После публикации статьи Моссберга одна женщина написала в своем отклике: «Мне никогда не приходится перезапускать холодильник, что бы я в него ни положила». Но холодильник со всем содержимым делает одно и то же — хранит в холоде. Ему не надо подключаться к кочану капусты, форматировать вафли, пересчитывать остроту хрена или проверять орфографию на этикетках банок с вашими солениями. На самом деле он продолжает вырабатывать холод, даже если пуст: в случае программного обеспечения мы сочли бы это дефектом. Холодильник — сравнительно простое устройство; инженер по холодильным камерам объяснит нам принцип его внутреннего устройства за полчаса. С другой стороны, современные компьютерные системы — одно из наиболее сложных устройств, когда-либо созданных людьми. Для того чтобы с нуля получить весьма общее представление о принципах работы «Виндоуз НТ» или «Линукс», понадобятся годы.
Продолжая выражать свое недовольство, Гиллмор пишет: «Бытовая техника никогда не ломается». Похоже, он пребывает в блаженном неведении относительно существования специалистов по ремонту стиральных машин, водопроводчиков, электриков, телефонных монтеров и рабочих многих других профессий, помогающих поддерживать в порядке состояние наших домов.
Фантазии о жизни в идеальном мире, где всего имеется в избытке, не имеют ничего общего с экономической наукой. В таком мире уже не будет никаких экономических благ, а экономическая наука утратит свое значение. Потребители, без сомнения, предпочли бы программное обеспечение, имеющее все функции, которые когда-либо смогут понадобиться, лишенное дефектов и появляющееся на жестком диске бесплатно. Но здесь, в реальном мире, мы должны выбирать А и отказываться от В. Программное обеспечение можно сделать более надежным лишь за счет отказа от определенных функций или за счет увеличения затрат на его разработку, или того и другого одновременно. Делая покупки, потребители выражают свои предпочтения в отношении этого компромисса.
Гиллмор пишет: «[Потребители] просто не хотят задуматься о том, что низкие цены подразумевают не бог весть какое качество... Люди должны отдавать предпочтение компаниям, обеспечивающим высокий уровень разработок, и быть готовыми платить больше». Ему не приходит в голову, что потребители могут быть прекрасно осведомлены о существовании компромисса между ценой и надежностью функционирования и сознательно выбирать более низкую цену в ущерб надежности функционирования. Тот, кто пользуется услугами брокерской фирмы через интернет, может решить, что экономия 15 долларов на сделке стоит того, что услуга недоступна один раз в месяц в течение одного часа. Почему бы потребителю не пойти на такой компромисс, если это его устраивает?
Даже на рынке, где «Майкрософт» доминирует почти полностью (рынок операционных систем настольных компьютеров), потребители имеют возможность каждый день делать выбор относительно качества программного обеспечения. На момент написания Гиллмором статьи на рынке имелось две основных версии «Виндоуз». Более дешевая «Виндоуз-98» давала сбои гораздо чаще, чем более дорогая (как с точки зрения времени на обучение и затрат на управление, так и точки зрения цены приобретения) «Виндоуз НТ». Этот факт широко публиковался в обзорах и колонках советов. Тем не менее подавляющее большинство потребителей выбирает «Виндоуз-98». Почему бы им не иметь право на такой выбор?
Что бы ни думали о степени «рыночной силы», которой якобы обладает «Майкрософт», эта компания прилагает большие усилия и тратит много времени на разработку новых версий своей продукции. Часто сокрушаются: мол, в новых версиях все внимание уделено новым возможностям, а число дефектов остается таким же, как и в старых версиях. Но если бы потребителей на самом деле больше интересовали дефекты, а не новые возможности, то разве не стала бы даже такая монополия, как «Майкрософт», концентрировать свои усилия в этой области, чтобы продать как можно больше усовершенствованных версий?
