Структурно книга представляет собой учебник, плавно переходящий от простого к сложному, но в отличие от большинства компьютерных книг ее содержание не сводится к переводу справки, подробному описанию команд меню или изнурительной работе над надуманным и примитивным проектом, выстраивая который читатели, по идее, должны освоить сам инструмент. Ничего подобного в книге нет. Она вообще не заточена на конкретную версию Maya. Это описание подходов, справедливое для всех относительно свежих версий – и прежде вопроса «как?» автор старается ответить на вопрос «почему так?». Это не справочник, а книга, которая ставит мозги на место и упорядочивает уже полученные в процессе самостоятельного «тыкания» знания (на правильное ли место Цыпцын их ставит, увы, вне нашей компетенции, но учитывая его бэкграунд, наверное, на правильное).
Что касается уникальности книги, то цыпцынская монография – не первый (после изданного шесть лет назад и ни разу не переиздававшегося Евсеева) русский учебник Maya.
(Сергей Цыпцын, вычитывавший текст интервью перед публикацией на последний абзац отреагировал очень бурно: «Протестую против даже одного сравнения! А уж «это второй русский учебник Maya» убивает мою чувствительную натуру наповал. Может, поскромнее: что касается уникальности книги, ничего подобного на русском языке не издавалось. И на английском, похоже, тоже».)
Это были плюсы.
Замеченные нами минусы, скорее, технического характера.
Первое: книга и правда большая. Два огромных тяжелых тома, которые не потащишь с собой в метро, не возьмешь почитать в самолете.
Второе: книга выпущена в мягкой обложке. Наверняка это вынужденное, продиктованное экономическими соображениями решение, но отдать три тысячи рублей (это наша с Сергеем совместная циничная экстраполяция возможной розничной цены) за два тома в мягкой обложке лично мне психологически было бы трудно.
Третье: в пилотный тираж ушел текст, не тронутый корректором. Не бог весть какая проблема, но раздражает.
Четвертое: прихрамывающая верстка. Отдельные абзацы сверстаны так, что пробелымеждусловамипрактическинезаметны. Слава богу, таких мест немного, и большинство из них сосредоточено в начале книги – дальше идет лучше.
Из Ирака в Египет
Кто не может сделать сам – учит. Логично ожидать, что у человека, написавшего такую книгу, будет серьезный бэкграунд. Может быть, это именно он рассчитал на КПК падение Останкинской башни. Или помогал ценными советами Джорджу Лукасу во время съемок «Звездных войн». Или, на худой конец, сделал на досуге все эффекты для сериала «Вавилон 5». И только потом взялся учить остальных жизни.
Однако в трудовой биографии Цыпцына ничего такого нет. Сергей – профессиональный инструктор. Про него даже нельзя сказать, что он появился из ниоткуда – он был всегда. Авторитет Цыпцына базируется на лекциях о Maya, которые он читает с 1999 года и 3D-семинара. Учитывая, что прослойка «тридэшников» довольно узкая, получается, что кого-то он учил, кого-то консультировал, с кем-то работал как технический директор. Остальные о нем слышали, поскольку в течение нескольких лет Сергей Цыпцын был единственным преподавателем по Maya в России (и единственным сертифицированным инструктором по этому продукту).
– Это у тебя стереотипное мышление, – смеется Сергей.
Все началось в 1983, когда Цыпцын приехал из Архангельска в Москву и поступил на мехмат МГУ.
– Это был последний курс, с которого студентов не забирали в армию (в 1984 году из-за демографического спада бронь с МГУ снимут. – Прим. ред.), так что нас дрессировали очень сильно.
В 1988 году дрессированный Сергей Цыпцын поступает в аспирантуру и начинает понемножку делать научную карьеру.
– Прихожу после защиты диссертации, и меня спрашивают: «Защитился? Кандидат наук?» «Да, отвечаю, защитился». А они мне: «Ты родом откуда?» «Из Архангельска». «Вот и езжай в свой Архангельск. Освобождай общежитие…» Тогда я первый раз обиделся на наше государство. Очень сильно. Чтобы остаться в университете, нужна была прописка. Я обиделся второй раз, но прописку сделал. И началось самое шикарное время – я занимался аэродинамикой, хаотической динамикой. Прямого отношения к 3D это все не имело, это, скорее, двумерная визуализация данных.
Спустя три года Сергею позвонил однокурсник, работавший в легендарной компании «Стиплер».
– Мы тут отдел программного обеспечения организовали. Надо бы к нему техсаппорт прикрутить. Ты можешь в этом разобраться?
– Ну, вообще да. После хаотической динамики – не очень сложно. А что там по деньгам?
– Для начала у нас платят 570 долларов в месяц.
