Итальянская история креативной мести
Когда мне было семнадцать лет, а моему двоюродному брату Йоаву восемнадцать, мы отлично провели лето в путешествии по Европе с рюкзаками. Мы встретились с огромным количеством людей, увидели множество красивых городов, провели много времени в музеях – это было отличное путешествие по Европе для двух вертлявых подростков.
Наш путь пролегал от Рима через всю Италию и Францию, а затем должен был завершиться в Великобритании. Когда мы покупали молодежные проездные, добрый человек из римского офиса Eurail поделился с нами ксерокопией карты европейской железнодорожной системы, на которой отметил черной ручкой путь, который нам предстояло проехать. Он сказал нам, что мы можем использовать наши билеты в любой момент в течение двух месяцев, но при этом можем путешествовать лишь по отмеченной им на карте трассе. Затем он прикрепил карту к официальному чеку за купленные билеты и передал ее нам. Нам показалось, что ни один контролер не примет во внимание эту странную комбинацию ксерокопии и чека, однако продавец заверил нас в том, что это все, что нам понадобится. Так и оказалось.
После того как мы насладились видами Рима, Флоренции, Венеции и нескольких маленьких итальянских городков, мы провели пару ночей на берегу озера в окрестностях Вероны. Однажды утром мы проснулись и поняли, что кто-то прошелся по нашим рюкзакам и разбросал их содержимое по берегу. После тщательного осмотра мы обнаружили, что вся наша одежда и даже моя фотокамера остались на месте. Единственное, чего не хватало, – запасных кроссовок Йоава. Все бы ничего, однако мать Йоава (моя тетка Нава), человек невероятной мудрости, хотела, чтобы у нас оставался страховой запас на случай, если кто-то украдет наши деньги. Поэтому она запихнула несколько сотен долларов внутрь запасной пары кроссовок сына. Ирония ситуации порой бывает крайне жестокой.
Мы решили походить по городу и посмотреть, не ходит ли кто-нибудь в кроссовках Йоава. Кроме того, мы хотели зайти в полицию. С учетом того, что местные полицейские почти не говорили по-английски, нам было сложно объяснить им, в чем заключалось преступление – то есть что пара кроссовок была украдена и, что еще более важно, под стелькой одной из них были спрятаны деньги. Неудивительно, что мы так никогда и не увидели кроссовок Йоава, и это оставило у нас горький привкус. С нашей точки зрения, это была вопиющая несправедливость, так что Европа осталась нам должна.
Примерно через неделю после этого инцидента мы решили, что кроме всех остальных мест хотим также посетить Швейцарию и Нидерланды. Мы могли бы купить новые билеты на поезд, но, помня об украденной обуви и о том, что не получили помощи от итальянской полиции, мы решили творчески расширить имевшиеся у нас возможности. При помощи такой же черной ручки, как у продавца в кассе, мы нарисовали другой путь на нашей копии карты. Изначально он пролегал через Швейцарию во Францию, а затем и в Великобританию. Теперь у карты появлялось два возможных маршрута: первоначальный и модифицированный. Когда мы показали карты нескольким кондукторам, они никак не отреагировали на результат нашего творчества, поэтому мы продолжали дорисовывать альтернативные пути движения на протяжении еще нескольких недель.
Наше мошенничество срабатывало, пока мы не оказались на дороге в Базель. Швейцарский кондуктор проверил наши билеты, нахмурился, покачал головой и отдал их нам обратно.
– Вам нужно будет купить отдельный билет для этой части поездки, – сообщил он.
– Видите ли, сэр, – вежливо ответили мы, – Базель как раз находится на пути нашего движения.
Мы указали ему на видоизмененный путь на своей карте.
Кондуктор был непреклонен:
– Прошу прощения, но вам придется заплатить за билет до Базеля, или я буду вынужден ссадить вас с поезда.
– Но сэр, – запротестовали мы, – все остальные кондукторы принимали наши билеты без каких-либо возражений.
Кондуктор пожал плечами и отрицательно покачал головой.
– Сэр, прошу вас, – взмолился Йоав, – если вы позволите нам добраться до Базеля, мы подарим вам эту кассету с музыкой великой американской группы Doors.
Кондуктора совсем не обрадовало это предложение (видимо, он не особенно любил Doors). Тем не менее он согласился. «Хорошо, – сказал он. – Вы можете ехать в Базель».
Мы не знали, решил ли он с нами согласиться, оценил ли наш благородный жест или же просто сдался. После этого инцидента мы перестали добавлять линии к своей карте и вскоре вернулись к первоначальному маршруту.
Сейчас, оценивая свое нечестное поведение, я склонен списывать его на глупости, присущие юному возрасту. Однако я понимаю, что этим дело не ограничивается. На самом деле я подозреваю, что у этой ситуации были свои предпосылки, которые и заставили нас считать свои действия вполне допустимыми.
Прежде всего я подозреваю, что у нас вызывало дискомфорт пребывание в чужой стране впервые. Поэтому мы придумали новые, более удобные для нас правила[34]. Если бы мы подумали чуть больше, то поняли бы, насколько серьезную ошибку совершаем. Однако мы просто представляли себе, что немного видоизменяем обычные для Eurail процедуры. Во-вторых, потеря нескольких сотен долларов и кроссовок Йоава заставила нас думать о мести и желании вынудить Европу отдать нам должок. В-третьих, это было приключением, а значит, мы испытывали желание бросить вызов каким-то условностям. В-четвертых, мы оправдывали свои действия, убеждая себя в том, что на самом деле не наносим никому серьезного вреда или ущерба. В конечном счете мы всего лишь нарисовали несколько дополнительных линий на листе бумаги. Поезд в любом случае шел по своему пути. Кроме того, поезда никогда не бывали полными, а значит, мы не лишали места никого другого. Возможно, у нас было и еще одно оправдание для своих действий: когда мы изначально покупали билеты, то могли выбрать разные пути движения. И раз уж эти различные пути движения все равно шли по системе Eurail, то почему мы не могли немного поменять свой путь в тот или иной момент? (Не исключено, что таким же образом оправдывают свои действия люди, выписывающие себе фондовые опционы задним числом.) И, наконец, часть оправданий была связана с физической природой самого билета. Поскольку продавец билета в Eurail дал нам всего лишь листок бумаги с нарисованным от руки планом движения, для нас было физически просто внести в него изменения. А так как мы отмечали путь примерно таким же образом, как и кассир (проводя линии на листе бумаги), физическая легкость быстро трансформировалась в моральную.
