И вот наконец день тестирования наступил. Я проходил это испытание вместе с группой детей из моей школы и других спецшкол нашего района. Несколько недель спустя мисс Йорк, мистер Страффорд и я с моими родителями, сгорая от нетерпения, ждали из Ливерпульского комитета образования коричневый конверт с результатами тестов, которые могли изменить всю мою дальнейшую жизнь. Как-то утром в начале лета 1961 года мы услышали стук почтового ящика – и моя мать бегом кинулась к парадной двери. Возбужденная до предела, она внесла письмо в маленькую кухню, где мы как раз завтракали, и протянула мне конверт. Сделав глубокий вдох, я вынул из конверта небольшой сложенный листок бумаги с напечатанным на нем текстом. Я сдал экзамен.
Мы едва могли в это поверить. Дом был охвачен безудержным ликованием. Я был первым членом семьи, сдавшим этот экзамен, и единственным учеником в школе, который добился успеха в тестировании в том году. С того момента моя жизнь начала развиваться в совершенно ином направлении. Я получил грант на обучение в Ливерпульской школе-колледже, которая была одной из лучших в городе. В мгновение ока я перенесся из специальной школы на высшую ступень образовательной лестницы. Именно там начали формироваться интересы и способности, которые определили мою дальнейшую жизнь.
Чарльз Страффорд стал близким другом нашей семьи и частым гостем в нашем переполненном и обычно кипящем лихорадочной энергией ливерпульском доме. Это был утонченный, культурный человек, одержимый идеей помогать людям в поисках возможностей, которых они заслуживали. Профессиональный педагог, любивший литературу и классическую музыку, он играл на литаврах, пел в хоре и организовывал выступления музыкальных ансамблей в Мерсисайде. Чарльз Страффорд обладал тонким вкусом, знал толк в хороших винах и бренди и жил в прекрасно меблированном и декорированном таунхаусе на севере Англии. Во время Второй мировой войны он в звании майора участвовал в Нормандской кампании.[48] У Чарльза Страффорда также имелся второй дом в Ранвилле в департаменте Кальвадос на севере Франции, где он стал ключевой фигурой местной французской общины. И сегодня на карте Ранвилла можно найти названную в его честь аллею Чарльза Страффорда. В студенческие годы я неоднократно бывал у него дома и благодаря стараниям этого человека стал вхож в местное общество, познакомился с прелестями французской кухни и кальвадосом, за что был весьма ему признателен.
Для меня Чарльз Страффорд стал проводником в другой мир. Его активная практическая помощь облегчила начало моей эволюции. Он сделал фактически безболезненным мой путь от второсортного специального образования до того, что стало страстью всей моей жизни, – работы в области полномасштабных образовательных реформ. Этот человек стал для меня примером, благодаря которому я научился видеть потенциал в других людях и создавать возможности, позволяющие выявлять их истинные способности. Если не считать моих родителей, Чарльз Страффорд стал моим первым настоящим наставником и своим примером продемонстрировал значение и роль учителя в поиске своей стихии.
Для того чтобы найти свою стихию, нам часто требуются помощь и руководство других людей. Иногда такую поддержку мы можем получить от человека, который видит в нас нечто такое, чего мы сами не замечаем. Именно так произошло в случае с Джиллиан Линн. Порой эта поддержка приходит к нам в лице человека, способствующего проявлению наших лучших способностей, как это произошло с Мэг Райан. Для нее таким человеком стала Пегги Фури. В моем же случае Чарльз Страффорд понял, что я смогу реализовать свой потенциал лишь в том случае, если педагоги все время будут ставить передо мной все более сложные задачи. И он предпринял необходимые шаги для того, чтобы это произошло.
В то время я еще не знал, что человек, который впоследствии большую часть моей взрослой жизни будет моим наставником, в детстве тоже учился в одной из ливерпульских школ всего в нескольких милях от меня. Я встретил Терри несколько лет спустя, когда мне было уже под тридцать и я жил и работал в Лондоне. Я на неделю вернулся в Ливерпуль, чтобы провести курс лекций для педагогов. Терри преподавала драму в неблагополучном, бедном районе города. Между нами мгновенно установилась связь, которая не имела абсолютно никакого отношения ни к преподаванию, ни к образованию, ни к призванию, – и с тех пор мы были вместе. Она один из лучших наставников среди всех, кого я знаю, – и не только для меня, но и для моей семьи, наших друзей и многих ее коллег. Терри интуитивно чувствует силу и важность наставничества, потому что в свое время оно сыграло очень важную роль в ее собственной жизни. В то время, когда рядом со мной был Чарльз, у нее в детстве тоже был свой наставник. Вот как она рассказывает об этом:
«Я ходила в католическую школу для девочек, которая находилась под патронажем ордена монахинь, известных как Сестры милосердия, – и это было, наверно, самое ошибочное наименование из всех, когда-либо существовавших. На улице вовсю бушевали «свингующие шестидесятые», но мы не занимались свингом – мы много молились. Лично я молилась о том, чтобы сбежать. К тому времени, как мне исполнилось семнадцать, моим единственным стремлением было уйти из дома, покинуть пригороды и побыстрее оказаться среди сверкающих огней Лондона. Оттуда я планировала перебраться в Америку и выйти замуж за Элвиса Пресли.
Моя учеба была цепью позорных провалов, но мне нравилось играть на сцене и читать. Затем, в последний год моего обучения в школе, у меня впервые появилась вдохновившая меня учительница английского языка, сестра Мэри Колумба, крошечная молодая женщина, горячо любившая педагогику и поэзию Уильяма Йетса. На первом же занятии она попросила меня прочесть перед классом стихотворение. Пока я читала, у меня шевелились волосы на затылке. До сих пор я не знала ничего более прекрасного и более мощного по силе воздействия:[49]
Владей небесной я парчой
Из золота и серебра,
Рассветной и ночной парчой
Из дымки, мглы и серебра,
Перед тобой бы расстелил,
Но у меня одни мечты.
Свои мечты я расстелил;
Не растопчи мои мечты.
Впервые я действительно захотела узнать больше, и на протяжении последующих двух лет я открыла для себя и горячо полюбила Диккенса, Форстера, Уилфреда Оуэна, Шекспира и Синга. У нас был небольшой класс, и все мы активно работали на уроках сестры Мэри Колумба. Благодаря тому, что она всячески поощряла мое литературное творчество, я, стараясь изо всех сил, смогла соперничать с другими учениками в интеллектуальном плане и блистать своими знаниями.
