– Великая богиня! – воскликнул он. – Теперь только я вижу, что тебе угодно было самой по любви к отцу руководствовать сына!
Далее не мог говорить, голос его замер, уста напрасно силились выразить мысли, исходившие, как волны, из глубины его сердца. В ужасе благоговения перед лицом божества он был подобен человеку в сонной мечте, когда испуг грудь ему давит, едва он дух переводит, и сомкнутые губы при всех усилиях не могут произнести ни слова, ни звука.
Наконец Минерва сказала ему:
– Внемли мне в последний раз, сын Улиссов! Никого еще из смертных я не наставляла с таким, как тебя, попечением: я провела тебя сквозь бури на море, по странам неизвестным, сквозь кровавые битвы, сквозь все беды, какими только может быть искушаемо сердце человеческое, показала тебе на опыте истинные и ложные правила власти. Самые преткновения твои обратились тебе в пользу не менее, как и несчастья. И кто может властвовать мудро, если никогда беды не терпел и скорбями от собственных своих погрешностей не выстрадал опыта?
Землю и море ты, как и отец твой, наполнил молвой о печальной своей участи. Иди! Ты теперь достоин идти по стопам его. Остается тебе недальний и нетрудный путь до Итаки, куда Улисс теперь же приходит. Под знаменами его против врагов повинуйся ему, как последний из его подданных, покажи собой всем пример скромной покорности. Он соединит тебя браком с Антиопой, и ты будешь с нею счастлив в воздаяние за то, что искал не красоты, а мудрости и добродетели.
Когда будешь на престоле, стремись к той только славе, чтобы восстановить золотой век в своем царстве. Слушай всякого, верь немногим, и самому себе слепо не верь, бойся обмана, но никогда не бойся показать, что ты обманут.
Люби народ свой и ничего не щади, чтобы быть взаимно любимым. Где нет любви, там только нужен страх – средство сильное, но и опасное, к которому затем надобно и прибегать не без сокрушения.
Измеряй благовременно последствия всякого предприятия, предусматривай все неудачи, невзгоды, и знай, что истинное мужество видит и исчисляет опасности, но не боится их, когда они неизбежны. Кто заранее не хочет видеть опасностей, в том нет столько силы души, чтобы спокойно смотреть на находящую тучу. Кто видит издалека все опасности, избегает, чего можно избегнуть, затем идет сквозь огонь и воду бесстрашно, тот мудр и великодушен.
Избегай неги, роскоши и расточительности, гордись простотой, лучшим твоим украшением везде, и в царских чертогах пусть будут добрые дела и доблесть, пусть они будут и верной твоей стражей, покажи всем и каждому, в чем состоит истинная честь.
Не забывай, что царь на престоле не для своей собственной славы, а для блага народа. Века, сменяясь, чтут добро, им посеянное, но и зло, им соделанное, переходит из рода в род до отдаленнейшего потомства. Часто народы страдали не одно столетие от одного худого царствования.
Будь особенно на страже против запальчивого своего нрава – врага, которого ты будешь носить с собой везде до самого гроба, который не перестанет вкрадываться в твои советы и будет платить тебе изменой за внимание к его внушениям. Дух своенравия упускает из рук драгоценнейшие случаи, возбуждает пристрастия и негодования детские: что до того, если сам же теряет при том величайшие выгоды? Вершит важные дела по ничтожным причинам, помрачает все дарования, затмевает славу мужества, делает человека причудливым, слабым, низким, несносным. Не верь столь опасному неприятелю.
Бойся богов, Телемак! Страх божий – величайшее сокровище сердца человеческого. Придут к тебе с ним и справедливость, и мир душевный, и радость, и удовольствия чистые, и счастливый избыток, и непомрачимая слава.
Оставляю тебя, сын Улиссов! Но мудрость моя всегда с тобой, доколе в тебе пребудет чувство, что без нее ни начать, ни совершить ничего ты не можешь. Пора тебе ходить без помощи. Я расставалась с тобой в Египте, в Саленте единственно для того, чтобы приготовить тебя к настоящей разлуке, подобно как мать отнимает младенца от груди, когда придет время давать ему вместо молока питательнейшую пищу.
С последним словом богиня вознеслась на воздух, вошла в светозарное облако и скрылась от взоров. Телемак, изумленный, вне себя, с глубокими воздыханиями, воздев руки к небу, пал на землю, потом возвратился к усыпленным своим спутникам, поспешил сняться с якоря, прибыл в Итаку и нашел там отца у верного Евмея.
