Мой отец расположился на улице, напротив окна палаты Ольсона, предварительно сговорившись с сиделкой губернатора, что она за несколько долларов чуть опустит жалюзи в соседней комнате, как только Ольсон испустит дух. Поскольку репортерам не разрешали пользоваться больничными телефонами, чтобы передать свои сообщения, а таксофоны в те дни были куда более редким явлением, чем сейчас, мой отец также заблаговременно дал четверть доллара мальчику, чтобы тот держал для него телефон в бакалейной лавке в двух кварталах от больницы.
Ольсон умер, жалюзи опустились, и мой отец рванул к бакалейной лавке. Когда он перебегал последнюю улицу, всеми мыслями сосредоточенный на своем сообщении, которое через несколько минут разлетится по телеграфу по всей стране, его сбил грузовик. Отец поднялся на ноги, стряхнул с себя пыль, передал в агентство свое сообщение и только после этого захромал обратно в больницу, чтобы стать там уже не репортером, а пациентом. Его сообщение пришло первым.
Перенесемся на двадцать восемь лет вперед, в тот год, когда мне стукнуло – так получилось – те же двадцать восемь. Я уже три года возглавлял собственную фирму и искал, где бы занять денег, чтобы построить новый завод стоимостью в 200 тысяч долларов. Я уже побывал во всех тринадцати имевшихся в городах-«близнецах» банках и иных финансовых учреждениях, занимавшихся ипотечным кредитованием. И все тринадцать раз мне указали на дверь.
Тогда я взял карту и с помощью циркуля обвел на ней окружность радиусом в семь сантиметров с центром в Миннеаполисе. После этого я начал обзванивать все банки и ипотечные компании, оказавшиеся в пределах круга. Новые отказы. Я продолжал расширять круги.
Наконец, я нарисовал окружность достаточно большого радиуса, чтобы она захватила Милуоки, и именно там мне ссудили деньги.
Упорство? Насчет своего отца я уверен: он считал, что просто делал свое дело и попал под грузовик лишь из-за собственной невнимательности. В своем случае я рассматривал свое поведение всего лишь как нормальный, отвечающий здравому смыслу бизнес. Я бы и до сегодняшнего дня продолжал рисовать окружности, если бы тогда мне не повезло. Как ни крути, а быть полноправным собственником земли и завода или арендовать его – разница ощутимая (до миллиона долларов).
Но даже когда на кону стоят такие деньги, вы поразитесь, сколь многие бизнесмены выбрасывают белый флаг. Или, сбитые грузовиком, предпочитают лежать на мостовой, дожидаясь «скорой помощи». Не будьте из их числа.
Магическая формула успеха существует. Правда, ее очень легко написать, но трудно осуществить. Хотя каждый из нас обладает индивидуальными качествами, которые определяют нашу уникальность, я видел достаточно большое число преуспевающих людей и научился выделять в них общие черты, которые и позволяют им преуспеть.
Упорство + целеустремленность + сосредоточенность = успех
Южноафриканец Гэри Плейер – профессиональный игрок в гольф, побеждавший на многих престижных турнирах. Он хороший спортсмен, но есть в нем и еще кое-что. На своем жизненном пути Плейеру пришлось преодолеть немало препятствий, с которыми редко сталкиваются профессиональные спортсмены. Роста в нем всего-то 168 сантиметров, что для гольфа явно маловато. У него были серьезнейшие проблемы со здоровьем. В 1960-е годы ему приходилось играть в гольф в окружении телохранителей. Расовая политика ЮАР делала Плейера объектом угроз и безобразных инцидентов.
Я познакомился с Плейером в 1955 году на тренировке накануне открытого чемпионата Сент-Пола, в те годы весьма престижного турнира. Плейер был никому не известным профессионалом, а я – еще менее известным любителем. Плейер лишь первый год играл на площадках США, а я только-только закончил университет Миннесоты, где очень увлекся этой игрой, и меня еще тогда не отговорили идти в профессионалы.
Мы сразу же подружились. Поскольку мы находились в моем родном городе и были примерно одного возраста, я пригласил его на вечеринку. С полудюжиной других молодых людей мы очень весело провели время. На следующий день мне предстояло вступить в игру после обеда, а Плейеру – с самого утра. Мне так понравился мой новый друг, что я решил пойти поболеть за него. Когда я нашел товарища, он уже сделал первый удар и направлялся к своему мячу. Рядом не было ни души. В 1955-м Гэри Плейера болельщики еще не сопровождали.
– Как дела, Гэри? – сказал я. – Здорово мы вчера повеселились, правда?
Он не замедлил шаг. Даже головы не повернул. Глаза, прикрытые с боков шорами, были устремлены к линии горизонта. Я с таким же успехом мог обращаться к каменной статуе.
