может собирать налоги и потом использовать их для производства и поставки самого продукта. По этой причине уличное освещение и армии почти всегда предоставляются государством. Один из главных экономических аргументов в пользу существования правительства заключается в том, что без него не существовало бы общественных товаров.
Во времена Пигу экономисты тоже понимали, что рынок может потерпеть неудачу, когда в нем преобладают лишь несколько фирм или одна единственная (монополия). В начале XX века гигантская компания Standard Oil контролировала большую часть нефтяного рынка США, а корпорация United States Steel – основную долю рынка стали. Поскольку у монополиста нет конкурентов, он может решать сколько взимать за свой продукт. Он обладает рыночной властью. Он склонен повышать цену для увеличения прибыли. Более высокая стоимость товаров ведет к тому, что потребители меньше их покупают, поэтому фирма сокращает их производство. Это вредит обществу в целом, потому что люди предпочитают больше товаров по низкой цене. Однако монополист решает, какой объем продукции выпускать, только на основе своей прибыли. На конкурентном рынке, где есть множество компаний, производится больше товаров, продаваемых по более низкой цене. По этой причине большинство экономистов считает, что для социума такие рынки лучше, чем монополии.
Антимонопольная политика государств стремится сделать сферу товарооборота более конкурентной, вводя запрет на создание монополий или разделяя их на малые компании. В начале XX века американское правительство разбило Standard Oil на десятки отдельных фирм. Сегодня страны до сих пор беспокоятся об экономическом влиянии монополий. В конце XX века суд выявил, что Microsoft пыталась стать монополией. Чтобы стимулировать конкуренцию, суд наложил ограничения на то, как эта компания может продавать свои продукты.
Какое-то время работа Пигу оставалась в тени. Когда он писал (в 1920-е и 1930-е годы), разразилась бурная дискуссия о том, какая экономическая система лучше: капитализм или коммунизм (см. главу 16). Пигу имел дело с более узкими вопросами о том, как функционируют отдельные рынки. Однако после Второй мировой войны важные проблемы были по большей части решены, по крайней мере, для экономистов. Многие из них считали, что капитализм был лучшей системой. Однако капитализму необходима достаточная доля правительственного вмешательства, чтобы оставаться жизнеспособным. Теории Пигу назвали некоторые стратегии, которые могут быть использованы для улучшения работы рынков отдельных товаров: краски, рыбы, нефти и т. д. Экономисты до сих пор используют его построения, размышляя о том, как правительства могут применять налоги и субсидии для наиболее эффективного использования ресурсов общества.
В идеальном государстве Платона у солдат и правителей нет частной собственности.
15
Кока-кола или Пепси?
Если вы испытываете жажду и зашли в магазин купить что-нибудь попить, вы увидите широкий выбор напитков. Если речь идет о газированной воде, то это могут быть «Кока-кола», «Пепси», «Фанта» или «Севен Ап» и десятки других брендов, выставленных перед вами в ряд. Тот же широкий выбор ожидает вас, если вы захотите купить пакет чипсов или тюбик зубной пасты. Ранее мы познакомились с британским экономистом Альфредом Маршаллом, который усовершенствовал теорию спроса и предложения. Мы рассматривали эти понятия для больших категорий, например, шляп, хлеба и угля. Однако по мере развития экономик начинают производиться разные виды этих основных товаров: несколько фасонов шляп, много видов хлеба, десятки брендов средств для мытья посуды. К началу XX века фирмы становятся сложнее и разрабатывают все новые виды товаров для удовлетворения желаний потребителей. Теории экономистов о рынках и компаниях должны были соответствовать наступившей реальности.
В 1930-е годы двигателем прогресса неожиданно стала жена профессора Кембриджского университета Джоан Робинсон (1903–1983 гг.), которая, будучи женщиной, не принадлежала к миру экономики. Во времена ее учебы в 1920-е годы университет не присуждал женщинам ученые степени, даже если они успешно сдавали экзамены. Чтобы иметь какую-то возможность конкурировать в этой области, она должна была придумать концепцию, которая заставит людей прислушаться к ней. Она сделала это с помощью своей первой книги «Экономика несовершенной конкуренции», представившей новое объяснение поведения фирм. На летнем приеме вдова Альфреда Маршалла поздравила Робинсон с выходом книги. Она сказала, что была бы рада заявить мужу (который умер девять лет назад), что он ошибался, принижая способности женщин в экономике. Работа Робинсон доказала, что женщины были способны на разработку теорий, менявших наше представление об этой науке.
Книга Робинсон вышла через несколько месяцев после сочинения с похожей тематикой, «Теории о монополистической конкуренции», американского экономиста Эдварда Чемберлина (1899–1967 гг.).
Эти труды разожгли соперничество между представителями двух университетов – Кембриджа и Гарварда – Робинсон в Великобритании и Чемберлина в США.
Большую часть своей карьеры Чемберлин настаивал, что его учение отличается от воззрений Робинсон. На самом деле их идеи были очень похожи. Они рассматривали рынки, на которых имеется масса разных видов одного и того же базового товара.
Во времена Робинсон и Чемберлина экономисты были заняты теорией совершенной конкуренции, о которой мы говорили ранее. Ее отправная точка – множество покупателей и фирм. Компании продают одинаковый продукт. Они конкурируют друг с другом, и каждая из них невелика по сравнению с рынком в целом. Фирмы хотят максимизировать прибыль, но они не могут просто повысить цены. Если предприятие так поступит, оно потеряет всех своих клиентов, поскольку те обратятся к другим производителям. В начале Промышленной революции компании обычно были маленькими. Ими часто заведовали семьи, и управлял один человек. Но по мере того как они становились сложнее, мир все меньше напоминал модель совершенной конкуренции.
Ее противоположностью была теория монополии, которая изучала, как функционирует рынок, если его товары поставляет единственная фирма. Но данная концепция заходила слишком далеко в противоположном направлении, поскольку сложно было найти чистую монополию, то есть только одну компанию, производящую, например, весь кетчуп, при отсутствии других изготовителей, соперничающих с ней. На практике рынки не были «белыми» или «черными». Робинсон и Чемберлин пытались привнести в экономику «серые оттенки» реальности и ответить на вопрос: как компании ведут себя в реальных условиях?
Их идеи совмещали аспекты монополии и конкуренции. Как и сегодня, если бы вы зашли в аптеку в 1930-е годы, то увидели бы ассортимент разных марок мыла. Одно изделие очищало кожу почти так же хорошо, как другое, но каждое из них имело некоторые
