При этом сам термин "дополненная реальность" толкуют совершенно по-разному. Когда речь идёт о рекламных или развлекательных применениях, как правило, имеется в виду встраивание трёхмерных объектов и персонажей в живое видео - что-то вроде кинематографических спецэффектов в реальном времени. Дополненная реальность в IBM Seer и других информационных приложениях относится совсем к другому сорту.
AR-браузеры и их проблемы
Виртуальные ярлыки-гиперссылки на реальных объектах - это характерный признак так называемых AR-браузеров (AR - это сокращенная форма словосочетания augmented reality, "дополненная реальность" по-английски). Тут есть два лидера: австрийская Mobilizy и SPRX из Нидерландов. Первая компания разрабатывает AR-браузер Wikitude, а другая - Layar.
Описание работы Seer в равной степени подходит для описания работы любого AR-браузера: чтобы увидеть информацию, связанную с объектом в реальности, нужно посмотреть на него "сквозь" мобильный телефон с запущенным приложением дополненной реальности. Правда, в отличие от узкоспециализированного Seer, и Layar, и Wikitude действуют не только в одном строго определённом месте. Обе компании пытаются построить и стандартизовать эдакий AR-интернет, в котором вместо сайтов - слои информации с привязкой к географическим координатам.
Распространённость AR-браузеров объясняется простотой изготовления. Они эффектно выглядят, но имеют совершенно элементарное устройство. Программе не нужно обрабатывать видео или распознавать образы (вот это было бы действительно сложно). Всю необходимую информацию она получает со встроенных в телефон датчиков: точку, где стоит владелец телефона, сообщает GPS, направление, куда направлена камера, выдаёт встроенный компас, а движение телефона по другим осям - акселерометр. Ей остаётся лишь запросить с сервера доступные в этом месте ярлыки и определить, какие из них будут видны в данные момент.
Увы, сам по себе избыток приложений, использующих этот сорт дополненной реальности, не транслируется в их реальную популярность. В большинстве случаев они совершенно непрактичны. Даже простой список объектов, доступных поблизости, был бы удобнее - по крайней мере, чтобы заметить и выбрать один из них, не нужно "шарить" камерой телефона по окрестностям. Не случайно даже в Seer из дополненной реальности можно перейти к обычной плоской карте. Не так красиво, зато удобно.
Что с этим делать - непонятно. Возможно, простого решения у этой проблемы нет, и нужно дожидаться появления недорогих очков со встроенными дисплеями (именно на них рассчитывали изобретатели дополненной реальности двадцать лет назад). Не исключено, впрочем, что всё проще. Большинство "гигантов" рынка дополненной реальности появились меньше двух лет назад, и у них не было времени придумать что-то получше. Ещё придумают?
Кафедра Ваннаха: Левиафан как форма искусственной жизни
Автор: Ваннах Михаил
Опубликовано 24 июня 2010 года
Одно из самых интересных направлений информационных технологий - искусственная жизнь, ИЖ, artificial life. Под этим термином подразумевают обычно изучение жизни, биологических систем и их эволюцию при помощи моделей. Ну, чаще всего - математических, прокручиваемых на цифровой машине. Работы Крейга Вентера по замене ДНК на синтезированную, по перепрограммированию живой клетки, также проходят по ведомству искусственной жизни. Англосаксы обзывают такие работы wet a-life. Есть и термин wetware - "мокрое", то бишь - живое, обеспечение, аппаратная часть биологических компьютеров или элементов - вроде медицинских или химических сенсоров на биологической основе. Но, вообще то, этот термин применим к изучению самых общих живых систем, вне зависимости от их природы.
Под жизнью рассмотрим ниже то, что один из отцов отечественной кибернетики А. А. Ляпунов в начале 1960-х определил, как "высокоустойчивое состояние вещества, использующее для выработки сохраняющих реакций информацию, кодируемую состояниями отдельных молекул". А вообще - возьмём да и позволим себе вольность, недопустимую в научной работе публикуемой в реферируемом журнале. Вот возьмём да и урежем определение Ляпунова на последние четыре слова. Зачем ограничиваться отдельными молекулами (у А. А. Ляпунова были весьма серьёзные основания для этого, приведённые в его же труде "Об управляющих системах живой природы и общем понимании жизненных процессов", М., 1962) - расширим понятие жизни до всего, что для повышения собственной устойчивости и выЖИВАЕМОСТИ (без тавтологии - никак) использует информацию. А на чем эта информация записана - не суть важно. Это могут быть и современные технические средства, логические схемы, магнитные домены... Это могут быть и некие квантовые состояния, в перспективных и фантастических устройствах. Неважно - главное то, что система функционирует на основе информации.
