большинство по-прежнему считает линкоры и надводные корабли бесконечно более важными». Вскоре президент Герберт Гувер стал получать письма от ключевых лидеров Конгресса и бизнеса в поддержку переназначения Моффетта.
Гувер обратился к ВМС с просьбой выдвинуть кандидатуру на пост директора BuAer. Ответ на этот запрос был поручен контр-адмиралу Ричарду Х. "Редди" Ли, главе Бюро навигации ВМС (BuNav) и сопернику Моффетта. Ли представил в Белый дом три имени, опустив имя Моффетта. Список был возвращен с письмом, в котором содержалась просьба о дополнительных кандидатурах. Ли повторно представил более длинный список, в котором имя Моффетта по-прежнему отсутствовало. Список снова был отправлен Ли с просьбой добавить новых кандидатов. В это время в прессе появились статьи в поддержку переназначения Моффетта. Наконец, Ли представил список всех офицеров, имеющих право занять эту должность, с именем Моффетта в самом конце. Наконец, Ли получил ответ президента: «Одобрено для адмирала Моффетта».
В первые годы работы Моффетта в BuAer он отбивал попытки Билли Митчелла подчинить морскую авиацию единому авиакорпусу. Звезда Митчелла, однако, тускнела. К началу 1925 года его неповиновение заставило армию отклонить его просьбу о повторном назначении на должность помощника начальника штаба воздушной службы и направить его в Сан-Антонио, штат Техас, в качестве офицера ВВС одного из армейских корпусов, где он вернулся к своему постоянному званию полковника.
Однако после крушения военно-морского дирижабля в сентябре 1925 года Митчелл публично обвинил руководство армии и флота в пренебрежении авиацией и тем самым в поощрении подобных катастроф. За свои высказывания он предстал перед военным трибуналом, но президент Калвин Кулидж назначил совет по воздушной политике под председательством Дуайта Морроу для изучения обвинений Митчелла. Совет отклонил предложение Митчелла о создании отдельных военно-воздушных сил, рекомендовав вместо этого переименовать военно-воздушную службу армии в авиационный корпус, а военному министерству назначить помощника военного секретаря по воздушным делам. Последующее законодательство Конгресса - Закон о воздушном корпусе 1926 года - приняло рекомендации совета, включая создание должности помощника секретаря ВМС (по аэронавтике), что дало военным авиаторам право голоса в высших гражданских кругах. Что еще более важно, он потребовал, чтобы все командиры авианосцев, гидросамолетов и военно-морских авиационных станций были квалифицированными авиаторами. Это открыло путь к руководящим должностям для молодых пионеров военно-морской авиации - таких, как будущие адмиралы Джон Х. Тауэрс и Марк А. Митчер. Что касается Митчелла, то военный трибунал признал его виновным и 17 декабря 1925 года отстранил его от действительной службы на пять лет. Вместо этого Митчелл подал в отставку.
Проблемы флота
В 1921 году, когда адмирал Симс начинал учения по военным играм в Военно-морском военном колледже и создавалась компания BuAer, отдел военных планов ВМС начал предполагать наличие авианосцев в составе флота. Однако именно ряд проблем флота стал самым заметным и, возможно, самым убедительным аргументом в пользу морской авиации.
Военный колледж, BuAer и флот образовали взаимоподдерживающую троицу. BuAer, благодаря своим связям с промышленностью и такими организациями, как NACA, следил за развитием авиационных технологий. Военно-морской колледж обращался к BuAer за прогнозами будущих возможностей авиации и использовал эти прогнозы в своих военных играх. Результаты военных игр колледжа были направлены на решение проблем флота, результаты которых изучались BuAer и военным колледжем, что создавало замкнутый круг.
Проблемы флота объединяли командование ВМС в условиях, максимально приближенных к условиям войны. В ходе двадцати одной флотской проблемы, проводившейся с начала 1920-х годов до Перл-Харбора, флот изучил ряд проблем на стратегическом и оперативном уровнях войны. Учения также предоставили возможность выявить и решить вопросы тактического уровня.
Первые шаги были скромными. После эксперимента в Остфрисланде адмирал Моффетт увидел необходимость как можно скорее ввести в строй флота значительное количество самолетов . В отношении авианосцев он утверждал: «Нам нужно не менее восьми больших авианосцев, потому что флот сегодня без авиационной защиты, без поисково-патрульных, разведывательно-патрульных и огневых средств, которые предоставляет авиация, фатально слаб, когда он выходит в море. . . . Против этого утверждения нет аргументов. Это аксиома».
В марте 1922 года капитан Генри Мустин, помощник начальника BuAer, предстал перед Генеральным советом и, отражая современные реалии, заявил: "Вся наша авиационная программа построена на том, что линкор является доминирующим фактором в морской войне, при условии, что его должным образом поддерживают самолеты". В концепции современных операций боевого флота, разработанной Мустином, самолеты выполняли роль наблюдателей. Но для этого флот должен был контролировать воздушное пространство. А контроль над воздухом означал уничтожение военно-воздушных сил противника и, возможно, его авианесущих кораблей. Это требовало максимального усиления авиации флота. «Следовательно, - отметил Мустин, - мы размещаем на борту все боевые самолеты, которые можем взять на борт, оставляя достаточно места для необходимых самолетов наблюдения и нескольких торпедоносцев для бомбометания и разведки».
Первая проблема флота, проведенная в Тихом океане в 1923 году, задействовала два линкора в роли авианосцев. И только в 1925 году, в 1925 году, появился первый авианосец флота, переоборудованный "Лэнгли", на борту которого было десять самолетов. Когда планировщики ВМС изучали проблемы, связанные с потенциальной войной против Японии, они были недовольны перспективой рисковать своими линкорами в борьбе с мощными оборонительными батареями, которые, как ожидалось, будут расположены вдоль побережья новых островных владений Японии. Моффетт, предчувствуя возможность, предложил морской авиации выполнить работу по борьбе с островными базами, заявив, что «бомбардировочные самолеты, защищенные боевыми самолетами, которые обязательно будут действовать с авианосцев, смогут выполнить работу по снижению уровня обороны». Учения флота будут использованы для проверки утверждений адмирала.
В 1925 году произошел решающий толчок в развитии военно-морской авиации, когда капитан Джозеф Ривз покинул Военно-морской колледж, где он учился и преподавал, и стал командиром авиационных эскадрилий боевого флота. Ривз, обладавший проницательным умом в сочетании с сильными лидерскими качествами, командовал линкором "Северная Дакота", а в начале своей карьеры тренировал футбольную команду Военно-морской академии, которая в 1907 году показала результат 9-2-1, включая победу 6-0 над армией. Однако опыт работы под началом адмирала Симса в Ньюпорте убедил его заняться морской авиацией. Теперь, командуя Лэнгли, Ривз начал применять на практике знания, которые он почерпнул из военных игр Военного колледжа. Они включали в себя преимущество, получаемое при нанесении авиаударов по авианосцам "импульсами", а не "потоками" - "ливень", а не "морось" - и необходимость поднять в воздух как можно больше самолетов и как можно быстрее.
Для этого Ривз отказался от существующих оперативных процедур, которые были основаны на операциях авианосцев Королевского флота. У британцев на палубе одновременно находился только один самолет, как для взлета, так и для посадки. Когда
