Так долго стояли они, совсем забыв о работе. Увидала–таки злобная Херлинда, что без дела стоят они на берегу, и страшно рассердилась.
— Однако что же это ты бросила дело и не стираешь одежд Людвига? — сказала наконец Хильдебурга. Если увидит это Херлинда, она изобьет нас так, как никогда еще не бивала!
— Слишком я знатна для того, чтобы служить Херлинде прачкой, — отвечала Кудруна. — Сегодня два короля рады были обнять и поцеловать меня.
— Послушай моего совета, — говорила Хильдебурга, — помоем хоть немножко это платье, чтобы не нести его домой таким грязным.
Но Кудруна, не обращая внимания на ее слова, взяла несколько тонких полотняных одежд Херлинды и бросила их в море. Полотно, продержавшись немного на волнах, пошло ко дну, и неизвестно, нашли ли его потом или нет.
Когда стемнело, Хильдебурга одна понесла домой белье и платье; сестра же Ортвина ничего не хотела нести.
Было уже очень поздно, когда подошли они к замку. Херлинда сама ждала их у ворот.
— Кто это позволяет вам так поздно разгуливать по острову? — закричала она, увидя их. — И где же мое тонкое полотно? Почему не несешь ты его, а идешь с пустыми руками?
— Я оставила его там, на берегу, — отвечала Кудруна, — показалось оно мне очень тяжело. А до того, найдешь ли ты его там или нет, мне нет никакого дела.
— Ну, это не пройдет тебе даром, — закричала волчица, — ты заплатишь мне за это, прежде чем я лягу спать!
Тут приказала она разобрать колючие изгороди и навязать из них розог и потом, велев привязать Кудруну к кровати, выгнала всех из комнаты. Молодые девушки из свиты Кудруны подняли громкий плач. Видя, что не избежать ей позорного наказания, Кудруна решилась на хитрость.
— Послушай, — сказала она Херлинде, — если сегодня дотронешься ты до меня этими розгами, то, поверь, я отплачу тебе за это, когда стану королевой! Если же избавишь ты меня от наказания, то я полюблю того, кому отказала, и буду жить в Нормандском королевстве. Никто и представить себе не может, что сделаю я, когда достигну власти.
— Ну, тогда я забуду свой гнев, — воскликнула Херлинда, — и если бы ты потеряла целую тысячу полотняных сорочек, я и не вспомнила бы о них. Тебе же будет лучше, если согласишься ты полюбить Хартмута, короля Нормандии.
— Не могу я больше терпеть этих мучений. Позови же ко мне короля Нормандии, — сказала Кудруна.
Слышавшие это поспешили известить Хартмута, что Кудруна зовет его к себе, забыв свою к нему вражду.
Не сразу поверил Хартмут первому принесшему ему эту весть, но, услышав то же и от других, с радостью поспешил к Кудруне и уже хотел было обнять ее, как свою невесту, но Кудруна остановила его.
— Постой, Хартмут, — сказала она, — ты видишь, — перед тобой прачка, — продолжала она, указывая на свою мокрую одежду, — подожди, когда стану я королевой, и тебе не стыдно будет обнять свою жену. Теперь же обещай исполнить мою просьбу.
Хартмут обещал, и Кудруна потребовала, чтобы к ней вернули всех ее девушек, прислуживавших в покоях Херлинды, истопили бы для них баню и дали бы им хорошие одежды вместо старых и разодранных, в которых Херлинда заставляла их ходить.
После бани подали им вина, самого лучшего, какое только нашлось в Нормандии, и усадили их в роскошном зале. Херлинда же позвала дочь свою, Ортруну, и приказала ей тоже одеться со своими молодыми девушками и присоединиться к Кудруне и ее свите. Ортруна охотно исполнила приказание матери. Когда она вошла в зал, Кудруна пошла к ней навстречу, и видно было, что обе они были веселы и довольны.
Еще одну хитрость придумала Кудруна: упросила она Хартмута разослать гонцов по всему своему королевству, — пусть созовут они ко двору всех друзей Хартмута, чтобы они посмотрели на его невесту, а она показала бы своим девушкам нормандских воинов. Послушался Хартмут и разослал во все концы целую сотню послов. Кудруна того и хотела: тем меньше врагов должны были застать наутро хегелингские воины.
Когда все разошлись и Кудруна осталась одна со своими девушками, некоторые из них принялись плакать от огорчения, полагая, что теперь они уж навсегда останутся в Нормандии, но Кудруна, позабыв на этот
раз приличие, громко засмеялась над их слезами. Услыхала ее смех Херлинда, и взяла ее досада. Вскочив с постели, побежала она к Хартмуту.
— Сын мой, не знаю я, чему это смеялась Кудруна! Проведала я, что приехали сюда тайные послы от ее друзей, — берегись, как бы через них не лишиться тебе жизни и чести!
