Но давайте представим, что идиллия процветания, здоровых денег и успешных денежных расчетов разрушается с появлением в Эдеме змея — соблазна фальшивомонетничества: с помощью практически не имеющих никакой ценности предметов пытаются одурачить людей, заставив их думать, что это денежный товар. Полезно посмотреть, к чему это приведет. Фальшивомонетничество создает проблему, когда оно имеет «успех», т.е. когда деньги настолько хорошо подделаны, что обман невозможно обнаружить.
Допустим, что Джо Доакс и его славные товарищи придумали способ изготавливать совершенные фальшивые деньги — в условиях действия золотого стандарта латунные или пластмассовые предметы, которые выглядят точной копией золотых монет, или, если говорить о нынешнем стандарте неразменных бумажных денег, — десятидолларовые купюры, которые неотличимы от десятидолларовых купюр Федерального резерва. Что произойдет в этом случае?
Прежде всего совокупное предложение денег в стране увеличится на сумму подделанных денег; не менее важно, что вначале новые деньги появляются в руках самих фальшивомонетчиков. Фальшивомонетничество — это двоякий процесс: во-первых, увеличение совокупного предложения денег, приводящее к повышению цен на товары и услуги и снижению покупательной способности денежной единицы; во-вторых, изменение в распределении доходов и богатства в результате того, что в руках фальшивомонетчиков оказывается непропорционально больше денег.
Первая часть процесса — увеличение совокупного предложения денег явилась центральным вопросом «количественной теории» британских экономистов классической школы от Дэвида Юма до Рикардо и продолжает оставаться центральной проблемой в работах Милтона Фридмена и монетаристов чикагской школы. С целью продемонстрировать инфляционный и непродуктивный эффект бумажных денег, Дэвид Юм в сущности постулировал то, что я предпочитаю называть моделью «архангела Гавриила», согласно которой архангел, вняв мольбам послать больше денег, за одну ночь магически удвоил запас денег каждого человека. (В этом случае архангел Гавриил был бы «фальшивомонетчиком», хотя и в благотворительных целях.) Понятно, что в то время как каждый отдельный человек испытывал бы эйфорию от удвоившегося денежного богатства, общество никоим образом не станет богаче, поскольку не произошло никакого увеличения капитала, производительности или предложения товаров. Так как люди поспешат потратить свои новые деньги, единственным эффектом станет повышение цен приблизительно в 2 раза, а покупательная способность доллара или франка снизилась бы вдвое, не доставив никакой общественной пользы. Увеличение количества денег может только ослабить эффективность каждой денежной единицы. Более современная, хотя и столь же магическая версия этой истории — это «эффект вертолета» Милтона Фридмена, где он постулирует, что ежегодный прирост количества денег, обеспечиваемый Федеральным резервом, разбрасывается с волшебных правительственных вертолетов на каждого человека пропорционально уже имеющемуся у него денежному запасу.
Анализ Юма является весьма проницательным и точным, однако он не доходит до эффекта перераспределения. А вот «эффект вертолета» Фридмена серьезно искажает анализ, потому что сформулирован так, что с самого начала исключает эффект перераспределения. Дело в том, что если можно сделать допущение о благих намерениях архангела Гавриила, то к эмиссии фальшивых денег правительством или Федеральным резервом подобные допущения не приложимы. Действительно, ни один фальшивомонетчик на Земле не видел бы смысла в печатании фальшивых денег, если бы новые деньги распределялись пропорционально.
В реальной жизни весь смысл фальшивомонетничества заключается в инициировании определенного процесса — процесса перекладывания новых денег из одного кармана в другой, а вовсе не в волшебном равно пропорциональном увеличении денег в кармане всех людей одновременно. Осуществляется ли фальшивомонетничество путем изготовления латунных или пластмассовых монет, которые похожи на золотые, или путем печатания бумажных денег, которые выглядят как эмитируемые государством, фальшивомонетничество всегда представляет собой процесс, в ходе которого фальшивомонетчик получает новые деньги первым. Суть этого процесса точно схвачена в карикатуре в старом журнале New Yorker, где группа фальшивомонетчиков наблюдает, как из домашнего печатного станка появляется первая 10-долларовая купюра. Один из них говорит: «Ребята, местная розничная торговля скоро получит допинг?»
Именно так все и происходит. Первыми получают новые деньги фальшивомонетчики и тут же тратят их на покупку различных товаров и услуг. Вторые получатели новых денег — это те розничные торговцы, у которых фальшивомонетчики делают покупки. Постепенно, перекочевывая из кармана в карман, новые деньги, как круги по воде, расходятся по всей системе. Этот процесс сопровождается перераспределительным эффектом. Получая новые деньги и денежный доход, сначала фальшивомонетчики, за ними торговцы и т.д., предъявляют дополнительный спрос на товары и услуги, что приводит к росту цен на приобретаемые ими товары. Но когда цены на товары начинают повышаться, реагируя на увеличение количества денег, то те, кто еще не получил новые деньги, обнаруживают, что цены на покупаемые ими товары поднялись, тогда как цены на товары, которые они продают, не повысились. Короче говоря, первые получатели новых денег в этой рыночной цепочке событий выигрывают за счет тех, кто получит деньги в самом конце, но еще больше не повезет тем, кто вообще никогда не получит эти новые деньги (к примеру, те, кто получает фиксированный доход — ежегодную ренту, проценты или пенсии). Денежная инфляция в этом случае действует как скрытый «налог», с помощью которого первые получатели денег экспроприируют (т.е. наживаются за счет) последних. И, разумеется, больше всего наживаются первые получатели денег — фальшивомонетчики. Скрытный характер этого налога делает его особенно коварным: публика мало разбирается в денежных и банковских процессах и очень легко обвинить в повышении цен, вызванном денежной инфляцией (или «инфляции цен»), либо алчных капиталистов, спекулянтов, сорящих деньгами потребителей, либо любую другую социальную группу, которую легко оклеветать. Очевидно также, что фальшивомонетчики заинтересованы в том, чтобы отвлечь внимание от их собственной решающей роли путем обвинения в инфляции цен всех и каждого, любые группы и институты.
Процесс инфляции отличается особой вероломностью и разрушительностью, потому что все мы радуемся получению большего количества денег, но при этом жалуемся на последствия увеличения количества денег, а именно на высокие цены. Однако поскольку между увеличением запаса денег и следующим за ним повышением цен неизбежно проходит какое-то время, а публика мало знает о денежной теории, ее очень легко одурачить, возложив вину на плечи тех, кто находится на виду, а не на самих фальшивомонетчиков.
