Но всё же результат явился: смертность от передозировок упала впятеро, наркопреступность по губернии сократилась, и сократилась существенно. Депутаты, даже если они наркоманы, редко грабят квартиры и шарят по карманам пассажиров маршруток: куда надёжнее и выгоднее поднять тарифы ЖКХ или увеличить стоимость проезда на транспорте, никакой запор не спасёт, а изменение тарифов преступлением не считается.
Успехи губернии были оглашены на конференции РОКа в присутствии руководителей всех регионов. Однако наркополицейские Захудальска не радовались. В тех губерниях, где наркопреступность росла, коллеги жили отчего-то лучше, и много лучше, чем они, победители: и автомобили меняли ежегодно, и недвижимость приобретали кто здесь, а кто далече, детей во всякие Англии на учёбу посылали. А победителям оставалось разве что на дипломы и грамоты любоваться. Из грамоты коттедж не построишь…
Да и не только наркополиция тосковала. Многие, многие хмурились.
В СМИ обсуждали сенсационные разоблачения. Мол, с начала эксперимента число зарегистрированных наркоманов (СМИ на политкорректность не разменивались и слова «наркоман» не боялись) в районе увеличилось с шестнадцати человек до двух тысяч пятисот семидесяти, то есть почти в двести раз. Вот чем оборачивается наркосвобода! Объяснения специалистов РОКа, что увеличение это произошло, во-первых, за счёт концентрации наркоманов всей области в одном районе, а во-вторых, потому что наркоманы, прежде не становившиеся на учёт, вышли из подполья, устраивали далеко не всех.
На главной площади Захудальска прошёл стихийный митинг перспективной молодёжи под лозунгами «Наркосвобода – это рабство» и «Тут вам не Амстердам!».
Неприметновский район наводнили разнообразные инспекции. Так, они установили, что в селе Крысиные Дворики фельдшеру, вследствие ненадлежащего оформления сверхурочных, было переплачено за год двести семнадцать рублей девяносто копеек. То, что выезд федеральной инспекционной комиссии в Крысиные Дворики обошёлся в четверть миллиона, во внимание не принималось.
Но главный удар пришёл с другой стороны.
Оказывается, в Неприметновском районе грубо нарушаются права человека: приезжающих наркопотребителей селят в старые, не соответствующие современным международным стандартам помещения! И потому эксперимент необходимо прервать до тех пор, покуда каждый наркопотребитель не получит жильё, отвечающее уровню двадцать первого века.
Объявили конкурс на строительство: его выиграла самая правильная фирма, принадлежащая, как водится, дочке Важного Лица. Дочка, женщина умная и энергичная, доходчиво объяснила, почему жильё в Неприметновском районе обойдётся дороже, нежели в Москве:
– А как же иначе? Москва – столица нашей Родины, порт пяти морей, железнодорожных вокзалов несчётно, а ещё автотранспорт, воздушные перевозки – потому и стоимость доставки стройматериалов в Москве минимальная. Плюс существующая инфраструктура. Плюс постоянный приток рабочей силы. Плюс отсутствие коррупции: какая может быть в Москве коррупция, если рядом и Генпрокуратура, и Счётная палата, и Правительство, и Дума, и Сами Знаете Кто! Копейку не украдёшь! Один звонок по городскому телефону – и вор на нарах! А в Неприметновском районе нет ни портов, ни железной дороги, да и автомобильная дорога сохранилась только на карте. Инфраструктуры опять же почти никакой. Архитекторов взяли голландских. Рабочих придётся завозить из Мексики или Монголии. И если Захудальская губерния тоже свободна от коррупции, то вот о соседях такое сказать можно не всегда, а ведь и стройматериалы, и технику придётся брать у них.
Бульдозеры уже пригнали. Они, бульдозеры, должны будут снести ветхие постройки, где ютится пришлый люд. Наркопотребителям предложили вернуться в прежние места обитания, где и ждать окончательного решения вопроса. А до той поры иждивенческие настроения спрятать подальше и добывать дозу прежними способами.
Аптеки и фельдшерские пункты прекратят функционировать первого числа первого летнего месяца.
А потом начнётся Большая Ломка.
