ПОЗДРАВЛЯЕМ ЮБИЛЯРА!
9 августа Владимиру Осипову, видному общественному и политическому деятелю России, патриоту-державнику, православному государственнику, публицисту, историку, бессменному главе "Союза Христианского Возрождения", бывшему политическому заключенному, исполняется 70 лет.
Вся его жизнь, включая пятнадцать лет советских лагерей (1962-1968 и 1975-1982), куда он попал за активную пропаганду национального русского возрождения, включая издание православно-патриотического журнала "Вече" (1971-1974), — наглядный пример того, что не в Силе Бог, а в Правде.
Мы от всей души поздравляем юбиляра, желаем ему несокрушимого здоровья и новых побед во славу России. На таких праведниках и подвижниках от века держалась и держится наша Святая Русь. Бог в помощь, Владимир Николаевич! Многая лета!
Валентин Распутин, Александр Проханов, Валерий Ганичев, Михаил Лобанов, Сергей Семанов, Владимир Личутин, Владимир Бондаренко, Николай Дорошенко, Виктор Пронин, Тимур Зульфикаров, Юрий Петухов и др.
Сергей Семанов РУССКИЙ ШТЫК
Любого человека, подумав, можно обозначить одним-единственным словом. К нестареющему русскому бойцу Володе Осипову самое подходящее слово — штык. Да, тот самый русский штык-молодец, природное наше оружие, равного которому не было ни у кого, наша слава и гордость, воспетая еще в старых солдатских песнях.
Штык можно сломать, приложив к тому немалые силы. Что из того? Сила есть — ума не надо. Вот танки, бронированные чудища, а крушат их теперь запросто. Но вот согнуть штык невозможно, гибкость его весьма ограничена. Гибкость именно русского штыка, уточним уж для полноты картины.
Владимира Николаевича Осипова за всю его долгую и боевую жизнь согнуть еще никому не удавалось, хотя пытались многие и не раз. Не из той стали кована его коренная русская порода. Несгибаемой оказалась и вся судьба его.
Двадцатилетним юношей, студентом исторического факультета Московского университета, он открыто выступил в защиту своего старшего товарища Анатолия Иванова, изгнанного с факультета по политическому делу. За это сам был исключен из комсомола и отчислен из МГУ. Боже правый, полвека назад это было! Огромный получается у Осипова "революционный стаж". Или тут было бы правильнее сказать — контрреволюционный? Не знаю уж, всё смешалось ныне в доме Российском…
Излагать жизненный путь Осипова нет смысла, он достаточно известен. Это и хорошо — слишком часто заслуженных русских деятелей начинают ценить только после окончания их земного пути. Но вот потомок северных русских крестьян, вопреки поговорке, стал истинным пророком в своем отечестве. Мы старые товарищи с Владимиром, но никакого преувеличения — никакого, подчеркиваю, в этих моих словах нет. Истинно так.
А что же сегодня, с чем и как встречает свой юбилей наш герой? Известно, что нет ничего скучнее на свете, чем речи юбилейные, я всегда чурался этого жанра, воздержимся и здесь, хотя повод в данном-то случае весьма почтенный. Ну что ж, помимо героической биографии, многократно изложенной не только товарищами и соратниками, но и заметными деятелями из числа наших врагов, набралось еще немало разного рода свершений и достижений. Воспоминания, которым уготовано стать ценнейшим историческим источником Русского Возрождения. Бессменный глава партии "Христианское возрождение России", однйо из самых боевых и действенных объединений русского национал-патриотического движения. Автор многих крутых публикаций и выступлений, даже член Союза писателей России, хотят, слава Богу, повестей и поэм не составляет, не отвлекается на эту старомодную мишуру.
Вот здоровье телесное, увы, стало подводить старого бойца. Понятно, марксистско-ленинская каторга и ссылка — это вам не при проклятом царском режиме сидеть! Но не с этим режимом боролся всю жизнь убеждённый монархист Владимир Осипов.
