D. Космос
Космос стал последним рубежом для Звездного пути в 1967 году. Но с тех пор космос воспринимается как рубеж, который для нас почти закрыт. Музеи космонавтики кажутся застывшими во времени, почти как исторические музеи. Высадка на Луну Аполлона-11 произошла в июле 1969, а высадка Аполлона 17 – последняя в истории США – имела место в декабре 1972. Получается, что весь период полетов на Луну длился всего лишь 3,5 года. С тех пор больше 40 лет никто не бывал на Луне. Марс теперь кажется ужасно амбициозным проектом, учитывая, что наше поколение ни разу не летало даже на Луну.
Космос всегда был культовым символом будущего. Но в течение нескольких последних десятилетий многое пошло не так. Затраты резко возросли. Программа по созданию многоразового транспортного космического корабля «Спейс шаттл» утратила свою первоначальную значимость. Стоимость возросла, отдача упала, риски были выше, чем в проекте ракеты Сатурн-V. Недавний вывод проекта из эксплуатации воспринимался как отступление от границы. Хотя, возможно, это и не так. Новые интересные перспективы и подходы к решению задач предполагают, что новая эра космических технологий не за горами. Можем ли мы разрабатывать более продвинутое программное обеспечение для телеметрии? Или радикально новые типы ракет? Смогут ли новые технологии вернуть нас назад в будущее?
Уже более полувека мы запускаем ракеты в космос, однако стоимость запуска 1 кг груза на орбиту не изменялась в течение последних 40 лет. Для этого всегда была масса самых разных причин. Основная причина этого в том, что большинство финансовых расчетов для традиционной космической отрасли делалась на основе принципа «затраты плюс фиксированная прибыль». Подрядчики, владеющие аэрокосмическим транспортным средством, выставляли счет за ракету. В эту сумму закладывалась выгодная подрядчику величина прибыли. Так как у людей всегда есть множество побудительных мотивов увеличивать затраты, то стоимость постоянно росла. Также появился аргумент, что запуск стал более опасным.
Возник важный вопрос: возможно ли было вообще пересмотреть подход к проблеме с радикально иной точки зрения? Именно этим занимается SpaceX: фокусируется на правильном структурировании расходов, снижении стоимости запуска, пересмотре основной проектной документации и внесении в нее новых технологий и материалов. Если судить по основным критериям, то их радикальные улучшения были достаточно успешными. SpaceX, возможно, открывает для нас новую эру космических полетов.
E. Цель – вернуться в будущее
Идея возврата в будущее состоит в следующем: нужно разобраться, в чем мы ошибались в прошлом, усвоить уроки и сделать так, чтобы на этот раз все сработало. Но что важно – нужно сопротивляться движению по инерции, которое навязывает нам культовое видение будущего из прошлого. Нет смысла вновь повторять те же ошибки. Ключевой момент в том, чтобы подходить к решению старых проблем с новой точки зрения.
III. Перспективы – беседа с представителями компаний LightSail Energy, The Climate Corporation, RoboteX и SpaceX
Питер Тиль: Ваши компании демонстрируют различные пути осмысления будущего. На этом занятии мы говорили о том, что радикальная уникальность может быть очень хорошей бизнес-идеей. Но не усложняет ли такой оригинальный подход поиск и найм сотрудников?
Скотт Нолан: SpaceX сделала мне предложение о работе, когда я как раз работал на одной из авиакосмических программ. На самом деле, все было просто: «Ты можешь работать на Boeing или Lockheed. Ну или прийти к нам в SpaceX.» Устоявшиеся игроки этого рынка работали по модели «издержки плюс фиксированная прибыль». У меня было ощущение, что там не будет никакой полноценной возможности внести какой-то весомый вклад в развитие проекта. Решение проблем там в основном заключалось просто в добавлении большего количества сотрудников в проект. Но молодые инженеры стремятся к ответственности. Так что вы смотрите на стартап типа и думаете, ух ты, у меня на проекте будет 30-50 классных ребят, и я буду нести ответственность за этот проект. Я действительно смогу что-то изменить.
Так что я думаю, что компании SpaceX достаточно просто привлечь молодых инженеров, которые настроены на работу в стартапе. Сложнее было привлечь более опытных ветеранов аэрокосмической отрасли. Все становится намного интереснее, когда люди из этой отрасли зарабатывали и зарабатывают больше сотни тысяч долларов в год. Променять хорошую зарплату на долю в стартапе – это большой риск для людей, которые к нему не привычны.