Нет никаких оснований полагать, что потребители не получают в целом того уровня надежности программного обеспечения, который они предпочитают в условиях ограниченности ресурсов, необходимых для производства программного обеспечения. (Я говорю «в целом», поскольку австрийская школа считает, что «постоянного равновесия», характеризующего равномерно функционирующую экономику, достичь невозможно.) Но представим себе, что все предприниматели допустили крупную ошибку и неправильно оценили спрос на качественное программное обеспечение. Описанные выше позиции в явной или неявной форме содержат призывы к государству сделать что-нибудь для решения этой проблемы. Многие сторонники государственного вмешательства считают, что как только им удается обнаружить область, в которой поведение рынка в каком-то смысле не вполне оптимально, то налицо полностью обоснованная необходимость для государственного вмешательства. Но, как возражает Рональд Коуз, это только начало пути: даже если большая часть программного обеспечения содержит слишком много дефектов, то где доказательства того, что государство своим вмешательством способно улучшить ситуацию? Нередко можно встретить предложение ввести систему профессионального лицензирования инженеров-программистов. Однако эта мера, затруднив доступ к профессии, будет способствовать только поддержанию на высоком уровне заработной платы тех, кто может приобрести лицензию, и увеличит издержки на разработку программного обеспечения. Нет никаких подтверждений тому, что специалисты со степенью бакалавра информатики производят более надежное программное обеспечение, чем люди, которые занялись этой же деятельностью без формального обучения. Кто может лучше оценить компетентность программистов для решения возникшей проблемы, как не нанявшие их предприниматели? Кто лучше знает «конкретные обстоятельства места и времени»?
Попытка заменить действительные предпочтения потребителей, выражающиеся в их готовности платить реальные цены за реальную продукцию, замысловатыми размышлениями об идеальном мире, в котором цели достигаются без приложения каких-либо средств (кроме давления сверху!), обречена на провал. Подобное легкомыслие даже нельзя назвать попыткой приблизиться к недостижимому идеалу, поскольку мечтатель не прилагает для этого никаких усилий. Наоборот, эти идеи, если ими начинает руководствоваться государство, лишь ослабляют нашу способность создавать наиболее желанную из той несовершенной продукции, которую мы, существа несовершенные, только и в силах создать.
ГЛАВА 15. Кто-то теряет, кто-то находит. О внешних эффектах, положительных и отрицательных
В создании теории внешних эффектов решающую роль сыграл британский экономист Артур Пигу. Эта теория изучает случаи, когда выгоды или издержки экономической деятельности затрагивают третьих лиц. Издержки, которые возлагаются на третьих лиц, называются отрицательным внешним эффектом. Когда третьи лица получают выгоду от деятельности, в которой не принимают непосредственного участия, эта выгода именуется положительным внешним эффектом. Проблема внешних эффектов, будучи частью экономической теории благосостояния, превратилась в область весьма активных научных изысканий после появления работы Пигу в начале XX века.
Существуют стандартные примеры, иллюстрирующие разновидности внешних эффектов. Загрязнение окружающей среды — типичный пример отрицательного внешнего эффекта. Допустим, я управляю фабрикой, изготавливающей пластмассовые игрушки, которая расположена на берегу реки. В качестве побочного продукта производства я сбрасываю в реку множество отходов. Это причиняет огромный ущерб местным жителям, поскольку, как всем известно, подобные отходы распространяют зловоние. Если ни мне, ни моим заказчикам не приходится оплачивать ущерб, то наше решение о количестве игрушек, которое следует изготовить, будет в определенном смысле неверным. Будь я вынужден оплачивать эти издержки, я запланировал бы меньший объем производства. Вместо этого я изготавливаю «слишком много» игрушек, тогда как местные жители вынуждены расплачиваться за часть моей деятельности.
Пигу предложил облагать налогами те виды деятельности, которые порождают отрицательные внешние эффекты. Типичный пример — налоги на выброс загрязняющих веществ для промышленных предприятий. Еще один способ регулирования внешних эффектов, получивший широкое распространение — законодательное регламентирование допустимого объема деятельности (например, законы, запрещающие шумные сборища в определенное время суток).
Положительный внешний эффект возникает, когда какие-то выгоды от экономической деятельности получают те, кто не принимает в ней непосредственного участия. Типичный пример здесь — улучшение внешнего вида чьей-либо недвижимости. Человек, покрасивший свой дом, приносит выгоду не только себе, но и соседям, чей вид из окон бесплатно улучшается. Утверждается, что предложение благ, порождающих положительные внешние эффекты, будет «недостаточным», поскольку производитель не принимает в расчет выгоду соседей.
