Приведенные примеры показывают, что политические отношения и приоритеты могут быть не только самостоятельны от экономических, но и приобретать над ними приоритет, выступая детерминантом развития отношений как в политике, так и в экономике. Факт существования экономической взаимозависимости оказывает влияние на развитие политических и экономических отношений между государствами, но не определяет их развитие. В случае, если политические факторы благоприятствуют развитию экономического сотрудничества, уже накопленный экономический потенциал, экономическая взаимозависимость способствуют дальнейшей интенсификации этого сотрудничества. Оно развивается быстрее и успешнее, чем развивалось бы в случае, если бы факта экономической взаимозависимости не было. Если же политические факторы, напротив, говорят о целесообразности минимизации отношений с тем или иным государством, об оказании на него негативного воздействия, экономическая взаимозависимость выступает в роли своего рода «смягчающей подушки», которая предотвращает принятие в отношении данного государства каких-либо радикальных шагов и делает процесс минимизации сотрудничества более мягким и постепенным.
Несмотря на масштабное влияние, оказываемое неэкономическими, прежде всего политическими, факторами на развитие внешнеэкономических связей и мировой экономики, в науке все еще преобладает экономоцентричная традиция, сводящая их логику к коммерческим факторам. На сегодняшний день в экономических и, надо сказать, политических науках отсутствует научная теория, которая давала бы целостную и всеобъемлющую картину внешнеэкономических связей и мировой экономики, учитывающую как экономические, так и все многообразие политических факторов, оказывающих влияние на их развитие.
Из существующих в современной науке направлений в наибольшей степени воздействие политических факторов на экономику показывает так называемая концепция секьюритизации ( securitization ), разработанная копенгагенской школой и относящаяся к теории международных отношений [30] . Согласно данной концепции разработанной классиками названной школы Барри Бузаном и Оле Вэвером [31] , если какая-либо проблема или сфера жизнедеятельности, в том числе внешнеэкономические связи или даже часть этих связей, начинают рассматриваться сквозь призму безопасности и становятся частью общего дискурса безопасности, то их характер, логика развития и восприятие государством в корне изменяется. Данная проблема или сфера жизнедеятельности начинает рассматриваться прежде всего сквозь призму отсутствия или наличия в ней угроз безопасности, а также путей их преодоления, другие же составляющие этой проблемы (например, коммерческая выгода или экономическая эффективность) отходят на второй план. Кроме того, качественно меняется их приоритетность. Если та или иная проблема секьюритизируется, то она, возможно, из разряда второстепенных сразу превращается в наивысший приоритет, приобретает характер экзистенциальной угрозы и начинает требовать неотложных мер, пусть даже в ущерб другим сферам жизнедеятельности и проблемам. Иными словами, данная сфера перестает жить своей естественной и исконной жизнью, а начинает жить и развиваться по законам безопасности. Отсюда в русскоязычной научной литературе термин «секьюритизация» часто переводится как «обезопаснивание».
При этом Бузан и Вэвер указывали на опасность чрезмерной секьюритизации, т.е. восприятия все большего числа проблем и областей сквозь призму безопасности и придавания тем самым им высшей приоритетности среди задач и целей государства. По мнению приверженцев копенгагенской школы, подобное «расползание безопасности» серьезно размывает сам предмет безопасности, делает его практически универсальным, а следовательно, нечетким и почти что ненаучным. Кроме того, секьюритизация серьезно распыляет внимание и деятельность государства. Пытаясь сосредоточиться на сотне наиболее приоритетных проблем и областей, государство в итоге не справляется ни с одной из них. Наконец, секьюритизация неизменно означает переход той или иной проблемы из частной и общественной сферы в область деятельности государства, т.е. в любом случае включает огосударствление. В ряде случаев это чрезмерно раздувает масштабы государственного вмешательства, что создает угрозы как либеральной экономике, так и демократической политической системе. Огосударствление той или иной сферы также часто негативно сказывается на ее эффективности. Вместе с тем Бузан и Вэвер признавали, что секьюритизация является объективным и набирающим силу процессом, включающим, таким образом, и внутригосударственную, и международную сферы.
На сегодняшний день теория секьюритизации нашла свое широкое применение в политике, мировоззрении и даже официальных доктринах многих государств, в том числе США, России, стран – членов ЕС и Евросоюза в целом. Ее отражением и подтверждением служит то, что все эти страны рассматривают все большее число областей и проблем сквозь призму безопасности, а именно такие сферы, как экономика, энергетика, продовольствие, информация и т.д. Многими странами, в том числе Россией, выработаны и приняты многочисленные доктринальные и программные документы, например Концепция экономической безопасности, Концепция продовольственной безопасности, Концепция информационной безопасности и т.д. Политика государств ЕС и Евросоюза в целом во многом определяется понятием «энергетическая безопасность», получившим также широкое распространение на международном уровне, подтверждением чему стали решения саммита «Большой восьмерки» в Санкт-Петербурге в 2006 г.
Принятие названных документов фактически означает, что все перечисленные выше сферы, по крайней мере на декларативном уровне, выведены из их исконных областей, переведены в область безопасности и соответственно включены в сферу государственной политики. Главной задачей всех секьюритизированных областей становится выживание государства и максимизация его силы. Именно эта политическая задача начинает определять развитие всех сфер жизнедеятельности, включенных в орбиту безопасности. Так, с учетом официально принятого понятия «экономическая безопасность» говорить о том, что развитие экономики, в том числе внешнеэкономических связей, подчиняется преимущественно рыночным и коммерческим факторам, уже не приходится. Все иные соображения, кроме обеспечения выживания государства и его усиления, игнорируются, приносятся в жертву этой главной цели или трансформируются так, чтобы содействовать ее реализации.
2.3. Системообразующие и ведомые государства мировой системы