Даниель Фонг: У нас в LightSail не было больших проблем с рекрутингом. В кремниевой долине множество талантливых инженеров в области электроники и аппаратного обеспечения. Все члены нашей учредительной команды присоединились к нам достаточно легко. Мы начинали проект в гараже, в ремонтном цехе. Однако мы не могли просто взять и заставить присоединиться к нам опытных в этой отрасли специалистов, на самом деле не так уж много людей, специализирующихся на поршневых воздушных компрессорах. Поэтому нам пришлось хорошенько поискать. Мы просмотрели более 1000 резюме и провели около 400 интервью. Многие наши лучшие сотрудники пришли к нам из индустрии автогонок. Это люди, совместимые с моделью стартапа. Они понимают, что такое усердная работа, маленькие команды и дедлайны.
Если ваша машина не готова к началу гонки, вы уже проиграли. Правила в автоспорте меняются постоянно, так что люди привыкли к ежегодному редизайну двигателей. Еще одной непростой задачей было изучение, как работает гоночная индустрия, — все это для того, чтобы нанимать на работу людей, которые в ней работают. Но в итоге мы преуспели, спрашивая этих невероятно талантливых людей, действительно ли они хотят до конца своих дней гонять машины кругами.
Грег Смирин: Такой подход может быть очень убедительным. В нашем бизнесе требуется множество аналитиков и опытных программистов. Но Facebook и Google и все подобные компании по оптимизации рекламы впитывают в себя множество талантливых людей. Так что мы создали достаточно провокационную формулировку: решать задачи для предсказания погоды важнее, чем помогать женщинам среднего возраста посылать друг другу виртуальных хрюшек. Игровая индустрия действительно очень крутая. Но множество людей не довольствуются разработкой игр, а хотят делать что-то более значимое.
Джон Холландер: Создатели RoboteX, Адам и Натан Геттинги, начинали с того, что собирали роботов у себя в гараже. Адам отвечал за механику, а Натан – за программное обеспечение. Эти скромные первые шаги были важны. Многие делают ошибку, пытаясь сразу же сделать что-то очень продвинутое. Гораздо важнее бывает начать с простых механизмов, работающих по законам физики. Робот, которые не может подняться по ступенькам или передвигаться по территории, бесполезен, вне зависимости от того, насколько совершенен его компьютер или система охлаждения. Многие наши конкуренты выглядят очень круто, но у них есть проблемы с элементарными вещами – на ходу гусеницы отваливаются.
Как только у нас появился первый прототип, набрать инженеров было уже не так трудно. Робототехника очень притягательна. Наш основной лозунг убедителен: мы создаем роботов, которые спасают жизни. Клиенты рукоплещут нам каждый день. Вот прямо сегодня один из наших роботов завершил одни из тех переговоров о заложниках, о которых вы упоминали. Человека, приставившего нож к горлу своей жены, заставили сдаться с миром. Мы занимаемся разработкой роботов-гуманоидов или C-3PO. Мы создаем эффективных и недорогих роботов для полиции или для работ на электростанции – для тех мест, где есть опасность для человека или какие-то тактические потребности.
Питер Тиль: Давайте поговорим о сущности вашей основной технологии, т.к. по крайней мере на поверхностном уровне, вы все пытаетесь решать проблемы, которые существуют уже очень давно. Возврат в будущее предполагает 2 вопроса: Что пошло не так в прошлом? Почему вы уверены, что сможете решить эти проблемы сейчас?
Даниель Фонг: Оказалось, что идея использования воздуха в качестве хранилища энергии долгое время буквально «витала в воздухе». Она была очень популярна в 1870-х, где-то за 10 лет до появления электросети. И в течение всего этого «золотого века сжатого воздуха» люди пытались повысить эффективность, впрыскивая воду в воздух! Они знали, что теплоемкость воды очень высока. Но эту технологию напрочь забыли. Все, что мы смогли откопать по этому поводу – это то, что «возникли проблемы». Больше мы ничего не знаем. Возможно, у них не было нужных материалов или они столкнулись с проблемой коррозии. Очень сложно устранить дефекты в умозаключениях изобретателей, давно уже ушедших в мир иной. Но что действительно поразительно, это то, что если бы все делалось тогда в правильной последовательности – если бы они правильно использовали принцип сжатия воздуха – история технологии развивалась бы совсем другим путем. Взаимосвязь с историей развития энергетики была бы очень мощной.