— Полно! — отвечал Хартмут. — Пусть повеселится со своими женщинами: друзья ее далеко, и я не знаю, как бы мог я с ними встретиться.
На ночь были приготовлены для Кудруны и ее девушек роскошные постели, и слуги Хартмута с почетом проводили ее в ее спальню. Кудруна озаботилась хорошенько угостить служителей Хартмута вином и медом и, уходя к себе в спальню, отпустила всех их на покой.
Стены покоев, где должна была ночевать Кудруна со своими девушками, были очень крепки и плотны; к тому же и дверь по приказу Кудруны заперли изнутри на четыре засова, так что никто не мог слышать, что происходило в покоях.
— Теперь я порадую вас вестью об избавлении от ваших страданий, — сказала Кудруна девушкам. — Завтра увидите вы своих друзей. Подумайте, — сегодня обняла я своего мужа, Хервига, и брата своего, Ортвина. Теперь нас ждет радость и счастье, и, поверьте мне, если только доживу я до того времени, когда стану королевой, всех вас я щедро награжу замками и землями.
Радостные и полные надежд, улеглись девушки спать; наутро ждали они рыцарей, явившихся освободить их из неволи.
XXVI
О ТОМ, КАК ОРТВИН И ХЕРВИГ ВЕРНУЛИСЬ К ВОЙСКУ
Послушаем теперь о том, как Ортвин и Хервиг вернулись к своим витязям, ожидавшим их на берегу моря.
Завидя их издали, хегелингские воины побежали к ним навстречу.
— Ну что? Жива ли еще Кудруна? — спрашивали они Ортвина.
— Не могу я рассказывать каждому из вас порознь, — отвечал Ортвин. — Пусть тот, кто нам друг, придвинется к нам поближе: тогда я расскажу вам о том, что видели мы недалеко от замка Хартмута.
Услышав это, рыцари густой толпой обступили Ортвина.
— Ну, теперь должен я сообщить вам весть, от которой я, если бы мог, охотно избавил бы своих друзей. Слушайте же: сегодня видел я Кудруну и Хильдебургу Ирландскую.
Услышав его слова, многие сначала было не поверили ему.
— Спросите Хервига, он тоже видел ее, — продолжал Ортвин. — Подумайте только, друзья наши и родичи, какой это для нас позор! Мы застали Хильдебургу и Кудруну стирающими на морском берегу!
Заплакали при этой вести все родичи Кудруны.
— Значит, вы вели себя как бабы! — в гневе воскликнул Вате. — Если хотели вы освободить Кудруну, то должны вы были окрасить в багровый цвет все, что успели выстирать их белые руки!
— Но как же сделать нам, чтобы проникнуть в их владения, прежде чем воины Людвига и Хартмута узнают о прибытии в Нормандию дружины Хильды? — спросил Фруте.
— Я могу дать вам хороший совет, — заговорил престарелый Вате. — Сегодня воздух так чист и ясен, что ночью, верно, будет светить нам полная луна. А потому постараемся до рассвета пробраться к замку Людвига.
Много пришлось воинам потрудиться, благодаря этому совету Вате: поспешно разместили они на кораблях коней, доспехи и оружие и задолго до рассвета расположились уже на песчаном побережье вблизи замка.
Вате, приказав всем воинам строго соблюдать тишину и безмолвие, позволил им улечься на песчаном прибрежье. Они улеглись, положив наземь щиты, и на этот раз многим из них послужили они изголовьем.
— Кто хочет рано поутру одержать победу, тот не должен залеживаться! — говорил старый Вате. — И еще скажу вам, — продолжал он. — Как только кто из вас, на горах ли, в долине ли, заслышит звук моего рога, — пусть сейчас же готовится к битве. Затрублю я в другой раз, и вы седлайте коней и стойте около них наготове, для того чтобы, как только выберу я минуту, сейчас же броситься в бой. Как только затрублю я в третий раз, милые друга мои, вы должны уже сидеть на конях в полном вооружении и ожидать терпеливо, пока я сам не выеду, вооруженный, вслед за знаменем Хильды.
Послушались его воины и безмолвно улеглись на прибрежном песке вблизи замка самого Людвига.
Но вот уж высоко поднялась на небе утренняя звезда. В это время одна прекрасная девушка подошла и остановилась в окне замка: наблюдала она, скоро ли настанет утро, для того чтобы принести Кудруне весть, за которую ждала себе щедрой награды. Наконец стало рассветать, и девушка увидала вокруг замка множество светлых шлемов и щитов, и блеск их отражался в морских волнах; замок был осажден, и все окружавшие его луга сверкали оружием.
Отойдя от окна, поспешила она к своей госпоже.
