упрёков. Мои занятия их мало интересовали, так же как и меня – их трудности и успехи.
В общем, каждый из нас жил сам по себе, ставя на первое место собственные потребности, интересы и выгоды. Мы редко проводили время втроём. Иногда дома отмечали праздники. Мама, выпив немного, начинала без умолку говорить, что-то доказывать, объяснять. А вот отец, время от времени, исподтишка смотрел на меня нескрываемо похотливым взглядом, смачно облизываясь и, видимо, что-то скабрезное представляя.
Мне было смешно на всё это смотреть. От своих навязчивых детских страхов я уже успела избавиться, чувствовала уверенность в себе и способность противостоять, понимала, что в крайнем случае смогу выжить без них. Знала их слабости и пороки и хорошо представляла, как их можно использовать.
Отсутствие чувств между людьми порождает ШАНТАЖ.
Каждое лето меня отправляли к бабушке на каникулы. Только там я могла расслабиться полностью и быть настоящей собой, без притворства, обидчивости, неискренности или непослушания. С этим местом связаны лучшие годы моей жизни, самые светлые воспоминания и верные друзья детства. Словно растение, попавшее в благодатную почву, я оживала и наслаждалась жизнью, используя эту временную передышку.
Ширь полей и лугов, гомон птиц за окном, неторопливый ритм обычной крестьянской жизни и привычная повседневная суета делали меня мягче, добрее, спокойнее, заряжали энергией и пробуждали во мне скрытые силы.
Взросление началось после шестого класса, на летних каникулах, когда пришли месячные. Я догадалась, что со мной происходит, сказала об этом бабушке, и она провела для меня «инструктаж».
С каникул домой я вернулась уже совершенно другой: дерзкой, бунтующей, неуправляемой. Дремавшая сила вышла наружу и проявилась с самой непредсказуемой стороны.
Именно с этого времени и началось моё открытое противостояние: конфликты с родителями, споры с учителями, попрание существующих правил, доказывание своей взрослости и неформальное лидерство. В один момент из тихой и скромной отличницы я превратилась в наглую, беспринципную, вульгарную, хотя и маленькую, но стерву.
И главным моим орудием влияния на окружающих стал именно пресловутый шантаж.
Пришло время воздать родителям за их эгоизм и расчетливость, предательство и НЕЛЮБОВЬ, за годы своего вынужденного притворства и скрытых страданий. Школа отошла на второй план, хотя на успеваемости это особо не сказывалось, но поведение стало невыносимым.
Теперь основной интерес вызывали тусовки, развлечения и дискотеки. В моём окружении появились ребята из старших классов. Многолетнее обучение танцам дало свои положительные результаты: на дискотеках внимание большинства было приковано к моему телу. Девочки втайне завидовали моей гибкости и умению привлекательно танцевать, а мальчики, особенно старшие, смотрели на танцующую меня с нескрываемым чувственным вожделением.
В тринадцать я получила свой первый взрослый интимный опыт, но такой неудачный и неумелый, что это вновь отвратило меня от секса. Мне нравилось флиртовать с мужчинами, дразнить, искушать их, и ничего, кроме этого.
По мере взросления и моего физиологического развития, интерес ко мне стали проявлять и мужчины постарше, поопытнее, которые уже хорошо владели искусством обольщения женщин. Они начали меня раскрепощать, развращать, учить пользоваться плодами своей привлекательности и сексуальности. В моей жизни появились хорошие сигареты и алкоголь, дорогая косметика, французский парфюм, брендовая одежда, уютные гостиничные номера и свободные деньги.
Меня вполне устраивал такой образ жизни. Я окончательно избавилась от всех своих страхов и комплексов, связанных с сексом, посещала рестораны, дискотеки и бары, легко шла с мужчинами на контакт, вошла во вкус в чувственных наслаждениях, от которых так жестоко и грубо меня едва не отвратил мой кровный отец.
И лишь изредка я задумывалась над тем, как бы складывалась моя личная жизнь, если бы родители меня хоть немного ЛЮБИЛИ, или не было бы ужасных событий той роковой ночи…
Падение
«Человек не может получить свободу извне больше той, которой он обладает изнутри».
Т. В. Мурановский
…Но жизнь продолжалась. Шёл 2008 год.
Позади остались выпускные экзамены, общение с одноклассниками и школьными учителями, годы привычных занятий и множество разных событий. О будущем я пока не задумывалась, хотя родители постоянно напоминали, что нужно выбрать профессию или дело, которым хочу впоследствии заниматься, поступить в какой-нибудь институт, выучиться, закончить его, сделать карьеру, стать успешным и обеспеченным человеком.
Я не принимала их аргументы. Какая учёба, когда я только что от неё освободилась? А теперь снова жить по регламенту и «ходить строем»?
К этому я была не готова. Мне хотелось жить здесь и сейчас: в этом всё более расширяющемся мегаполисе с его многообразием развлечений, и пользоваться всеми его возможностями, пока молода и свободна.
Я чувствовала себя уже взрослой и достаточно самостоятельной, хотя внутри, по своей сути, была ещё незрелым ребёнком с очень подвижной и несформированной психикой, без целей, ценностей и видимых перспектив. Их отсутствие я компенсировала множеством развлечений в разных местах и компаниях, подменяя количеством качество. Хотелось свежести чувств, остроты ощущений, новизны впечатлений, и город это разнообразие мне давал.
В последние годы, бывая у бабушки на каникулах, всё больше времени я проводила на лоне природы. Мы собирались компанией и выезжали куда-нибудь «на шашлыки»: к речке, в лес или подальше от населённых пунктов. Часто – с ночёвками. Брали с собой палатки, выпивку, музыку, и отрывались по полной программе. Мне интересно было сравнить развлечения в городе с успешными богатыми «папиками» и естественные бесшабашные отношения с менее искушёнными молодыми парнями. Близость природы, щебетание птиц, ночная прохлада усиливали чувственность тела, обостряли все ощущения и доставляли особое наслаждение.
В этот раз к бабушке я всё-таки не поехала, решила остаться в столице.
Лето было в самом разгаре. Погода стояла прекрасная, можно даже сказать, классическая, без серьёзных природных аномалий. Палящее летнее солнце разогревало воздушную атмосферу урбанизированного столичного города так, что становилось тяжело дышать. Эту труднопереносимую жару сменяли лёгкие ливни или кратковременные дожди. Гроза наполняла атмосферу озоном, и даже в центре чувствовались прохлада и свежесть.
Когда в городе наступала жара, мы с друзьями старались уехать из города на чью-либо дачу. Большинство этих новых друзей были детьми успешных и знаменитых людей, которые так же, как и мои родители, не занимались всерьёз воспитанием своего потомства, зато многое позволяли, баловали и защищали. Так что, эти мои друзья, мало озабоченные своим будущим, также вели откровенно распущенный образ жизни. Это нас и объединяло.
Дома я проводила время достаточно редко, могла по несколько дней не являться домой. Потом родители начинали меня ругать, упрекать в легкомысленности, распущенности и отсутствии совести. Странно было слышать это от них. На вопрос матери: «Где ты была всё это время?», я отвечала: «Не твоё дело». И добавляла, сдержанно и спокойно: «Вы имеете то, что сами же породили. Я – ваше совместное произведение». Потом уходила в свою комнату и запирала дверь.
Ещё в середине так называемых