(«А я тогда получал тридцать! Тридцать!!!» – яростно шепчет Сергей Цыпцын. Девушка за соседним столиком, косившаяся было на моего собеседника, окончательно теряет к нему интерес.)
– Да, – говорит Цыпцын, – понял, но мне нужно подумать немножко.
– Ну да, – отвечает однокурсник, – там ставка 630, в принципе, но пока удается только 570 платить.
Судьба хаотической динамики была предрешена. Науку Цыпцын бросать не хотел, о чем завлабу и сообщил, однако жизнь заставила его заниматься хаотической динамикой в свободное от основной деятельности время. Через пару часов после разговора он успокоился, убедив себя в том, что однокурсник просто оговорился – разумеется, не пятьсот долларов, таких денег вообще не бывает, а пятьдесят. Но даже полтинник – это почти вдвое больше его текущей зарплаты. Вдвое.
И началось. Microsoft, Symantec, Lotus, Borland, Adobe, Delrina, Aldus, Novell, IBM – Сергей усердно читал документацию и ходил на курсы, пытаясь разобраться во всех программах, которыми торговал «Стиплер».
– Но на Oracle я сломался. На Oracle я сказал: ребята, больше я не потяну.
Как раз в это время в «Стиплере» создали отдел системной интеграции.
– Продажа решений нефтегазовой отрасли, – мечтательно говорит Цыпцын, – очень хороший был отдел. Я с ними успел даже в Ирак съездить. В 1995 году пошли слухи, что снимут эмбарго с Ирака. Ну, и мы решили заслать туда гонцов, готовить почту для продаж: вдруг там Oracle нужен или десять тысяч компьютеров. Три человека поехало: продавец, сетевик и продакт-менеджер по софту, то есть я. Летим в Иорданию, в Амман – прямых рейсов уже не было, и единственный способ попасть в Багдад – проехать по Дороге жизни, которая начиналась в Аммане. Там арендовали какой-то допотопный «Форд», купили воды и хлеба (нам сказали, что в Ираке может не быть еды) и поехали. На границе нас чуть в тюрьму не бросили – у нас же не было приглашений (как их получишь – телефонной связи с Ираком нет, Интернета тогда еще не было), только визы. Слава богу, была пятница, выходной, и они не смогли дозвониться до Министерства нефти, где о нас никто и не слышал. Так что нас попросили только кровь сдать на СПИД.
– Какой смысл брать кровь на СПИД, анализ же за десять минут все равно не сделаешь? – говорит Цыпцын пограничнику.
– Не волнуйтесь, – улыбается пограничник, – если анализ положительный, мы вас быстро найдем.
– Я себя чувствовал Миклухо-Маклаем, – продолжает Цыпцын. – Министерство нефти, образованнейшие люди, которые учились в СССР и США. А у них стоят 286-е и СМ-4 – то, что успели купить до эмбарго. Как они на нас накинулись… Что такое 486-й? Что такое Пентиум? А что такое Интернет? А вот программа такая есть, это что?..
Поездка в Ирак получилась удачной. Российские гости наладили контакты, заключили предварительные договоренности. Только эмбарго никто не снял.
– После этой поездки что-то у меня надломилось. Понял как-то по весне, что я что-то не то делаю. Не то, что мне нужно.
Пытаясь прицепиться на бугельный подъемник со сноубордом на ногах, Сергей сильно повредил ногу и пользуясь полной обездвиженностью провел месяц в интенсивных раздумьях о смысле жизни. И отовсюду уволился.
Вскоре Цыпцын ударился в музыкальную журналистику («Ездил со знакомыми молдавскими музыкантами по зарубежным фестивалям, взял интервью у Тома Джонса, но по большей части делал умный вид на пресс-конференциях да раздавал автографы наивным румынским детям»). А еще он немножко шил – чтобы платить за квартиру, Сергей привозил из заграницы жесткие диски, которые вешаются на параллельный порт. Маржи от продажи четырех дисков хватало, чтобы заплатить за холостяцкую квартиру.
А потом его позвали в «Стиплер графикс груп», торгующую дорогими графическими решениями.
– Станции были по шестьдесят, по сто тысяч долларов. Хороший бизнес. Там я сразу попал на «Силикон» – начало эры 3D на PC я пропустил и до сих пор 3ds-Max толком не знаю. На «Силиконе» я освоил Alias, Wavefront, Matador, Illusion, US Animation, пользуясь полученным математическим образованием, быстро разобрался в предмете.
В «Стиплер графикс груп» Цыпцын прошел первый курс обучения Maya. Произошло это по воле случая – коллега, который должен был поехать в Лондон на обучение, не успел оформить загранпаспорт, и поехал тот, у кого загранпаспорт уже был.
