бы даже сказал, что это единственный путь. Чтобы, наконец, обрести столь ценный дар, нужно было пройти через бездну. Однако далеко не каждый из них находил оттуда выход.
Людская жизнь – странная штука, коварная и непредсказуемая. Чаще всего она считается абстрактным понятием, всего лишь длительным отрезком времени между рождением и смертью. Но чем больше я смотрел вокруг, прибывая среди людей, тем сильнее убеждался в том, что жизнь это разумное существо. Невидимое, могущественное и непостижимое. Оно играет с людьми, подвергая их самым изощрённым испытаниям, и смеётся, когда они умоляют прекратить это.
Впрочем, не всегда и не ко всем это существо бывает жестоко. Оно любит преподносить сюрпризы тем, кто больше ничего не ждёт от жизни. Как говорят люди, стоит только расхотеть…
***
Это было странное чувство, состоящее из свободы и печали. Такое бывает, когда человек, например, теряет что-то очень значимое для него. Перед ним открывается столько дорог и направлений, но он не видит их, потому что ослеплён собственной тоской.
Больше я ничего не искал. Я просто гулял, целиком отдаваясь самому процессу, не преследуя конкретной цели. Теперь я мог пойти куда угодно. В любую сторону мира. Например, домой.
***
Однако единожды оказавшись во власти коварного существа по имени Жизнь, становится трудно сбежать от него. Пусть я и не был человеком, оно знало, каким крючком меня можно подцепить.
В те дни жаркого лета я полностью отдавался работе, потому что лишь творчески истощив себя, я мог возвыситься над своей печалью, ощущая некоторую удовлетворённость. Но это приятнейшее ощущение быстро иссякало, оставляя только тошнотворную пустоту.
Твёрдая земля под ногами и прохладный воздух помогали вернуть равновесие и обрести новые силы к следующему рассвету. Ночами на улицах было тихо и темно, но всё равно не так, как в бездне.
Одним из таких поздних вечеров я и встретил её. Тот яркий луч света, разгоняющий тьму вокруг себя и мешающий людям спать. Она танцевала среди молодых берёз на небольшой аллее под музыку, которая звучала только у неё в голове. Она плавно кружилась среди деревьев, словно лавирующая на землю первая снежинка. Длинные русые волосы развивались по кругу синхронно с подлом её сарафана.
На её светлом лице сияла лёгкая умиротворённая улыбка, а глаза были закрыты, словно она наизусть знала каждую пядь на этой аллее. Ей было неважно, кто её увидит, и кто как о ней подумает или скажет. Ей было всё равно. И это отличало её от людей, которые жили в этом городе.
Я наблюдал за танцем, пока в моих глазах не начали появляться тёмные пятна, как при взгляде на полуденное солнце.
***
– Я так долго искал тебя, но за это время ни разу даже не подумал о том, что скажу тебе при встрече.
– Да, ты выглядел странным на той аллее. Смотрел на меня, молча, будто немой или сумасшедший.
– В таком случае я рад, что ты не убежала. Второй раз мне бы так не повезло.
Я вновь стоял на крыше того шестнадцатиэтажного здания, но теперь не один. Мне хотелось показать ей прекрасный вид, который отсюда открывался. К сожалению, увидеть закат не удалось. С вечера небо было затянуто тучами, а в серых оттенках город выглядел очень тоскливо. Мне такая погода всегда нравилась больше, но лишь немногие разделяли мои взгляды.
– Так зачем ты пошёл за мной? Я уже сто раз спросила тебя об этом, но ты так и не ответил.
– Потому что сам не знаю, поэтому и не ответил. Может, впервые увидел нечто настолько непохожее на всё остальное вокруг… И просто стало любопытно.
– Значит, ты проделал такой длинный путь из простого любопытства. В общем то, как и я.
– Я видел много света по дороге. Но он никогда не был таким же ярким, как ты. Отчего так?
– Потому что он далеко. Все мои братья и сёстры далеко отсюда.
***
Она танцевала так долго и так увлечённо, будто эта ночь могла длиться целую вечность. Я боялся, что в какой-то момент она сиганёт обратно в звёздное небо, так и не открыв глаз. А я и дальше буду стоять на одном месте как идиот, не знающий, что сказать.
Несмотря на жаркую погоду днём, ночь оказалась прохладной, но на девушке был один лишь светлый сарафан, резко выделяющийся на тёмном фоне. Казалось, что температура воздуха, как и всё остальное, была ей нипочём.
В какой-то момент она остановилась спиной ко мне, медленно опустив руки. Затем девушка обернулась и вздрогнула, явно не ожидая увидеть меня. Нужно было срочно что-то ей сказать, только я не знал что именно.
***
– Они всегда так суетливы… Куда бы я не пошла, везде одно и то же.
– Поэтому ночи мне нравятся больше.
В парке было шумно. Кто-то куда-то спешил, безостановочно разговаривал по телефону, дети бегали и кричали, а матери то и дело окликали их.
– Наверное, они такие от того, что постоянно осознают свою смертность, даже в самом раннем возрасте, – сказал я. – Поэтому и стараются успеть как можно больше.
– Грустно всё это, – она вздохнула. – Как хорошо, что в их мире есть столько прекрасного и так много поводов для радости.
– Только не все люди замечают этого.
– Так давай расскажем им! – она резко вскочила со скамейки, и меня обдало потоком прохладного воздуха. – Ведь мы с тобой можем облететь весь свет!
– Можем. Только этого недостаточно.
Я тоже поднялся, мы двинулись дальше через парк.
– Понимаешь, люди не готовы принять простые истины на словах. Им нужно прочувствовать это самостоятельно. Всё, что мы можем, подтолкнуть их. Но даже это непростая задача.
Мимо нас на самокате пронёсся мальчик лет пяти, но тут же остановился, потому что позади послышался голос мамы, попросивший его не отъезжать слишком далеко.
– Хотя не все люди такие, – продолжил я. – Некоторые из них и так прекрасно всё видят. Им больше не нужны никакие истины.
– И когда ты успел так хорошо узнать людей, если всё время их сторонился?
– В бездне. Очень многие приходили туда.
– Этого я, наверное, никогда не смогу понять. Ты то родился там, но как можно прийти в такое ужасное место по собственной воле?
– Порой через него лежит единственный путь. Я никогда не спрашивал, зачем они приходят. Но многие сами мне рассказывали об этом.
***
Следующая неделя после нашей первой встречи стала для меня творческим застоем. Я пытался изобразить её, танцующую на той аллее. Но каждый раз выходило не то. Я внёс