К оглавлению
Кафедра Ваннаха: Твен как копираст и ИТ-предприниматель
Ваннах Михаил
Опубликовано 27 мая 2011 года
Одна из самых актуальных для пользователей Сети тем – тема авторских прав. Оно и понятно – скачаешь чего-нибудь, и сразу найдутся охотники ввергнуть тебя в узилище или наказать рублем. Ну а молодые талантливые авторы, сбившись в стаи, пишут трогательные челобитные державным мужам, требуя изничтожить пиратские библиотеки, дабы повысить объемы продаж их, молодых талантливых авторов, книг.
Ну а для державных мужей нашей страны (судя, во всяком случае, по их словам) самая большая забота – технологическая модернизация. Ну а тут главная фигура – предприниматель. Тот парень (или леди – говоря политкорректно), который сведет воедино техническую идею и деньги, доведет до уровня продукта или услуги, и направит их своей волей на завоевание высот рынка. И вот если мы заглянем в историю, то обнаружим, что на нивах и копиразма (виноват – авторского права), и предпринимательства в области высоких технологий отметились личности, известные нам по совершенно другим видам деятельности.
Итак – Сэмюэль Лэнгхорн Клеменс, приобретший всемирную известность под псевдонимом Марк Твен. Бродячий типограф, лоцман, волонтер, старатель, пиар-чиновник, журналист, писатель… Автор «Приключений Гекльберри Финна», почитаемый многими (ну, скажем Робертом Энсоном Хайнлайном) за лучшую книгу американской литературы – изымаемую ранее из библиотек за непристойность и безнравственность, а ныне подвергаемую цензурным правкам во имя политкорректности.
Твен, сам немало потрудившийся в жизни руками, искренне сочувствовал рабочему движению и первым профсоюзам, cмахивавшим то ли на гильдии, то ли на масонские ложи. (Сам мистер Клеменс был членом ложи «Полярная звезда» №79 в Сент-Луисе). Твен активно выступал против выходившего на глобальную шахматную доску американского империализма, против испано-американской войны, аннексии Филиппин, экспансионистской политики в Китае. Его публицистика на эти темы в больших объемах переводилась на русский и читатель, при желании, легко познакомиться с ней. Кстати, обладатель первого частного телефона в мире, поставленного в конце 1877 году.
Мы же обратимся к деятельности мистера Клеменса с другой стороны. Ныне принято считать копирайт оплотом реакции; инструментом, с помощью которого корпорации Первого мира высасывают жизненные соки из остального человечества. Ну а у Твена был иной подход.
Вот его письмо к жене, Оливии Клеменс, – кстати, дочери крупного углепромышленника Ленгдона, – писанное в Питсбурге 31 октября 1869 года. Твен к этому времени приобрел большую известность как калифорнийский репортер; огромным успехом пользовалась его «Знаменитая скачущая лягушка». Увидела свет книга путевых очерков «Простаки за границей»…
Но успех больше был моральным, нежели материальным. Рассказы Твена широко перепечатывались без каких либо гонораров и роялти автору. Да и от книги уже известный Твен получал 5% цены. (Только на пике известности отчисления поднялись до 7,5%.) Чтобы заработать на «Простаках...» Твен был вынужден отправиться в турне по стране с чтением лекций. И вот тут-то его подстерегала неожиданная неприятность. В Питсбурге к Твену зашел мистер Беннет, журналист из тамошнего «Коммершиел», и чистосердечно уведомил того, что намерен дать изложение завтрашней лекции Твена или привести ее полностью. Твен пришел в ужас:
"Я сказал ему, что всякое изложение юмористической лекции – это свалка изуродованных шуток, которые публика запоминает и поэтому проникается к ним ненавистью, когда лектор начинает с торжественной невозмутимостью пытать ее, повторяя эти шутки одну за другой.
И еще я сказал, что извлекать остроты из юмористической лекции – это то же самое, что выковыривать изюминки из кекса. В результате для тех, кто ознакомится с ней позже, она будет лишь попыткой выдать себя за то, чем она не является. …Я сказал, что моя лекция – это моя собственность, и никто не имеет права отнять ее у меня и напечатать – так же, как взять у меня любую другую мою собственность."
Но рассуждения Твена служили лишь его самоуспокоению. Он прекрасно знал, о чем и писал жене ниже, что если редактор потребует у репортера, которого он пытался усовестить, отчета о лекции, тот будет вынужден его напечатать.
"Закон строго охраняет собственность, которую сапожник создает своими руками, но не охраняет собственность, которую я создаю своим мозгом."
