом. Потом он взмахнул чем-то похожим на удочку, и вскоре на ее крючке болталась огромная золотобородая черепаха – это был Бессмертный By Юнь, наконец принявший свой настоящий облик в виде небесной черепахи. На спине у него сидел ученик, они тотчас же унеслись вверх и вернулись на Западное небо.
Победить Тюнтянь Чжаочжу оказалось совсем непросто, но после долгой битвы Чжунь Ти взмахнул своим Жезлом семи сокровищ и сломал саблю своего противника. Разоруженный и побежденный, он исчез в облаке пыли. Чжунь Ти не осмелился преследовать его. Битва была выиграна.
Просветление и перерождение
Пилю Сянь, бессмертный Пилю, ученик Тюнтянь Чжаочжу, увидев, как его наставник потерпел два поражения подряд, оставил поле битвы и последовал за Чжунь Ти в Западный дворец, чтобы стать Буддой. Он известен как Пилю Фо, один из основных богов буддизма.
Посвященный Чжунь Ти праздник отмечается в шестой день третьей луны. Обычно он изображается с восьмью руками и тремя лицами, одно из них – морда свиньи.
Глава 14
Как обезьяна стала богом
Среди богов Китая встречается и обезьяна. О том, как она поднялась на такую высоту и стала богом, подробно рассказывается в сказке «Царь обезьян», сюжет которого широко распространен в китайском фольклоре. Известен и его буддийский вариант под названием «Путешествие на Запад». Эти произведения знает каждый образованный китаец.[15]
Страницы романа заполнены описаниями призраков, демонов и фей, как добрых, так и злых. Во все это верил средний китаец, причем настолько незыблемо, что от колыбели до могилы соотносил свое существование с их деятельностью.
