Отмыкала замочки немецкие,
Отворяла ворота железные,
Она брала молодца за белы руки,
Повела его красна девица во высок терем,
Посадила молодца за дубовый стол, за скатерти
за шелковые,
За яствица за сахарные, за пойлица разнопьяные.
Она брала золотой поднос во праву руку,
Наливала она зелена вина, зелья лютого,
Подносила красна девица добру молодцу,
А подносила, всё приказывала:
«Когда любишь меня, то ты всю выпьешь,
А как я тебя люблю, рассказать нельзя».
– «Я люблю тебя, красну девушку-раздушаночку,
Но боюсь тебя, как змею лютую.
Ты сведешь меня с света белого,
Как свела ты моего братца родного,
Что того ли было сына королевича».
По крутому, по красному по бережку,
По желтому, сыпучему песочку
Стояла избушка-волжаночка.
Во той во избе холостьба сидит,
Холостьба, братцы, сидит, неженатые,
Не много, не мало – тридцать донять человек.
Между ими сидит красна девица.
Играет девица с добрым молодцем
В большую игру во тавлейную,
Во те ли во тавлеи, во шахматы.
Играл молодец о трех кораблях,
А девица играла о буйной голове.
Уж как девица молодца обыграла,
Выиграла девица три корабля:
Первый тот корабль – с красным золотом,
Другой тот корабль – с чистым серебром,
А третий корабль – с крупным жемчугом.
Сел добрый молодец, задумался,
Повесил свою буйну голову,
Потупил свои очи ясные.
Что взговорит душа красна девица:
«Не печалься, не кручинься, добрый молодец.
Авось твои три корабля возворотятся,
Как меня ли, красну девку, за себя возьмешь:
Корабли твои за мной в приданое».
Ах, что взговорит удалый добрый молодец:
«Пропади вся моя золота казна,
Золота казна несметная,
Не взять мне души красной девицы.
Загадаю девице загадочку
Хитру, мудру, неотгадчиву:
«Ах, что у нас, девица, без огня горит?
Без огня у нас горит и без крыл летит?
Без крыл у нас летит и без ног бежит?»
Да что взговорит душа красна девица:
Уж как эта ли загадка не хитра, не мудра,
Не хитра, не мудра, лишь отгадлива.
Без огня у нас горит солнце красное,
А без крыл у нас летит туча грозная,
А без ног у нас бежит мать быстра река».
Ах, что взговорит удалый добрый молодец:
«Загадаю девице загадочку
Хитру, мудру, неотгадчиву:
Уж как есть у меня парень поваренный,
Так разве ведь он тебя за себя возьмет!»
Да что взговорит душа красна девица:
«Уж эта загадка не хитра, не мудра,
Не хитра, не мудра, лишь отгадлива:
Уж есть у меня девка-гусятница,
Уж разве она за тебя пойдет!»
Ой да что не кунушка с черным соболем, Кунушка она валялася,
Красная девочка, она с добрым молодцем,
С молодчиком забавлялася.
Позабавимши, красная девочка
С молодчиком поразмолала,
Поразмоламши, красная девочка,
С младцом она позаспорила.
Не об сто рублей красная девочка
Позаспорила, не об тысячу -
Позаспорила красная девица
Об буйных она головушках:
Закладала красавушка девушка
Она будто золотой венец.
Закладает будто добрый молодец
Свои вот бы три корабличка,
Три корабличка добрый молодец,
Кораблички не порожние, -
Как-на первый-то был корабличек,
Корабличек с свинцом-порохом,
На другой-то бы корабь он залаживал,
Корабличек с мелким земчугом.
Красная девица, она добра молодца,
Молодчика обоспорила:
Подняла ж его она на белы руки
Да на землю его бросила.
Как и тут-то бы удал добрый молодец
Такую-то речь возговорил:
«Ох и пропадай же вы, мои три корабличка,
Кораблики не порожние,
Ох и пропадай же ты, силушка сильная,
Волюшка моя вольная!»
Как по крутому, по красному по бережку,
Что по желтому, сыпучему песочку,
Как ходила тут, гуляла красна девица,
Она рыла себе кореньицо, зелье лютое,
Натопила она кореньица в меду, в патоке,
Напоила добра молодца допьяна,
Напоивши, положила спать,
Положивши, красна девица насмеялася:
«Ах, ты спишь, моя надёжа, или так лежишь?»
– «Я не сплю, нс сплю, душа моя, едва жив лежу
Ты умела, красна девица, отравить меня.
Так умей, душа, и схоронить меня.