КОНЕЦ
Жизнь и деятельность Фенелона
Франсуа Солиньяк де Ламотт де Фенелон родился 6 августа 1651 года в замке Фенелон и принадлежал к одной из знаменитейших и старинных фамилий южной Франции. Еще в ранней юности он обнаружил выдающиеся способности, полному развитию которых помогло заботливое воспитание под непосредственным наблюдением его отца, умного и образованного графа де Ламотт Фенелон. Одаренный и восприимчивый мальчик уже двенадцати лет говорил по-латыни, понимал по-гречески и прочел несколько доступных его возрасту древних авторов. Предназначенный к духовному званию, Франсуа сначала поступил в ближайший университет в Кагоре, оттуда перешел в коллегию Дюплесси в Париже, где слушал богословские науки. По совету своего дяди, маркиза Антуана де Фенелон, в доме которого он жил, 18-летний юноша удалился от светского шума в духовную семинарию в Сен-Сульпис и в течение пяти лет готовился стать священником. Здесь он мечтал о миссиях в далекие страны, о духовном воспитании дикарей Северной Америки и Канады; его влекло в Грецию, эту метрополию европейской цивилизации. Он хотел видеть Дельфы, Парнас, Темпейскую долину, хотел проповедовать в Афинах, где жили Сократ и апостол Павел – его кумиры. По окончании курса он был посвящен в сан священника и назначен архиепископом Харлафом руководить обществом, основанным образованными дамами высшего света, которое имело своею задачею обучение обращенных в католичество протестантских девушек. На этом поприще Фенелон работал десять лет и проявил себя мудрым воспитателем, отечески нежным и любящим советником и руководителем. Плодом этой деятельности было его знаменитое, много раз переизданное и переведенное почти на все европейские языки сочинение «О воспитании девиц», вышедшее впервые в свет в 1687 году.
Деятельность молодого священника скоро была замечена в высших сферах, и когда Людовик XIV задумал обратить в католичество всех протестантов своего государства, то Боссюэт и герцоги Бовилье и Шеврез единогласно указали ему на Фенелона как на человека, по своему уму, такту и блестящему образованию вполне подходящего для этой трудной и щекотливой миссии. Фенелон был назначен в Пуату и Сентанж и вместе со своими друзьями, аббатами Ланжероном и Флери, занялся духовным увещанием протестантов названных провинций. Эта ответственная миссия омрачалась крутыми и жестокими правительственными мероприятиями, и Фенелон часто обращался к королю, прося у него пощады и терпеливого отношения к обращаемым протестантам. К этому периоду его деятельности относится его Traitu du ministure des Pasteurs, вышедший в 1688 году, из которого усматривается гуманный, проникнутый любовью и терпимостью характер его миссии.
В 1689 году произошло событие, которое решило всю последующую жизнь Фенелона: он был назначен воспитателем трех сыновей дофина, маленьких герцогов Бургундского, Анжуйского и Беррийского, из которых старшему, будущему наследнику престола, герцогу Бургундскому, тогда было около семи лет.
Со всей свойственной ему энергией, умом, добросовестностью и терпением приступил Фенелон к своим новым обязанностям. Он сам говорил, что чувствовал робость и воодушевление при мысли, что от характера и знаний того, к кому он приставлен воспитателем и учителем, со временем будет зависеть счастие или несчастие миллионов.
Маленький герцог Бургундский был ребенок красивой наружности, одаренный от природы, восприимчивый, но болезненный, изнеженный и избалованный; он был вспыльчив, непослушен и надменен.
Тонкое педагогическое чутье подсказало Фенелону, что он должен сначала овладеть сердцем своего воспитанника, а потом уже взяться за его развитие, – и он терпеливо начал обуздывать и исправлять его непокорный нрав. Основные черты той педагогической системы, которой держался Фенелон при воспитании герцога Бургундского, мы находим в его трактате «О воспитании девиц». Эта система, основанная, с одной стороны, на культуре разума, а с другой стороны, на христианской любви, состояла в гармоническом сочетании твердости и энергии с кротостью и терпением. По мнению Фенелона, радость и доверчивость должны господствовать в детской душе, которая без них омрачается и теряет мужество, проникаясь или раздражением, или робостью. Страх похож на сильнодействующее средство, которое иногда может помочь, но нарушает нормальный ход организма, и душа ребенка, которую воспитывают с помощью страха, лишается через это своей силы. Девизом воспитателя было: «Не принуждайте детей, следуйте природе и помогайте ей».