– Харви, сейчас я не могу разговаривать, – процедил он сквозь зубы. – Мне нужно сосредоточиться. Увидимся, когда я закончу.
Я в расстроенных чувствах вернулся в клубный домик.
В 1985 году я снова случайно встретился с Плейером, познакомился с его женой и напомнил им эту историю. Его жена рассмеялась.
– Не переживайте, Харви. На самом деле он проявил к вам, скорее, неслыханную отзывчивость. Меня, например, играя в гольф, он обычно вообще не замечает.
Упорство. Целеустремленность. Сосредоточенность. Сплошь слова-штампы. Но эти штампы справедливы.
Именно эти качества сделали Гэри Плейера победителем, в то время как большинство из нас остаются на задворках как гольфа, так и жизни.
Прочтя эту историю, вы, быть может, скажете: «Что ж, это я могу. Я способен быть таким же целеустремленным и преданным делу, как Гэри Плейер». Ставлю девять против одного, что вы на это не способны. И позвольте мне объяснить, почему я так думаю.
В течение семи лет, пока собирались средства на строительство нового крытого стадиона в Миннеаполисе, я выступил с сотней зажигательных речей в пользу этого проекта. Свои выступления я всегда заканчивал просьбой к аудитории поднять руки, чтобы можно было увидеть, сколь многие местные жители хотят сохранить у себя «Twins» и «Vikings», и написать письма своим сенаторам и представителям в Конгрессе. Более 90 процентов слушавших меня всегда поднимали руки. «Отлично, – говорил я. – А теперь я попрошу вас еще кое о чем: пришлите мне копии ваших писем». Копии мне присылали не более 10 процентов.
Упорство? Целеустремленность? Сосредоточенность? Мы все думаем, что обладаем этими качествами. Но, к сожалению, это не так. Я и написал свою книгу, чтобы помочь вам присоединиться к тем 10 процентам людей, которые такими качествами обладают. Членство в этом «клубе» – не эксклюзив. Чтобы присоединиться к нему, нужно просто поработать над собой.
Питер Юберрот, сын коммивояжера, продававшего алюминиевую обшивку, создал одно из лучших бюро путешествий в США и был назван журналом «Time» в январе 1985-го «Человеком года».
Я познакомился с Юберротом в середине 1960-х, когда его приняли в Организацию молодых президентов. Это деловая организация общенационального масштаба, объединяющая не достигших пятидесяти пяти лет президентов компаний, где работают более семидесяти пяти наемных служащих, а годовой объем продаж превышает пять миллионов долларов. Ему было тридцать. Я стал членом организации годом раньше него.
В Юберроте дисциплинированность, аккуратность и педантичность столь развиты, что он едва переносит людей, не обладающих этими качествами. Если он замечает, как кто-нибудь говорит, прикрывая рукой рот, он подходит и отводит руку. Он настоял не только на том, чтобы все его служащие постоянно носили костюмы и галстуки, но и чтобы они покупали себе новые костюмы и галстуки, когда он находил их износившимися. Правда, в отличие от других руководителей-тиранов подобного рода, он возмещает служащим эти расходы.
Упорство? Целеустремленность? Сосредоточенность? Конечно. И Юберрот продвинулся в этом даже дальше Плейера. Он не только предприниматель, но и лидер. Он устанавливает нужный стиль не только для себя, но и для окружающих.
Благодаря его усилиям XXIII Олимпийские игры, в отличие от предшествовавших им XXII, не просто принесли прибыль, но это была поистине огромная прибыль – 215 миллионов долларов. А на церемонии закрытия произошло вообще беспрецедентное событие. Юберроту устроили настоящую овацию. Я за свою жизнь бывал на многих спортивных мероприятиях, но чтобы восемьдесят четыре тысячи болельщиков как один встали со своих мест, чтобы поблагодарить человека, продавшего им билеты, – такое я видел первый раз.
Курт Карлсон – самый богатый человек в моем штате. Он начинал с нуля, продавая в эпоху депрессии бакалейщикам купоны для покупки товаров со скидкой, а теперь владеет конгломератом мирового масштаба с годовым объемом продаж более 4 миллиардов долларов.
Работать с Куртом, равно как и с Гэри Плейером и Питером Юберротом, непросто. Он известен своей строгостью в отношении подчиненных. Курт никогда не сдерживается в проявлении своих эмоций. Если бы вы собрали их троих – Плейера, Юберрота и Карлсона – в одной комнате, дали каждому в руки топор и выключили свет, я не сомневаюсь, что живым из комнаты вышел бы только Курт – с четырьмя топорами.
