Очень часто мне приходилось тактично напоминать руководителям отделов, что по закону «О средствах массовой информации» мы не имеем права не давать запрашиваемую информацию, что мы должны чаще говорить журналистам «да», чем «нет». Наверное, многих таких руководителей портит власть над информацией.
От чего вы испытываете кайф в работе? Не потеряли ли еще интерес и вкус к делу? Оно для вас любимое?
Для пресс-секретаря главное – повезет или нет с шефом. Тут уж только или улыбка Фортуны или – ищи другое место работы. Порой так часто случается.
Если руководитель не блещет интеллектом и не обладает природной харизмой, то даже очень хорошему, профессиональному и дипломатичному пресс-секретарю трудно донести до его сознания, почему с журналистами надо обращаться корректно и дружелюбно. В моей практике, к счастью, такого не было. Мой шеф в первый же день, когда представлял меня, как нового сотрудника на аппаратном совещании, позиционировал весьма жестко: если к вам обращается мой советник, расценивайте это как мою личную просьбу.
Доверие руководства дорогого стоит. Если какую-нибудь пресс-службу начальство все время дергает в разные стороны, заставляет перепроверять каждое слово и каждую цифру, то мы доказали, что можем работать безо всякого вздергивания и понуканий и иметь определенную степень свободы.
Возникали (да и сейчас иногда бывает) проблемы и обратного плана, когда журналист, получив информацию без промедления, выдавал материалы с искаженными фактами (особенно на телевидении). Чаще всего такое происходит от незнания – молодой, еще неопытный корреспондент-стажер, стрингер.
Принято считать, что об образовании писать легко и просто, как его реформировать – знают все. Это не политика и экономика. Признаюсь, что я и сама в прошлом грешила этим предубеждением, да и редактор, как правило, подкидывал образовательные темы начинающим журналистам. Сегодня я понимаю, что была не права. Да и информационное поле в республиканских СМИ сегодня поделено: есть журнал исты, специализирующиеся на той или иной тематике, в том числе и образовательной.
Если все-таки случаются конфузы, страдает в первую очередь пресс-секретарь, который ломает голову над соблюдением интересов своего ведомства. Потому даже самый незначительный факт, изложенный неправильно, будоражит людей, которые затем обрывают наши телефоны, требуя ясности и точности. Такие нюансы важны в работе нашего министерства, затрагивающего все слои общества (и стар, и млад – кто-то учится, кто-то отучился и имеет детей, внуков). Как в этом случае поступать, каждый пресс-секретарь решает по своему усмотрению.
Бывает, что журналисты, собирая материал для всяческих модных опросов, задают вопросы типа: «Как вы относитесь к утверждению, что брюнетки умнее блондинок?» Если начальник наделен хоть толикой юмора, он ответит. Хуже, когда потом сказанное публикуется в произвольной форме. Вроде все верно, говорил человек такое, но вырванные из общего контекста фразы обретают совершенно иной смысл.
Некоторые руководители не прочь лишний раз «засветиться», но любят читать и слушать о себе одни дифирамбы. В случае форсмажорных обстоятельств виноват пресс-секретарь. Как правило, министерства, чтобы наладить работу со СМИ, используют систему аккредитации и делят информацию на тех, кому «дадим» и кому «не дадим», кого пригласим, и кого нет. Мы в своей работе руководствуемся иным принципом: пусть критика, но конструктивная. (Есть в республике издания, специализирующиеся на негативе, дескать, они независимы – они за правду, за социальную справедливость.) Противостояние, в данном случае со СМИ, ни к чему хорошему не приведет. Даже если написали гадость, уж лучше человека похвалить и сказать, что он здорово поднял наш рейтинг. Это подействует гораздо лучше, чем спускать всех собак, не приглашать на пресс-конференции, мероприятия и гоняться за ним по всем властным коридорам.
Вообще, пресс-секретарь – это важная и нужная фигура в большинстве публичных структур. Ему приходится быть и психологом, и писателем, и даже актером. Но это тогда, когда он подходит к своей работе творчески, а можно ведь быть непробиваемым чинушей (сама, работая на телевидении, с такими сталкивалась). И поэтому нам необходимо развивать культуру и школу этой должности (может, даже призвания).
И по отзывам многих коллег, занимающихся аналогичной деятельностью, и по моему мнению, крупные структуры, которые работают на благо всего общества, уже осознали, что пресс-секретарь – не охранник ведомства, а специалист, способный навести мостик между журналистом и ведомством, в котором он работает.
Определите, пожалуйста, как можно короче – что такое эффективное развитие общественных связей?
Искусство публичной деятельности заключается в том, чтобы в минимально короткое время подготовить нужную информацию, исключить возможности ошибок и подтасовок фактов, а имеющиеся недостатки проанализировать благодаря конструктивной критике. Но такое – в идеале.
Порекомендуйте, пожалуйста, пять книг (можно и больше), которые оказались полезны в вашей профессиональной деятельности?
Настольной книги по организации PR-деятельности у меня, к сожалению, нет. Иногда что-то попадается на глаза – бывает любопытно, прочитал, что-то взял на заметку, не более того.
Вы хотели бы, чтобы ваши дети пошли по вашим профессиональным стопам?
Что касается преемственности – я бы не противилась, если бы мой сын выбрал себе профессию, связанную с PR-деятельностью. Интересная, «живая» работа, которая всегда востребована.
«Помогаю людям понимать друг друга».
Представьтесь, пожалуйста.
Геннадий Шаталов, президент КГ «Region PR», президент PR-премии «RuPoR».
Как вы стали президентом Центрально-Чернозем-ной региональной премии в области развития связей с общественностью «RuPoR»? Какие еще были этапы в вашей PR-карьере?
В 2005 году я был инициатором учреждения в ЦЧР премии «RuPoR». Инициатива была поддержана Попечительским Советом Национальной премии «Серебряный Лучник» и исполнительным директором Надеждой Явдолюк. За то, что они в свое время поверили в нас и стали соучредителями нашей премии, им ОГРОМНОЕ СПАСИБО! И вот с того времени, наверное, не проходит дня, чтобы я не занимался вопросами премии. В 2007 году в соответствии с новой структурой управления премией, утвержденной решением Совета учредителей, я на общественных началах стал президентом премии.
Можно ли обучиться профессии PR-специалиста? Или это призвание? Как было у вас?
