не желает в этом участвовать. Холланд "совершенно не нравится то, что происходит в суде с Мануэлой", - заявил журналу Fortune ее адвокат Брэд Роуз.
Чтобы добиться успеха, иск Херцер должен был также вдеть иголку в фактическую сторону: Самнер был полностью бодр и психически дееспособен всего несколько месяцев назад, когда он сделал Херцер своим единственным доверенным лицом (не говоря уже о том, что он много раз давал ей огромные суммы денег и делал ее бенефициаром своего траста), но не тогда, когда он ее отстранил. Так, Герцер утверждала, что после того, как Холланд был изгнан за роман с Пилгримом, " как будто переключили, и его умственное присутствие и острота мышления стали слабыми тенями того, чем они были для некогда жизнелюбивой, возвышающейся фигуры".
Герцер представила несколько заявлений в поддержку ходатайства, которые могли бы быть более убедительными, если бы были сделаны менее заинтересованными и явно конфликтными свидетелями: одно было сделано ее платным медицинским экспертом, а другие - ее братом Карлосом и Хайди Маккинни - сотрудницей Герцер и временной сексуальной партнершей Самнера.
Адвокаты Редстоуна выступили с заявлением для прессы, в котором Герцер была представлена как безжалостная золотоискательница. Ее "утверждение о том, что она подала этот иск из заботы о г-не Редстоуне, абсурдно", - заявил партнер Loeb & Loeb Видал, который был свидетелем изгнания Герцер. "Это необоснованный иск, изобилующий ложью, и отвратительное вторжение в его частную жизнь. Это доказывает лишь то, что г-жа Герцер не остановится ни перед чем, чтобы реализовать свои личные финансовые планы".
Представитель Шари заявил лишь: " Члены семьи Самнера теперь имеют к нему неограниченный доступ. Шари принимает и принимала активное участие в уходе за Самнером".
Через несколько недель, 11 декабря, Самнер отправил Шари письмо, адресованное Бишопу, в котором отрекался от своих прежних отношений с Герцер и стремился стереть ее недавнее присутствие: " Я хочу вернуть нашу семью к тому состоянию, в котором она была до появления Сиднея и Мануэлы, и восстановить наши семейные отношения такими, какими они были тогда", - говорилось в письме. "Это очень важно для меня. Я люблю и доверяю тебе и твоей семье. Приглашаю вас всех жить у меня и навещать меня в любое время. Мне очень жаль слышать, что другие не пускают Вас и Вашу семью в мой дом. Этого больше никогда не повторится".
При этом он подчеркнул, что предыдущие документы и заявления с критикой в адрес Шари или членов ее семьи " должны считаться отозванными, расторгнутыми, аннулированными, неточными и не имеющими никакой силы". При этом он утверждал, что при составлении и подписании письма не находился под принуждением или давлением, свидетелем чего был Ягелло. К этому времени подпись Самнера представляла собой не более чем наклонную линию.
Рождественские праздники 2015 года, когда Герцер был изгнан, а Шари и ее семья вернулись в лоно отца, мало чем напоминали предыдущие, когда в доме поселились расширенные семьи Герцера и Холланда. Шари, ее дети и двое правнуков проводили праздники вместе с отцом, играя в игры и, в случае Шари, обсуждая медиабизнес.
Вскоре Дауман выступил против Херцер и попытался успокоить Шари, согласившись дать показания против нее. В предварительных показаниях он заявил, что встречался с Самнером "несколько раз в неделю по телефону по деловым и личным вопросам" и нашел Самнера " участливым и внимательным", когда посетил его 3 ноября. " Самнер попросил меня передать приветы различным людям, и я проинформировал его о том, что другие просили меня передать ему ", - свидетельствовал Дауман. "Мы говорили о конференции, на которой я буду выступать на следующее утро, вспоминали историю корпорации и личные дела". Дауман также сказал, что во время встречи с Самнером 8 октября, которую Герцер охарактеризовал как "монолог", у них с Самнером "состоялся обстоятельный деловой разговор по поводу недавно появившихся статей". В обоих случаях Самнер "как всегда был заинтересован, внимателен и высказывал свое мнение".
Дауман добавил, что он "глубоко заботится о Самнере и сделает все необходимое, чтобы он продолжал получать превосходный уход".
Тем не менее, последствия ухода Херцера и возвращения Шари не остались без внимания Даумана. В январе он без лишнего шума нанял юристов известной фирмы Paul, Weiss, Rifkind, Wharton & Garrison для изучения возможных вариантов.
Иск Эрцера, содержащий уничтожающие утверждения о физическом и умственном упадке Самнера, а также его явное отсутствие на последних собраниях акционеров и презентациях, не говоря уже о миллионах, которые CBS и Viacom все еще выплачивали Самнеру, привлекли внимание Уолл-стрит. При наличии такого контролирующего акционера, как Самнер, инвесторы-активисты не проявляли особого интереса к Viacom. После судебного разбирательства ситуация изменилась. Даже выбранные Самнером директора несли фидуциарную ответственность перед всеми акционерами.
В декабре на конференции инвесторов, организованной агентством Reuters, влиятельный медиаинвестор и крупный акционер Viacom Марио Габелли спросил о Самнере: " Находится он или нет в том положении, когда ему следует стать почетным председателем совета директоров или что-то в этом роде?". Сальваторе Муойо, еще один крупный акционер Viacom, поддержал это мнение: "Если Самнер больше не в состоянии возглавлять совет директоров, то он должен отказаться от этой роли".
Эрик Джексон, управляющий директор SpringOwl Asset Management, инвестор-активист, владеющий долей в компании Viacom, в январе привлек широкую общественность , разместив в Интернете слайд-шоу с уничтожающей критикой руководства Viacom. Джексон назвал Viacom "творческим банкротом". Он сравнил ситуацию с Самнером с комедией "Уикенд у Берни", в которой два молодых руководителя поддерживают своего умершего босса, чтобы провести выходные в его поместье в Хэмптоне.
Сами по себе цифры были ужасающими: За предыдущий год акции Viacom потеряли 46,9% по сравнению с падением фондового индекса S&P 500 всего на 1,2%. За последние три года акции Viacom потеряли 21,4% по сравнению с ростом индекса S&P 500 на 47,1%. CBS за тот же период выросла на 34,5%, а Disney - более чем в два раза. Казалось немыслимым, что некогда одержимый акциями Самнер мог бы смириться с такими удручающими показателями, если бы знал о них.
Джексон раскритиковал Самнера как "отсутствующего председателя", упрекнул в отсутствии планирования преемственности, а прямо призвал "назначить нового председателя, генерального директора, главного операционного директора и совет директоров". Он отметил, что, несмотря на ужасные результаты деятельности Viacom, Дауман и его операционный директор Дули получили за предыдущие пять лет в общей сложности 432 млн. долл., "намного больше, чем любая другая медиакомпания" (за исключением Мунвеса из CBS, которому платили еще больше, но
