«Мы только, что проехали мимо того же очистительного завода, который проезжали по пути сюда», - сказал он с интересом.
«Этого не может быть. Это должно быть, другой завод. Вероятно, их множество вокруг Орлеана».
«А вот он автовокзал», - сказал он. Мы должно быть, едим назад.
«Может быть они забыли наши велосипеды. Э-э, это должно быть так. Они забыли наши велосипеды».
Через три минуты поезд въехал в огромный ярко освещенный туннель станции Орлеана и остановился в точности там же, где мы на него садились В полудреме мы молча лежали в темноте, безотчетно слушая голоса, раздающиеся в платформы. В течение следующих пяти минут поезд снова двинулся со станции в темноту железнодорожных строений.
«Это, должно быть, так и есть», - сонно сказал Джефф. Мы, кажется, снова на нашем пути. Забавно, что они забыли велосипеды.
Мы дремали, пока поезд стучал, проезжая под мостами, проследовал автовокзал, очистительный завод, пригород и через 11 минут затормозил на той же платформе, что и раньше. В этот раз не было видно никакого другого поезда, кондуктора или кого- либо вообще. Был только дождь, ночь и одинокие огни на пустынной транзитной станции.
Через 8 минут поезд отправился назад в том же направлении, что и раньше. Мы сели и полусонно глядели в окно на приносящиеся сооружения: очистительный завод, автостанцию, мосты и железнодорожный двор главной станции.
Правда — горькая правда — обрушилась на нас.
Мы сели в пригородный поезд! Наш был тот, что мы видели через платформу - южный пассажирский поезд из Парижа в Тулуз. Маленький кондуктор пытался сказать нам, что мы должны пересесть на другой поезд.
Ночь в ОрлеанеВ этот раз, когда мы вернулись на главную станцию, я вышел и спросил, что будет дальше. Наша подозрительность была оправдана. Мы пропустили свой поезд. Следующий, направляющийся на юг, будет не раньше 7:30 завтрашнего утра.
Было поздно, снова лил дождь, и мы были измучены. Существовало только одно решение. После короткого совещания было решено спать там, где мы находились, в пригородном поезде.
Всю ночь компьютерная программа, контролирующая движение поезда, гоняла его на маленькую станцию пригорода, останавливала на 8 минут и затем снова возвращала в Орлеан. Между тем, мы неплохо выспались в темном вагоне под рокот колес.
Случайно, когда поезд остановился на станции, один из нас выпрыгнул и помчался в мужской туалет на добавочной платформе. Спустя несколько минут он выскочил, сонно кивая любопытствующим сотрудникам ночной смены вокзала, и вновь присоединился к своему поезду прежде, чем тот снова отправился со станции. Ночь была длинной, и они начали нас поджидать. Они всегда наблюдали за кем-нибудь в такой ситуации, и это их бесконечно развлекало. Кажется, подобные вещи не слишком часто происходили в Орлеане.
Урок, который я извлек из этой ситуации, был следующим: пользуйтесь случаем - иногда, когда что-то идет не так - не следует предпринимать что-либо. Лучшая вещь, какую вы можете сделать, ничего. Просто примите ситуацию как она есть, и посвятите себе свое время. Часто ситуация выправляется сама, без того что бы вы что-нибудь предпринимали.
В ТулузНа следующее утро - в воскресенье - мы чувствовали себя слегка получше после скромного комфорта проведенной ночи и сели по расписанию на южный поезд до Тулуза, что бы продолжить наше путешествие на Гибралтар. Поезд не был переполнен, и мы с легкостью нашли полупустой вагон, где смогли сидеть и наблюдать горы, мимо которых мы проезжали. Мы вымылись и побрились в вагонном туалете и прибыли в Лимогес этим же вечером.
Погода уже улучшилась; день был ярким и чистым, и небо было укрыто мягкими белыми кучерявыми облаками, рассыпанными на бледно-голубом ковре. Впереди у нас была часовая остановка в Лимогезе, прежде чем вагоны перецепят для дальнейшего следования в Тулуз. Было бы неплохо посмотреть кое-какие достопримечательности и перекусить.
Мы присоединились к семьям, мирно прохаживающимся вдоль бульвара и согреваемые теплым весенним солнышком, проследовали в город. Улицы были пустынны, магазины закрыты на выходные и, казалось, нигде не было места чтобы поесть.
Ланч в ЛимогезеПосле полу мильных безрезультатных поисков и поэтапного подъема на несколько кварталов, мы оказались на яркой квадратной площади с фонтаном. От фонтана в разные стороны расходилась пятью концами клумба в форме звезды, засаженная желтыми и красными цветами, каждый ее луч нацеливался на ресторан, развернутый к площади фасадом. Ароматы витали в свежем воздухе, сообщали нам, что заведения ждут своих посетителей.
«Чего мы ждем?»
«Кто ждет?»
«Какой из них выглядит самым дешевым?»
«Вот тот.»
«Ну так чего же мы ждем?»
«Кто ждет?»
Мы сели и заказали ланч из четырех блюд, объяснив официанту, что мы спешим, так как наш поезд отправляется через 30 минут, а другого не будет до следующего утра. Официант энергично покивал с улыбкой совершенного согласия, когда мы объяснили, что должны вернуться на вокзал к двум часам. Он щелкнул пальцами, демонстрируя профессиональное умение и ускользнул на большую кухню позади зала.
Успеть на поездЧерез 5 минут я поднялся и вошел в кухню, остановившись у двери. Официант сидел за столом, читая газету. Он взглянул с вялым интересом на мое появление.
«Через 30 минут мы должны успеть на поезд» - сказал я, и затем повторил то же послание 2-3 раза, чтобы убедиться, что он понял.
«Принесите пожалуйста всю еду сразу. Мы спешим».
«О, господин», - сказал он. «Все немедленно будет, если вы пройдете и сядьте, и подождете».
С профессиональным куражом он провел меня к столику, неся большую чашу жидкого овощного супа. Он церемонно водрузил ее в центре стола - так, словно это все решало и прогулочным шагом достиг зеркального бара, где начал болтать с барменом.
К тому времени оставалось уже менее 20 минут до вероятности застрять в Лимогезе на ночь. Мы кратко позвали официанта назад к нашему столику и потребовали всю еду сразу.
Удивленно глядя на нас оттого, что нам захотелось следующего блюда в то время, как суп еще не съеден, он поспешил на кухню и вернулся, на этот раз с большой миской салата. Он так вращал глазами, как будто его заставили присягнуть в церкви, и затем прогулялся к окну, уселся и бесцельно уставился на площадь.
«Больше! Больше!» - кричали мы.
«Принесите еще! Принесите все!»
Невероятно обидевшись, официант вернулся к нашему столику. На этот раз я указывал на меню и затем на свои часы.
