Кажется, что проживая на бумаге 2,3,5 раз то, что крутится в голове, начинаешь спокойнее сживаться с ситуацией, принимать произошедшее. С «диагнозом» нужно переспать.
Однажды в руки попался блокнот с моими эмоциональными лонгридами 5-7-летней давности. Я перечитала. Уже не больно, я даже могла, читая, улыбнуться, но не причинам и боли от ситуаций, а тому, что ДАЖЕ ЭТО прошло и зажило. Однако показывать именно те записи мне точно никому не захотелось бы, и я их без сомнения уничтожила.
Давно уже не пишу из состояния боли. Подобрала механизмы саморегуляции и стараюсь не втягиваться в деструктивное, даже если и не смогла защитить себя от внешнего ударного воздействия. Обучилась бережному отношению не только к окружающим, но и самое сложное — к самой СЕБЕ.
Быстрее научилась принимать то, что напрямую от меня не зависит. Сформировала восприятие того, что любые ситуации, конечно, с исключениями, направляют мою личностную эволюцию, а, следовательно, происходят мне на благо. Просто я не всегда и сразу это благо ощущаю и иногда сильно сопротивляюсь. Но есть ситуации, в которых я принимаю решения и несу ответственность за последствия своих решений.
Я научилась писать лонгриды из состояния радости, благополучия, душевного спокойствия. И эти состояния не созданы мною искусственно, они не лицемерны, в них нет «9-го вала» эйфории от «погоды или природы». Эти тексты выкристаллизовываются сами на основе моего опыта и знаний, без напряжения, осознанно и в удовольствие.
По сути, я особо даже не присваиваю себе написанное собой. Я только ретранслятор того, что мой мозг собирает из информационной среды. Я инструмент, который считывает, фильтрует и формулирует в вербалику очевидное мне. Моя роль — нарабатывать символические системы, оттачивать понятийный аппарат, качественно вычищать формулировки и честно фиксировать личные ощущения. И иногда я довольна от того, как это у меня получается.
Позже я кратко познакомилась с методом «фрирайтинга» или свободного письма, оно может фигурировать в информационной среде ещё как автоматическое, бессознательное.
При желании попробуйте оба метода и определитесь сами — что именно у вас сработает для погашения остроты эмоциональных потрясений, а что нет.
Звонок. Номер не из контактов. Мужской приятный голос.
— Привет! Как дела? Не узнаёшь?
–..?
— Ну как же. Это же твой друг-родственник… из другого города. Вот, в гости к тебе выезжаю!
— Володя?
— Ну, да!
Оу!
А дальше МОЙ МОЗГ всё САМ дорисовал:
— У тебя что, дела в N?
— Да, я проездом, командировка.
Заметь, читатель, никакой входящей информации мне не дали. Номер телефона неизвестен, своё имя «родственник» не назвал, город, из которого «выезжает», тоже. Моё имя также не звучало.
Я находилась в пути, в транспорте, и мне неудобно было говорить. И не было времени на «подумать». «Владимир» перезванивал и сбрасывал, мол, едет и приветы везёт. Было сделано 5–7 коротких созвонов.
Настоящего Владимира (наши прабабушки родные сёстры) я не видела больше 20 лет и мы не общались. Совсем. Но я знала, что при нашей семейной связи мы можем легко войти в контакт. Номер телефона моего Владимира у меня был сохранён, он как-то звонил в новогодние праздники.
Я уточнила у псевдо-«Владимира», почему звонок с другого номера, не с того. Ответ был прост:
— У меня новый номер. Сохрани этот. Тот номер старый.
Минут через 30 «Владимир» перезвонил и расстроенным голосом сообщил, что его задержал сотрудник ГАИ. Во время движения он говорил СО МНОЙ по телефону, отвлёкся и что-то нарушил. Нужно, как обычно, откупиться. «Налички» столько нет, а карты «почему-то» сейчас в блоке.
— Я переведу тебе обратно. Не волнуйся!
Конечно, тогда у меня сразу закрались сомнения. Я знаю уровень обеспеченности и социальной ступени Владимира. Он бы точно мне за взятку не стал ничего обвинительного предъявлять. Решать через женщину материальные проблемы, которые он сам и создал — из параллельной Вселенной, не нашей. Но я заволновалась. Ответственность уже лежала на мне: я эмоционально вовлеклась в ситуацию, обрадовалась встрече и обдумывала приём «гостя».
Постоянное «держание» на связи в течение часа не дало возможности включить рациональность и проверить информацию: перезвонить своему родственнику по «старому» телефону из контактов или позвонить другим родственникам и уточнить про выезд Володи.
Сознание включилось полностью, когда на салфетке я уже записывала цифры счёта «гаишника Дмитрия». Нужно было срочно перевести взятку в 15 тысяч рублей за то, чтобы тот помиловал и отпустил «моего родственника».
«Владимир» дал мне и с «Дмитрием» поговорить для пущей убедительности. Казалось, шум, как на дороге, «гаишник» полностью серьёзно представился. Обрисовал всю ситуацию. Поругал «Володю».
Двух аферистов погубила жадность — слишком большая сумма оказалась для меня. Месячная зарплата.
Позже я связалась с родственниками и рассказала, как за «Володю» чуть не перевела деньги. Просто у меня столько не было.
— Ула, да ты что?! Мы разве не предупредили бы!
Браво за спектакль! Мастера-красавцы! Таланты!
— Зачёт!
Я этим мужчинам-мошенникам искренне верила почти два часа.
— А во что верит твой мозг?
Многодневный туристский поход на море через горы. Проверка своих сил и возможностей. Группа человек 20-ть. Первое, что сделали руководители группы — это проверили на вес (массу, если грамотно) рюкзаки каждого и отгрузили часть общей еды от девушек парням. Однако нагрузка за моей спиной (с расчётом потребностей группы на 5–6 дней) была приличной. Около одной третьей собственного веса, думаю порядка 15 кг. Но мы же вместе, и вместе мы сила. Поэтому все спокойно принимали ответственность и брали посильную часть общего груза. Если все могут, то и я могу.
— Все?
Шли уже пару дней. Устали.
— Ула, а спорим, ты удержишь мой рюкзак на двух пальцах?
Уж не знаю, зачем этот парень С., если точнее мужчина — тогда уже отслуживший в армии, старше на несколько лет — захотел дать мне такой урок. Я сначала не поняла, а потом действительно подняла его рюкзак на двух пальцах. Даже растерялась.
Что тут скажешь? Удивление. Возмущения тоже не было, потому как я несу ответственность («свой рюкзак») только за свои поступки. Не за чужие.
— Там две пары сухого белья.
Зачем-то добавил он и улыбнулся.
***
Старый хороший урок, про который иногда забываю.
Этот парень с «воздухом» в рюкзаке быстро оказался в любимчиках у нашего преподавателя-геолога руководителя группы, вызвал доверие. «Защитная» форма одежды С. выглядела профессионально, рассуждения о том, как и что нужно «правильно» делать, уверенная речь «бывалого» плюс пройденная служба в армии и возраст
