Начальник «Севрыбпромразведки» Л. Печеник (справа) и зам. начальника В. Зиланов (слева) на выставке «Инрыбпром-68» в г. Ленинграде
Смотрины у Филиппова прошли спокойно и по-деловому. К тому времени мне уже не раз приходилось на совещаниях в главке «Севрыба» докладывать о некоторых итогах поисковых работ, которые я, как начальник рейсов, возглавлял. Через некоторое время, кажется спустя месяц, меня утвердили в должности заместителя начальника Северной промысловой разведки Главка «Севрыба». Необходимо отметить, что Северная промысловая разведка или, как говорили рыбаки, «Севрыбпромразведка» имела в то время существенное отличие от аналогичных организаций на других бассейнах. Она не имела на своем балансе рыбопоисковых судов, они оставались на балансе рыбопромыслового флота, а оперативным их управлением в море занимался аппарат промразведки – это около 20 специалистов. К моменту моего назначения в составе промразведки было 35 судов различных классов, входящих в «Тралфлот», «Мурмансельдь» и Беломорскую базу гослова, которые наряду с поисковой работой при контрольных поисковых тралениях, дрифтерном лове добывали за год 22–30 тыс. т рыбы. Последний показатель был не главным. Результативность работы промразведки оценивалась по результатам выполнения плановых заданий рыбопромысловых организаций, входящих в главк «Севрыба». А это, наряду с флотами Мурманской области, также и Архангельская область, Республика Карелия и Ненецкий автономный округ. Принимался во внимание при подведении годовых итогов и вклад промразведки по оперативному обеспечению промсудов сырьевой базой в традиционных районах промысла и открытию новых районов и объектов лова. Так что впереди меня ждала новая интересная работа. Окрыленный назначением в свои неполные тридцать лет, я помчался на Главпочтамт позвонить отцу, который после войны, ранения осел с семьей (брат, сестра, мама) во Львове. Там же я закончил в свое время и школу. Сообщаю отцу, как мне казалось, и для него приятную новость о моем высоком назначении заместителем начальника «Севрыбпромразведки». В трубке тишина. Спрашиваю: «Слышишь ли меня, ты все понял?». В ответ обыденное спокойное: «Да, слышу». Затем вопрос: «Ты в партию вступил?». Надо сказать, отец, Константин Спиридонович Зиланов, член партии с 1938 года, прошел войну и этим всегда гордился, не раз избирался по месту работы секретарем парторганизации. Он неоднократно и меня наставлял – вступай в ряды коммунистов, строителей новой жизни. Отвечаю ему: «Пока не вступил, но буду вступать». Вновь тишина в ответ. Думаю, надо заканчивать разговор, не получается праздничного диалога. И вдруг вопрос слышу: «А ты хоть понимаешь, зачем тебя, да еще беспартийного, молодого, зеленого на такую ответственную должность назначили?» Тут я радостно в ответ, что, дескать, развивать новое направление, знания есть, начальство верит и доверяет мне. В ответ слышу, как умел отец: «Дурак ты еще! Тебя назначили, чтобы в нужный момент снять. Вот когда это поймешь, тогда и работать будешь как надо. А пока думай, что к чему. Все же поздравляю!» На этом и расстались. Вот такое отеческое напутствие получил. Часто об этом вспоминаю и особенно тогда, когда действительно служебные перемещения – снятия, назначения – происходили неожиданно, вне всякой логики и здравого смысла. Вот об этом чуть ниже.
Во второй половине 70-х годов, а точнее в 1975 году, пошли упорные слухи – начальник Главка «Севрыба» А. И. Филиппов уходит, а точнее, «его собираются уходить». Дескать, его нрав не устраивает руководителей партийных органов. Все или почти все решает, не считаясь с мнением местных партийных шишек, да и в хозяйстве не все ладно. Есть нарекания и со стороны контрольных органов, а ими в то время были всесильные Народный и Партийный контроль. Бесспорно, к тому времени А. И. Филиппов имел огромный авторитет во всех рыбацких организациях Северного бассейна. Да что там Север! С его мнением считались начальники других главков, которые в результате реформирования в последующем, как и «Севрыба», стали бассейновыми Всесоюзными объединениями рыбной промышленности – «Запрыба», «Азчеррыба», «Каспрыба», «Дальрыба». Во главе каждого из таких объединений стояли профессионалы – работники с огромным опытом работы, да и характер у каждого был свой – бассейновой и государственной закваски. И все же А.Филиппов среди них был уважаемым и авторитетным руководителем. Для него характерным было – сказал «да», значит, все будет сделано, и в срок. А взаимовыручка в те непростые времена была крайне необходима, как на промысле, так и на берегу. У кого-то плавбаз не хватало, кому-то тара, топливо, промвооружение нужны, а кто-то в специалистах нуждался. Все это осуществлялось не только по команде партии и министерства, но и чаще при непосредственном общении руководителей бассейнов. И в таких случаях А.Филиппов был на уровне. К тому же и «Севрыба» не раз обращалась по хозяйственным делам к руководителям других бассейнов. Иначе и быть не могло. Ведь районы промысла часто были одними и теми же, со своими проблемами и заботами. Министерство, а точнее его руководство и особенно кадровая служба, внимательно отслеживали деятельность первых руководителей Главков. Как-никак, а им доверено огромное производство, десятки тысяч специалистов, на миллиарды рублей основные фонды, да и главный рабочий цех был – моря, океаны. И все это производство осуществлялось за пределами территории Советского Союза – в международных открытых, а в последующем в 200-мильных зонах иностранных государств. Это была единственная мощная отрасль в народном хозяйстве Советского Союза, работающая, как говорили, «за рубежом». Кроме того, начальники главков – это резерв для выдвижения на работу в аппарат Министерства на должности не ниже начальников Управлений или заместителей министров. И в этом ряду А. И. Филиппов был не последним. Хотя у него недоброжелателей и в этом деле было достаточно. С нерадивыми он не церемонился. Мог отчитать по полной программе, что запоминалось надолго. Выговоры, как я обратил внимание, не любил раздавать и подписывать. Если видел, что специалист, какого бы ранга он ни был, не тянет свою рабочую ношу – расставался с ним без сожалений, но по-человечески. Перемещал на другую должность, на такую, где, по его мнению, он справится, либо вреда делу не нанесет. Были у него и свои «слабости» – с огромным уважением относился он к командному составу рыбопромысловых судов – капитанам, механикам, мастерам лова и другим. По поводу вышестоящего министерского, обкомовского начальства мог высказаться в дружеской обстановке, да и не только в ней, довольно резко и нелицеприятно. Помню, как-то принимали у нас в Мурманске зарубежную делегацию, которую сопровождал один из заместителей министра рыбного хозяйства. Решили повезти ее на базу отдыха «Здоровье» управления «Севрыбхозфлота», что на реке Туломе. Показывая базу отдыха, а в то время она, да на фоне северной природы, смотрелась достойно, привлекательно, заместитель министра говорит: «Вот так мы, министерство, заботимся о рыбаках». Шедший недалеко А. Филиппов поворачивается к начальнику управления «Севрыбхозфлота» Г. Боро-дулину и своим басом резанул: «Вот бездарь, мы с тобой все это создаем, он, видите ли, министерству приписывает! И кто его выдвигал в заместители министра?» Это не осталось без внимания замминистра. Были и посильнее высказывания Филиппова о других заместителях министра. Не жаловал он и обкомовских работников. Не раз говорил о том, что город Мурманск строится на деньги, заработанные рыбаками, а все заслуги приписываются работникам обкома и строителям.