Мы подчас с тоской вспоминаем простые и надежные устройства индустриальной эры. Но вот тулупчик с завернутым в него инструментом, занимавший большую часть багажника старенького "Москвича", как-то уже подзабылся. А зря - без такого малого джентльменского набора из гаража лучше было не выезжать... И при такой надёжности цифровая электроника была невозможна - оставим на совести авторов паропанка (steampunk) сугубо реалистичные описания вычислительных машин викторианской эры, насчитывающих мириады шестерёнок и зубчатых реек, да обслуживаемых толпами смазчиков... Владелец современной машины с нутром её не сталкивается за весь цикл эксплуатации, а о необходимости сервиса говорит ему бортовой компьютер. Ну а следующим шагом технологии вполне могли бы быть машины, которые добиваются повышения своей надежности не советуя заехать в сервис или встать и вызвать эвакуатор, а сами - заказывая по Сети нужные запчасти в сервисной сети; сами устанавливая их; ну, а по мере повышения точности и уменьшения допусков, повышения стандартизации путем оперирования такими стандартными деталями, как отдельные атомы, обходясь и без запчастей. Причём первое для современных технологий - вопрос организации и потребности. Ну а последнее - перехлёстывает то, что принято называть нанотехнологиями. Но законов природы всё это не нарушает, и поэтому можно постулировать грядущее появление "живых" механизмов. При одном условии - если этому не будут препятствовать социальные механизмы. Все знают трогательную любовь, питаемую властями России к автозаводу в городе Тольятти. И все знают, как нам повезло, что в стране не было крупного города, благосостояние которого зависело б от производства арифмометров "Феликс-М". А то не видать бы нам ИТ-чудес, как и своих ушей... А представьте "живой" автомобиль, который сам себя чинит, используя для этого даже не запчасти, а так - подобранные на обочине атомы... Ну а если ещё он станет питаться не углеводородами, а солнечным светом - так это ж вообще будет подрыв основ и стабильности!
Но в любом случае кажется, что понятие искусственной жизни - это нечто весьма современное. Сугубо из последних десятилетий, после кибернетики... Ан нет! Понятие это относится к заре нового времени и прозвучало в одной из кардинальных книг европейской цивилизации. Книга эта звалась "Левиафан", а автором её был Томас Гоббс (Thomes Hobbes, 1588-1679), человек, в котором интеллектуальная смелость сочеталась с поразительной житейской осторожностью. Хотя, возможно, на Гоббса повлиял пример его папы, викария холерического характера, отлучённого от должности после драки у церковных дверей с другим викарием, и оставившего детей на попечение брата. Переведя ещё в детстве "Медею" латинским стихом, Гоббс подвизался в роли домашнего учителя в семье графов Девонширских. Путешествуя в этом качестве по Европе, он впитал идеи Кеплера и Галилея, с последним он был лично знаком. Впрочем, тяга к прогрессу научному сочеталась в нём с консерватизмом политическим. В 1628 году он переводит Фукидида, видя в нём оружие против демократических идей. Это, вкупе с другими работами, доставляет ему место наставника будущего короля Карла II. И на службе ему бежавший в Париж от гражданской войны Гоббс создает знаменитый "Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского" (1651). Исследование о сути государства. Апологию власти, любой власти, хоть Кромвеля, хоть Карла II, лишь бы сильной. Занятно, что такой "государственно-патриотический" шедевр принес создателю мало пользы. Роялисты видели в "Левиафане" оправдание власти Кромвеля. Гоббс бросает принца-изгнанника и возвращается в Англию - но сильное там духовенство не может простить ему атеизма. Гоббс сходится с Кромвелем, но без особой пользы для себя. После смерти лорда-протектора бежит опять на континент. После Реставрации "Левиафана" запрещают (1666). А бывший ученик сторонится бывшего учителя... Бывает - и трусость с конформизмом не приносят плодов.
Но вот интеллектуально "Левиафан" хорош. Особенно его начало - представление о том, "что все автоматы (механизмы, движущиеся при помощи пружин и колес, как, например, часы) имеют искусственную жизнь". Наивно? Но ведь это писано в те годы, когда друг Гоббса аббат Мерсенн пытался запустить пушечное ядро на орбиту спутника земли... И далее - представление о государстве, Левиафане, как об объекте искусственной жизни, созданном искусством человека. То что дальше - это историкам политической философии. Пусть сегодня bella omnia contra omnes, война всех против всех, с которой началась человеческая история, кажется более правдоподобной, - в свете находок обглоданных прачеловеческих костей в прачеловеческих же становищах, - чем сторонникам либерального "естественного состояния" Локка. И пусть идея блага, достигаемого подчинением власти, не привлекает после тоталитаризмов ХХ века. Всё равно - идея о подобии социальных структур живым существам золотыми буквами вписана в историю науки.
