и выживающую - более того, процветающую - на протяжении десятилетий. Вы не просто инвестируете в свою компанию, вы преданы ей.
С другой стороны, для того чтобы стать успешным инвестором, вам нужно лишь поддерживать любой подъем до тех пор, пока он длится. Затем вы можете перевести свои инвестиции в другое место - или, если вы играете в режиме эксперта, вы даже можете сделать короткую позицию и получить деньги, когда акции падают, а не растут. Рынки, другими словами, превращают инвестиции в сделки.
В этом, по сути, и заключается гениальность рынков. Такая компания, как General Electric, может выпустить акции в 1889 году, инвестировать полученные средства во внутренний рост и никогда не иметь никаких обязательств по их возврату. (На финансовом языке акции - это "постоянный капитал"). Если дела идут хорошо, то у GE есть возможность вернуть деньги акционерам через дивиденды и обратный выкуп акций. Чем чаще она это делает со временем, тем больше стоят ее акции. Но способ заработать реальные деньги на акциях GE заключается не в том, чтобы сидеть сложа руки и обналичивать дивидендные чеки. Нужно не покупать акции в течение длительных периодов, когда они не растут или снижаются, а покупать их, когда они вот-вот поднимутся - в начале 1990-х годов, возможно, как раз перед тем, как они пошли в рост и выросли в десять раз менее чем за десять лет. Затем, конечно, нужно продать ее, пока она не вернула большую часть этих доходов.
В качестве альтернативы, вместо того чтобы держать десять лет, вы можете держать одну десятимиллионную долю секунды. Это тоже возможно на сегодняшних рынках. Так называемые высокочастотные трейдеры пользуются тем, что существует не одна цена на акции, а две. Есть "лучшее предложение" - самая высокая цена, которую любой готов заплатить, и есть "лучшее предложение" - самая низкая цена, по которой любой готов продать. Разрыв между ними невелик: Для GE это может быть всего один цент. Но когда вы размещаете заказ на покупку акций GE, цена, которую вы заплатите, будет ценой "наилучшего предложения". Назовем ее $12,72. А когда ваш приятель, играющий в гольф, размещает заказ на продажу акций GE, цена, которую она получит, будет "лучшей ценой предложения" - $12,71. При любом нормальном сроке владения акциями разница между этими двумя ценами не окажет существенного влияния на ваш общий доход. Но если высокочастотная торговая компания (HFT), такая как Citadel или Knight, является контрагентом для вас обоих и осуществляет все продажи и все покупки, продавая по $12,72 и покупая по $12,71 тысячи раз в минуту, то она может делать реальные деньги с удивительно низким риском. Эта прибыль затем делится между владельцами и сотрудниками HFT-магазина; откат (так называемая плата за поток ордеров) идет брокерам, посылающим этому магазину все сделки; и даже, иногда, немного денег идет реальному первоначальному инвестору, что известно как "улучшение цены".
Мы вернемся к последствиям высокочастотной торговли через минуту. Но главное - это магия рынков ценных бумаг: Позволяя безболезненно торговать акциями в любое время, без ведома или согласия компании, которая их выпустила, рынки позволяют инвесторам покупать и продавать их в соответствии с их собственными потребностями и желаниями, а не в соответствии с потребностями эмитента. Это невероятно ценно и является одним из величайших изобретений современного капитализма. Это позволяет компаниям финансировать себя бесконечно, например, продавая акции торговому отделу, который может держать их всего один день или меньше. (На самом большом и ликвидном рынке в мире - рынке казначейских облигаций США - правительство регулярно продает облигации на миллиарды долларов так называемым первичным дилерам, задача которых - продержать их как можно меньше времени, прежде чем продать на рынке. Казначейские облигации могут принадлежать самому широкому кругу международных инвесторов, но что касается правительства, то оно фактически занимает деньги только у нескольких десятков крупных банков, таких как Goldman Sachs или BNP Paribas).
Контрагентом эмитента является инвестор. Интересы этих двух сторон редко совпадают полностью; если эмитент - это, как правило, реальный бизнес, решающий реальные проблемы, то инвестор - это человек, мечтающий превратить деньги в прибыль, что в мире ценных бумаг достигается путем покупки по низкой цене и продажи по высокой. Это две отдельные операции, которые необходимо правильно выбрать время. В результате инвестирование для бумеров становится сложной дисциплиной, где требуется опыт и где он вознаграждается, а люди, способные успешно определить время на рынке, приобретают статус полубогов.
Рынки, таким образом, имеют большую ценность и превращают застоявшиеся корпорации в быстро меняющиеся ликвидные ценные бумаги. Но есть и отрицательные стороны. Во-первых, рынки предлагают такие огромные финансовые вознаграждения, что они привлекают самый талантливый человеческий капитал в стране, который направляется на службу тому, что Адаир Тернер, бывший инвестиционный банкир и вельможа британского истеблишмента, назвал "социально бесполезной" деятельностью.
Если говорить более тонко, то посыл большей части финансовых СМИ, конечно, в годы расцвета доходов бумеров и даже сегодня, заключается в том, что существует огромная потенциальная выгода от успешного выбора акций и выбора времени на рынке, и что усилия, необходимые для получения этих выгод, могут быть относительно небольшими. Достаточно быть достаточно удачливым, чтобы купить акции Berkshire Hathaway в 1960-х годах, а затем проявить дисциплину и не продать их. Любой может это сделать - а это значит, что миллионы людей попробуют, и/или будут пинать себя за то, что не купили акции Berkshire, или биткоин, или даже Domino's Pizza, когда у них была такая возможность.
Это послание получило новый импульс во время бума доткомов в конце 1990-х годов, когда информация о фондовом рынке заполонила Интернет и создала, казалось, равные условия для нового поколения инвесторов, вооруженных брокерскими счетами в Интернете и желанием погрузиться в безумие создания богатства. Тогда торговать было сложнее - акции все еще торговались в восьмых долях доллара, а не в центах, и дисконтные брокерские компании взимали 15 долларов или около того за сделку - цена, которая с тех пор упала до нуля. Тем не менее, многие люди делали большие деньги, покупая акции высокотехнологичных компаний. Я переехал в Нью-Йорк в 1997 году и видел, как на моих глазах происходило безумие доткомов; один из моих коллег по Bridge News даже вел электронную таблицу своего портфеля, которая динамически обновлялась и показывала его прибыль и убытки в режиме реального времени. Каждый раз, когда я смотрел на нее, она показывала очень хорошую прибыль - пока, конечно, не перестала, после того как рынок рухнул в 2000 году.