Не клади меня, красна девица, у Божьей церкви, -
Положи меня, красна девица, во чистом поле,
При широкой дальной при дороженьке,
В головах поставь, красна девица, золотой крест,
На груди поставь, душа моя, калену стрелу,
Подле бок клади звончаты гусли,
Во ногах поставь, красна девица, моего коня.
Буде стар человек пойдет – помолится,
Моему ли телу грешному поклонится,
Как охотники поедут, так настреляются,
Буде млад человек пойдет – в гусли наиграется,
Как поедут мои друзья, братья и товарищи —
На моем на добре коне наездятся».
Как злодеюшка ты, лютая змея!
Как по воде ты плывешь – извиваешься,
По траве ползешь – лист-траву сушишь,
Из норы ты глядишь – укусить хотишь.
Перелестница, раздушаночка, красная девица,
Перелестила она доброго молодца,
Перелестимши она, красная девица, к себе
на пир звала, Как и мне-то, доброму молодцу, идти-то
не хотелося,
На пир-то пойти – мне живому не быть,
А на пир не идти – красную девицу разгневить.
Убирается добрый молодец на веселый пир,
Скидает с себя платье цветное,
Надевает на себя платье черное,
Идет-то добрый молодец на веселый пир,
И берет-то он гусли звонкие.
И идет-то добрый молодец к новому терему,
И восходит он, добрый молодец, на высокий
на крылец,
Выходит к нему раздушаночка красная девица,
Берет-то его, доброго молодца, за правую руку
И ведет его во высокий терем,
Сажает его за дубовый стол,
Наливает ему чару зелена вина.
У рюмочки но краюшкам огонь горит,
А на донушке люта змея лежит.
Как ходила красна девица во зеленый бор,
В зеленом бору рыла злые кореньица.
Как я мыла-то, мыла злые кореньица во Суле-реке,
Сушила я, сушила, красная девица, на крутой горе,
Толкла я злые кореньица в ступочке,
Сеяла я злые кореньица на ситочке,
Сыпала я злые кореньица в зелено вино,
Зазывала я доброго молодца к себе в гости, -
Подносила я доброму молодцу зелена вина.
Как с вечера у доброго молодца голова больно
болит,
К полуночи добрый молодец переставился.
Неудачное отравление молодца
Светила звезда, она перед месяцем;
Валялась куница, она перед соболем;
Стояла девица, она перед молодцом.
Во левой-то руке держит вина скляницу,
Во правой-то руке держит золотой поднос,
Со чарочками-то она с позолочеными,
Со камушками драгоценными.
Наливала она зеленого вина,
Подносила она удалому доброму молодцу:
«Ты прийми, прийми, прийми, душа, выкушай!»
– «Принять-то чару мне, молодцу, – живому
не быть,
А не принять-то чару – прогневить девку!»
Принял-то душа добрый молодец
У девушки зеленого вина,
Выливал-то он вино во сырую землю,
Мать сырая-то земля, она загоралася,
А лютая-то змея, она возвивалася,
А красная-то девица, она испугалася
И доброму-то молодцу на шеюшку бросалася.
Девушка защищает свою честь
У меня ль, у красной девушки,
Нет ни батюшки, ни матушки,
Нет ни роду, ни племени,
Только одна злая мачеха,
Злая змея подколодная.
Посылает меня матушка
На высок терем постелю стлать.
«Ты иди, красна девушка,
На высок терем постелю стлать!
Ты стели, красна девушка,
Две постели пуховые,
Ты клади, красна девушка,
Изголовья высокие,
Одевай, красна девушка,
Одеялы собольими».
Как пошла красна девушка
На высок терем постелю стлать,
И взяла с собой девушка
Два ножа, два булатные,
Да веревочку пенёчную.
На дворе-то смеркается -
Красной девушки нет с терема;
На дворе-то и поздным-поздно -
Красной девушки нет с терема;
На дворе и к полуночи -
Красной девушки нет с терема;
На дворе-то белым-бело -
Красна девушка идет с терема;
Русые волосы растрепаны,
Ясные очи заплаканы,
Белые руки опущены.
«Государыня матушка!
Ты иди, прибирай гостей:
Одного я зарезала,
А другого повесила».
– «Ах, злодейка проклятая!
Да и что ж ты наделала?
Ты холостого зарезала,
А женатого повесила!»
Что не ястреб совыкался с перепелушкою,
Солюбился молодец с красной с девушкою,
Проторил он путь-дорожку, перестал ходить,
Проложил он худу славу, перестал любить.
«Насмеялся ж ты мной, отсмею и я тебе!
Ты не думай, простота, что я вовсе сирота.
У меня ли у младой есть два братца родных,
Есть два братца родных, два булатных ножа.
Я из рук твоих, ног короватку смощу,
Я из крови твоей пиво пьяно наварю,
Из буйной головы ендову сточу,
