с понедельника по пятницу сидел перед экраном своего компьютера, пытаясь угадать внутридневные движения рынка.
Чтобы увеличить свои доходы, я узнал, что могу волшебным образом занимать деньги у своего брокера одним нажатием кнопки, используя "маржу" или "кредитное плечо". Использование маржинального счета казалось верным способом заработать кучу денег. В итоге я вложился в акции AOL, AMZN, EBAY, CMGI, MSFT.
и несколько других высокодоходных компаний в зоне .COM. Ежедневные колебания были захватывающими. Прибыль вызывала привыкание, как ничто другое, что я когда-либо испытывал. Казалось, что любой может делать то, что делаю я. Это было так просто. Так легко, пока осенью 1998 года Азиатский финансовый кризис не обрушился на меня как тонна кирпичей.
В течение шести недель NASDAQ упал на 37 %, а большинство акций "пузыря" .COM подешевели на 50-70 %. Добавляя все больше и больше маржи, пытаясь мстительно выкапывать себя из ямы, я снова оказался в минусе в течение нескольких недель. Мои надежды на дневную торговлю на полный рабочий день закончились в мгновение ока. Я потерял все .... СНОВА. Оставаясь безуспешным, я теперь имел 0 за 3. Я принял решение, что больше никогда не буду инвестировать или торговать. Я считал, что рынок просто подстроен таким образом, чтобы средний инвестор проигрывал. Мое внимание вернулось к прачечному бизнесу.
Следующие три года я вообще не думал о рынке. Несмотря на то что я пропустил величайший подъем в истории рынка, я не скучал по торговле ни секунды. В это время я закрыл свой бизнес и вернулся в школу, чтобы получить степень магистра бизнеса. Чтобы свести концы с концами, я работал менеджером в компании по парковке автомобилей. Мне было около 20 лет, я вернулся в школу, зарабатывал хорошие деньги, а по вечерам проводил время в компании студентов и коллег по работе. Жизнь никогда не была для меня лучше.
Как и положено цикличности в жизни, 12 декабря 2001 года хорошие времена изменились в одночасье.
12/12/2001
В то декабрьское утро я проснулся от того, что лучше всего описать как острую растерянность или "мозговой туман". Без всякого предупреждения я обнаружил, что мне ужасно трудно обрабатывать информацию. Мои когнитивные способности необъяснимым образом исчезли за одну ночь. В последующие дни с моим телом и разумом стало происходить одно за другим.
В самом начале испытания у меня начало подергиваться правое бедро, и так продолжалось несколько недель подряд. Затем я почувствовал сильные вибрации в пояснице, которые по ощущениям были похожи на ощущения от электронного ручного массажера. Что еще больше усугубило ситуацию, мне стало ужасно трудно удерживать равновесие, что сделало невозможным мой ежедневный бег.
Выполнение таких простых задач, как подсчет денег или вставка ключа в замок, стало немыслимо сложным. Ранее незначительные задачи вдруг стали требовать нескольких, а то и десятков попыток.
Мне было так трудно формулировать речь, что я практически перестал говорить.
После душа меня охватывало такое изнеможение, что я падал на кровать, чтобы восстановить силы, хотя бы на пятнадцать минут. В то время как мои системы постепенно отключались одна за другой, моя жизнь стремительно разворачивалась на глазах. Я чувствовал себя так, словно меня сбил с ног несущийся на огромной скорости товарный поезд.
Самым тревожным аспектом всего этого испытания была неспособность понять, что происходит вокруг меня. Я сидел на занятиях с чувством беспомощности, поскольку почти ничего не понимал из того, что говорил профессор. Я даже не мог понять смысл простого телевизионного шоу. Я отчетливо помню, как однажды вечером смотрел "Друзей" и совершенно не мог следить за программой.
В тот момент я никак не могла сдержать слез.
Пытаясь собрать все воедино, я вспомнил, что предыдущим летом в течение нескольких месяцев у меня были проблемы со зрением на левом глазу. Были ли мои проблемы со зрением связаны с моим нынешним состоянием? За исключением простуды и гриппа, у меня никогда не было проблем со здоровьем за всю мою жизнь. Мне было всего 26 лет. Почему это случилось со мной? Я был в полном шоке. Единственный диагноз, который я мог поставить, - это что-то вроде раннего инсульта.
Последующие дни и недели прошли в отделениях неотложной помощи и кабинетах врачей. Врачи провели все известные человеку тесты. Все боялись, что виной всему рассеянный склероз (РС). Как это часто бывает при рассеянном склерозе, после нескольких недель анализов ничего убедительного не обнаружилось. Все это время я действительно чувствовал, что быстро умираю. Страшно - это было бы преуменьшением.
Около 8:30 вечера во вторую неделю февраля 2002 года, когда я сидел и слушал Джорджа Уинстона, меня охватила внезапная способность "понимать", "слышать" и "почувствовать" музыку впервые с момента начала этого ужасного эпизода, случившегося около двух месяцев назад. После того как я так долго был изолированным пленником этого сильного тумана, я был в восторге от того, что вновь обрел хоть малую толику своего сознания. С этого момента в течение следующих нескольких дней все больше и больше симптомов начали ослабевать. В течение двух недель я вернулась примерно к 80 % своей прежней жизни.
В течение следующего года или около того один или два симптома случайно всплывали на небольшие промежутки времени, но они оказались гораздо менее изнурительными. Хорошая новость заключается в том, что спустя более десяти лет я прекрасно себя чувствую. Как вы увидите в главе "Станьте лучшим трейдером".
Я прилагаю все возможные усилия для поддержания отличного здоровья.
ОТ ОТЧАЯНИЯ ПРИХОДИТ ВДОХНОВЕНИЕ
Говорят, что у каждого облака есть серебряная подкладка. В разгар кризиса моего здоровья я провел сотни часов, изучая все, что мог найти о рассеянном склерозе. За эти два месяца я стал экспертом по всем существующим препаратам и методам лечения рассеянного склероза.
Я быстро обнаружил, что горстка лекарств, представленных на рынке в то время, почти ничего не дает больным рассеянным склерозом. Я проводил дни на досках объявлений о рассеянном склерозе, пытаясь выяснить, есть ли на горизонте потенциально эффективные методы лечения. Несколько препаратов, казалось, слегка подавляли симптомы, но они не помогали уменьшить количество приступов или тяжесть поражения мозга. Хотя имеющиеся на рынке лекарства почти не работали, пациенты были готовы тратить на них миллиарды долларов в год. Мне быстро стало ясно, что, поскольку болезнь настолько изнурительна, страдающие от нее люди готовы тратить любые средства на лекарства, которые лишь немного уменьшают симптомы.
Я подумал, что если люди, страдающие от этой ужасной болезни, готовы тратить миллиарды на лекарства, которые
