Однако прежде, чем начинать реформу, необходимо было, чтобы Конгресс находился под контролем сторонников золотого стандарта. Эта задача решалась в ходе выборов в Конгресс 1898 г. Осенью постоянный исполнительный комитет ДКИ мобилизовал своих сторонников, обратившись к 97 000 своих корреспондентов по всей стране, познакомившихся с предварительным докладом. Исполнительный комитет призывал своих читателей избрать Конгресс, выступающий за золотой стандарт. В ноябре эта цель была достигнута.
В результате администрация Мак-Кинли теперь могла внести законопроект, узаконивающий золотой стандарт, который был принят Конгрессом в марте 1900 г. (Gold Standard Act of March 1900). Первая часть задачи реформаторов была выполнена: золото стало единственным стандартом, и с угрозой со стороны серебра было покончено. Менее известными являются положения Закона о золотом стандарте, ставшие первыми шагами к более «эластичному» денежному обращению. Требования к капиталу для национальных банков в малых городах и сельской местности районах были смягчены, и национальным банкам стало проще осуществлять эмиссию банкнот. Это было сделано в ответ на популярное требование «большего количества денег» в сельской местности во время уборки урожая.
Но для реформаторов Закон о золотом стандарте был лишь первым шагом в направлении коренной реформы банковской системы. Так, Фрэнк Тауссиг в экономическом журнале Гарвардского университета выразил удовлетворение в связи с принятием Закона о золотом стандарте, причем особенно его радовало то, что принятие закона стало результатом новой расстановки социальных и идеологических сил, на которую повлияло «давление со стороны делового сообщества», оказываемое с помощью ДКИ. Но Тауссиг предупреждал: для того, чтобы добиться большей денежной и кредитной экспансии, реформы необходимо продолжать[51].
Комментируя Закон о золотом стандарте, Джозеф Френч Джонсон, профессор финансов из Уортоновской школы бизнеса университета Пенсильвании, более пространно высказался о необходимости дальнейших реформ. Джонсон сокрушался по поводу того, что банковская система США является самой несовершенной в мире, и для сравнения указывал на великолепные централизованные банковские системы Британии и Франции. В Соединенных Штатах, к сожалению, «нет ни одного делового института и ни одной группы крупных институтов, в которых личные интересы, ответственность и власть естественно объединяются и действуют сообща, защищая денежную систему от напряжений и искажений». Короче говоря, в банковской системе было слишком много свободы и децентрализации, поэтому структуру депозитных кредитов «трясло» всякий раз, когда кредитная экспансия приводила к спросу на наличные или золото[52].
Джонсон был наставником и близким другом по газете Chicago Tribune Лимана Гейджа и Фрэнка Вандер-липа. Последний сыграл особенно важную роль в движении за создание центрального банка. Когда Гейдж был назначен министром торговли, он взял с собой в Вашингтон Вандерлипа в качестве своего заместителя. После того, как к власти пришел Рузвельт, Гейдж в начале 1902 г. ушел в отставку. Затем Гейдж, Вандерлип и Конант заняли высокие должности в банках Нью-Йорка[53].
Политическое давление в направлении реформы после 1900 г. исходило от крупных банкиров. Бартон Хепберн, глава принадлежавшего Моргану Chase National Bank, в качестве руководителя комиссии Американской банковской ассоциации разработал законопроект, который был внесен в Конгресс в конце 1901 г. конгрессменом от Нью-Джерси Чарльзом Фаулером, председателем Комитета по банкам и денежному обращению Палаты представителей. Законопроект Хэпберна —Фаулера вышел из комитета в апреле следующего года. Законопроект Фаулера допускал дальнейшую экспансию эмиссии банкнот, он также разрешал национальным банкам открывать филиалы в стране и за рубежом, что раньше было незаконно (и оставалось незаконным до недавнего времени) из-за решительной оппозиции со стороны мелких провинциальных банков. Третье предложение законопроекта Фаулера заключалось в создании в Министерстве финансов контрольного совета из 3 членов для контроля за новыми банкнотами и учреждении расчетных палат. Это могло стать шагом к центральному банку. Но неистовое противодействие этому законопроекту со стороны провинциальных банкиров привело к тому, что в 1902 г. законопроект Фаулера был отклонен палатой представителей несмотря на его поддержку исполнительным комитетом и аппаратом ДКИ.
Так, оппозиция мелких провинциальных банкиров смогла остановить движение за банковскую реформу в Конгрессе. Пытаясь пойти другим путем, министр финансов в администрации Теодора Рузвельта Лесли Шоу попытался продолжить и расширить эксперимент Лимана Гейджа по наделению Министерства финансов США функциями центрального банка. В частности, Шоу производил покупку активов на открытом рынке во время спадов и в нарушение устава независимого Министерства финансов, в соответствии с которым все фонды Министерства финансов должны находиться в его сейфах, размещал средства Министерства финансов в крупных национальных банках. В своем последнем годовом отчете за 1906 г. Шоу потребовал, чтобы ему дали полную власть по регулированию всех банков страны. Но к тому времени все реформаторы считали, что эти усилия обречены на неудачу. Было очевидно, что необходимо было создавать именно центральный банк.
Движение за создание центрального банка возрождается, 1906-1910 гг
После того, как первые шаги по созданию централизованной банковской системы закончились ничем — провал в 1902 г. законопроекта Фаулера в Конгрессе и безуспешные попытки министра финансов Шоу использовать Министерство финансов в роли центрального банка, — реформаторы решили открыть карты и открыто призвать к учреждению в США центрального банка.
Кампания возобновилась после судьбоносного выступления в 1906 г. влиятельного банкира Джейкоба Шиффа, главы инвестиционной банковской фирмы Kuhn, Loeb & Company, в Торговой палате Нью-Йорка. Шифф жаловался на то, что осенью 1905 г. стране были «нужны деньги», но она не могла получить их в Министерстве финансов. «Эластичное денежное обращение» было требованием времени, и Шифф призвал Комитет по финансам Торговой палаты Нью-Йорка разработать всесторонний план новой банковской системы, которая обеспечила бы эластичность денежного обращения. Одним из партнеров фирмы Kuhn, Loeb & Company и родственником Шиффа, который действовал в поддержку центрального банка за кулисами, был Пол Мориц Варбург, высказывавший эту идею Шиффу еще в 1903 г. Варбург эмигрировал в 1897 г. из Германии, где работал в инвестиционной банковской фирме М. М. Warburg & Company, и был привержен существовавшей в Германии модели центрального банка.
