не были людьми, которые начинали с самых низов общества. У большинства из них отцы занимались мелким производством, каким-либо ремеслом или торговлей. И большинство этих промышленников обладали практическими навыками и занимались тем же видом мелкого предпринимательства, прежде чем создать то, что стало более крупными предприятиями.
Все эти люди были чрезвычайно амбициозны - совсем не то, что можно ожидать от людей, родившихся в скромных условиях в обществе орденов, подобном средневековой Европе. Что еще более примечательно, они верили в технологию - и как в двигатель прогресса, и как в средство собственного социального возвышения. Но самое примечательное в них было то, что они преуспели.
Как они стали такими смелыми? Что дало им понять, что они могут сделать это, используя силу технологии? И что обеспечило то, что их усилия не были заблокированы и/или как-то нейтрализованы?
К тому времени, когда эти люди появились на сцене, медленный процесс социальных и политических изменений уничтожил некоторые из наиболее удушающих аспектов английской социальной иерархии, подготовив почву для этого ободрения. Понятия индивидуализма и остатки народного суверенитета тысячелетней давности, возможно, сыграли роль, обеспечив сырье для некоторых из этих изменений. Но наиболее определяющим был ряд крупных институциональных преобразований, которые определили этот процесс социальных изменений и убедили аристократию принять этих новых людей.
Разгадка
В 1300 году большинству англичан не пришла бы в голову идея подняться из ничтожества к национальной известности, а мысль о том, что это можно сделать с помощью изобретений, показалась бы абсурдной. В 1577 году священнослужитель Уильям Гаррисон в своем "Описании Англии" охарактеризует определяющую черту общества так: "Мы в Англии делим наших людей на четыре сорта", и он описал их как джентльменов (включая дворян); горожан в английских городах; фермеров; и, на самом низком уровне, рабочих, бедных мужей, ремесленников и слуг. Более века спустя, когда Грегори Кинг составил свои знаменитые "Ранги, степени, титулы и квалификации", он использовал примерно те же категории. То, в какую группу попадал человек, будь то в 1577 или 1688 году, определяло его статус и власть.
Это стратифицированное "общество степеней" было широко распространено и имело глубокие исторические корни. После нормандского завоевания в 1066 году новые правители Англии установили централизованную феодальную систему с большой властью в руках короля. Целью монарха было приобретение территории путем браков и завоеваний. Военное дело основывалось главным образом на феодальных обязательствах лордов и мелкой знати по предоставлению войск. Коммерческие начинания редко считались приоритетными.
Но даже к 1300 году наблюдалось некоторое ослабление этого положения, включая знаменитую Магна Карту 1215 года, которая проложила путь к созданию первого парламента и предоставила некоторые права церкви и знатным дворянам, в то же время не забывая о правах более широких слоев населения. Тем не менее, когда Елизавета I взошла на престол в 1558 году, английская социальная иерархия выглядела на удивление неизменной с 1300-х годов. И страна по-прежнему оставалась экономически отсталой, далеко позади Италии эпохи Возрождения или ранней текстильной промышленности, существовавшей на территории нынешних Бельгии и Нидерландов.
Отец Елизаветы, Генрих VIII, стал потрясением для традиционной системы. Генрих стал инициатором политических изменений с далеко идущими последствиями. Он противостоял католической церкви и церковным орденам, чтобы жениться на Анне Болейн, и в конце концов объявил себя главой церкви Англии в 1534 году. Продолжая идти по этому пути, он распустил монастыри и конфисковал их значительную собственность после 1536 года. В начале этого процесса около 2 процентов мужского населения принадлежало к религиозным орденам, которые в совокупности владели четвертью всей земли. Эта земля была распродана, что положило начало очередному витку социальных изменений: владения некоторых богатых семей значительно увеличились, как и число людей, владевших хотя бы небольшим количеством земли.
К концу правления Генриха многие основы средневекового орденского общества разрушились. Но плоды этой трансформации легче увидеть во время долгого правления Елизаветы I, между 1558 и 1603 годами. В эти десятилетия уже был заметен сильный купеческий класс, особенно в Лондоне и других портовых городах, который становился все более настойчивым и активным в заморской торговле. Изменения в сельской местности, возможно, были еще более значительными. Именно в этот период мы видим становление фермеров и квалифицированных ремесленников как экономических и социальных сил.
Происходившие социальные изменения ускорились из-за заморской экспансии Англии. Открытие" Америки Колумбом в 1492 году и огибание мыса Доброй Надежды Васко да Гамой в 1497 году открыли перед европейцами новые, прибыльные возможности. Англия была запоздалым участником колониальных приключений, и к концу правления Елизаветы у нее не было значительных колоний за границей и военно-морского флота, который едва ли был достаточно силен, чтобы противостоять испанцам или португальцам.
Но слабость Англии в данном случае была и ее силой. Когда Елизавета решила бросить свой жребий в колониальную схватку, она обратилась к каперам, таким как Фрэнсис Дрейк. Эти авантюристы снаряжали собственные корабли и с разрешения пытались совершить набег на испанские или португальские владения или захватить их суда. Если дела шли хорошо, монарх мог рассчитывать на щедрую долю прибыли; успешное кругосветное плавание Дрейка принесло Елизавете большое состояние. Если дела шли плохо, можно было хоть как-то оправдаться.
Атлантическая торговля существенно изменила баланс политических сил в Англии, обогатив и ободрив заморских купцов и их внутренних союзников. Лондон и другие порты стали мощным источником политической поддержки для тех, кто выступал против высоких ставок налогообложения и произвола королей. Купеческие и заморские колониальные интересы становились все более откровенными в политических кругах, и это имело значение в эпоху настоящих политических и социальных потрясений.
В начале семнадцатого века Яков I утверждал, что унаследовал "божественное право королей", подразумевая взгляд на общество, который был знаком нормандским монархам или египетским фараонам. Король, представляющий Бога на Земле, имел право править так же, как отец над своей семьей, а общество должно было равняться на него и подчиняться ему, как воспитанные дети. Такое отношение и связанные с ним авторитарные действия Якова и его сына, Карла I, не понравились сельским землевладельцам и городским купцам, что привело к гражданской войне в Англии в 1642-1651 годах.
Все последствия Гражданской войны не могли быть поняты ее участниками. Но были моменты, когда становилось ясно, что в английском обществе действительно что-то происходит. Масштабы политических и социальных преобразований наиболее очевидны в идеях, которые сформулировала группа радикально настроенных людей, левеллеров.
Левеллеры были движением социального протеста в первые годы Гражданской войны, представленным в парламентской Армии нового образца. Их главным требованием были политические права для всех ("один человек - один голос"),
