Евгений Майбурд - Введение в историю экономической мысли. От пророков до профессоров

Часть вторая

Зрелость науки

Знаете ли вы, когда появилось слово "экономист" как обозначение ученого — исследователя экономических вопросов? Оно появилось в середине XVIII в. "Экономистами" назвала себя группа мыслителей во Франции, сплотившаяся вокруг доктора Кенэ. Наиболее известные из них: Виктор Мирабо, Дюпон де Немур, Мерсье де Ларивьер. Рядом с этой замечательной плеядой стояли близкие им по мысли, но самостоятельные по взглядам фигуры Гурнэ и Тюрго.

Все они развивали новую систему взглядов, новую теорию. Чтобы коротко выразить ее суть, Дюпон придумал слово "физиократия", что означает буквально природовластие. Впоследствии этих мыслителей стали называть (и называют по сей день) физиократами. Все они были хорошо знакомы или даже дружны между собой. Школа формировалась в общении кружка единомышленников.

При всем сказанном первым следовало бы упомянуть имя Ричарда Кантильона (1680–1734). Купец и финансист родом из Ирландии, много лет живший во Франции, писавший по-английски, Кантильон оставил нам единственное сочинение: "Опыт о природе торговли вообще", опубликованное лишь в 1755 г. Эта замечательная работа содержит множество основополагающих мыслей, обогатить, развить и дополнить которые предстояло вскоре Кенэ и Смиту.

Венсан де Гурнэ (1712–1759) бесспорно считается одним из основоположников школы физиократии. Написал он совсем немного — несколько докладных записок правительству, которые не публиковались, — и рано умер. Памяти своего друга Тюрго посвятил статью, из которой только и стало всем известно о взглядах и влиянии Гурнэ.

Установлено, что идеи Гурнэ оказали влияние на Кенэ. Известно также, что Гурнэ избежал многого из того, что потом было признано ошибками физиократической школы. Считается, что именно Гурнэ пустил в обиход знаменитую фразу laissez faire, laissez passer (лесэ фэр, лесэ пасэ). Прямому переводу на русский она не поддается, а означает примерно следующее: "Дайте людям самим делать свои дела, дайте делам идти своим ходом". Или проще: отвяжитесь! формулу эту так и пишут во всех книгах по-французски. Она стала определенным знаком — знаком целой теории. Или, лучше сказать, идеологии. Что же обозначает собой эта фраза?

Формула laissez faire выражает идею полной экономической свободы, когда государство не вмешивается в производственную, торговую и финансовую деятельность своих подданных. Они платят ему налоги, оно обеспечивает охрану их жизни, имущества, прав и свобод. Этим ограничиваются экономические отношения между населением и государством. Никаких ограничений на ввоз-вывоз. Никаких препятствий вкладывать и изымать капиталы. Никаких запретов на роскошь. Никаких законов о минимальной или максимальной заработной плате. Никаких предписаний о стандартах на продукцию. Никаких указаний о том, по какой цене продавать и покупать. Все решают сами люди. Они вступают между собой в контакты, торгуются, покупают и продают, берут и дают взаймы. И сами договариваются о ценах, оплате труда, ставке ссудного процента и всем остальном.

Такая идеология в науке называется экономическим либерализмом. Позднейшие мыслители не все одинаково представляли себе обстановку экономического либерализма- Иные считали, что в каких-то сферах деятельности, в известных формах и в определенных рамках вмешательство государства остается необходимым, формула laissez. faire осталась в науке знаком самого крайнего варианта либерализма: никакого вмешательства государства!

Ни Гурнэ, ни его единомышленники, по-видимому, не обсуждали различные степени экономической свободы. Вмешательство государства во все сферы экономической деятельности было настолько сильно в те времена, что важно было поставить вопрос об экономической свободе в принципе, в общих чертах, не думая о деталях.

С идеей экономического либерализма мы уже знакомы благодаря Д.Норсу и П.Буагильберу. Но еще во время Кантильона она была новостью и достоянием одиночек. В рассматриваемый период к ней присоединяются большинство выдающихся интеллектуалов Британии и Франции, потому что она явилась неотъемлемой частью набравшего силу мировоззрения.

Религиозную доктрину, согласно которой все в мире происходит по воле Провидения и управляется Им ко благу человечества, философы, начиная с Т.Гоббса и Дж. Локка (не забудем про Монтескье), переосмыслили и претворили в учение о естественном ходе вещей, естественном порядке. В русле этого учения возникли еще два понятия: естественная свобода и естественный человек.

Во Франции эта идеология получила впечатляющее выражение в трудах Ж.Ж.Руссо. Естественный порядок противопоставлялся общественному порядку — такому, какой имел место в реальной истории. "Естественное" противопоставлялось "искусственному" во всем: в характере государства и других человеческих учреждений, в политике правительств, в общественных нравах, в поведении людей, в воспитании юношества. У Руссо эти противопоставления доходили до крайностей — до взаимного отрицания "естественного" и "искусственного".

На подобные идеи и опирался экономический либерализм физиократов. Общество состоит из отдельных людей, которых Природа наделила различными склонностями, способностями и потребностями. Очевидно, говорили физиократы, что неразумно игнорировать природные закономерности. Каждому человеку должно быть позволено действовать естественно; он лучше всех знает, что для него хорошо и что плохо. Общественный договор (и плод его — государство) нужен лишь для того, чтобы никто не употреблял свою свободу во вред другим.

Пускай каждый использует те средства — способности, ум, имущество и пр., — которыми он обладает, и своими усилиями добивается для себя жизненных благ. Труд должен быть свободным, плоды его неприкосновенны. Отсюда лозунг: собственность священна! Раз каждый должен иметь право свободно распоряжаться своим трудом и имуществом, значит, необходима свобода обмена и конкуренции. Поэтому не должно быть никаких монополий и привилегий. Таким образом, физиократия решительно отвергала все основания меркантилизма.

Вторым устоем учения физиократов было представление о земле единственном источнике богатства народа. Для меркантилизма были характерны (а для французской его разновидности — кольбертизма — абсолютно характерны) пренебрежение сельским хозяйством и весь упор политики на промышленно-торговое развитие. Физиократы провозгласили, что все должно быть наоборот (вскоре Адам Смит заметит об этом: "Если палка слишком перегнута в одну сторону, для выпрямления ее следует настолько же перегнуть в другую').