Борис Куприянов ИЗБИЕНИЕ КНИГИ Участник проекта «Фаланстер» отвечает на вопросы «Завтра»
Книги — не мертвые совершенно вещи, а существа, содержащие в себе семена жизни. В них — чистейшая энергия и экстракт того живого разума, который их произвёл. Убить хорошую книгу — значит почти то же самое, что убить человека: кто убивает человека, убивает разумное существо, подобие Божие; тот же, кто уничтожает хорошую книгу, убивает самый разум, убивает образ Божий как бы в зародыше. Хорошая книга — драгоценный жизненный сок творческого духа, набальзамированный и сохраненный как сокровище для грядущих поколений…", — писал поэт Мильтон.
Книги, несомненно, входят в сферу национальных интересов. Проблемы, тенденции книжного мира становятся достоянием страны, даже если общественность в массе своей этого не замечает. Привычный пафос "самой читающей страны в мире" пару лет назад был поколеблен шокирующей статистикой социологического опроса. Оказалось, что 52% наших сограждан не покупают книг, а около 40% вообще не читают.
Что происходит сегодня с книгой в России, причины и последствия такого положения? В качестве эксперта выступает один из создателей легендарного магазина "Фаланстер" Борис Куприянов. Беседа о книжном мире переросла в непростой разговор о культурной ситуации в нашей стране.
Борис КУПРИЯНОВ. Книгоиздание, книготорговля, чтение тесно взаимосвязаны. Нельзя сказать, что люди у нас читающие, а книжные магазины плохие. Первое, что хотелось бы заявить, — чтение является вопросом культуры страны. Чтение на национальном языке, русской литературы или переводной, является вопросом культурной политики страны. И выживания как нации. Например, в Финляндии есть глобальная проблема — все студенты двуязычны и постепенно перестают читать по-фински, переходят на английский. Финны тратят гигантские деньги на переводы на финский язык, субсидируют издания финских книг, ставят массу таможенных преград для ввоза книг на иностранных языках и.т.д. Они прекрасно понимают, что язык позволяет сохранить национальную идентификацию в глобализированном мире.
Всё, что связано с чтением, с изданием, с книгопродажей, во многом связано с культурной политикой страны. Вынужден констатировать: в России сегодня не существует культурной политики.
У нас отсутствует заинтересованность в развитии чтения, какие бы пафосные акции вроде "года книги" ни устраивались. Конкретный пример: недавно в "Фаланстер" из столичного правительства пришла анкета на конкурс "Лучший книжный магазин Москвы". Изучив анкету, мы отказались от участия в конкурсе. Вопросы в анкете касались исключительно маркетинга: "продаёте ли вы канцелярские товары", "как вы расширяете спектр продаж", "есть ли у вас система скидок". Т.е. вопросы либо о коммерческой стороне вопроса, либо о существовании магазина как бизнеса. Ни одного вопроса непосредственно о книгах! Получается, что если будет проводиться конкурс на "лучший ресторан", то в этих вопросах книги просто поменяют на еду: "есть ли у вас суши", "какие дополнительные услуги, кроме питания, вы можете предложить" и.т.п.
"ЗАВТРА". Чем чревата подобная политика?
Б.К. Люди будут читать. Но кардинально изменится структура чтения. Если раньше люди читали книгу и видели текст, видели, извините за штамп, источник знаний, то сейчас чтение воспринимается исключительно как энтертейнмент, времяпрепровождение. И он может быть разного уровня. "Вечером, перед сном, после похода в дорогой французский ресторан почитал начало диалога Платона "Пир"". Или "на отдыхе полистал книгу популярной писательницы"… Зайдите в любой провинциальный книжный магазин — почти повсеместно: либо развлекательная литература, либо учебники. Две функции чтения, которые остались. Из сорока-пятидесяти функций, которые должны быть.
"ЗАВТРА". Ещё три века назад Георг Лихтенберг изрёк: "Многие люди читают, чтобы не думать". Может быть, мы придаём книжной проблеме слишком много внимания?
Б.К. Это так, но значительная часть людей не читает, чтобы не думать тоже. И таких больше. А Томас Манн сказал: "Для того, чтобы думать, надо много читать. Развратиться можно и без книг".
Есть мнение, что человек сам решит. Такой вариант тотального рынка. Племена в сельве Амазонки не пользуются антибиотиками? Они сами решили так поступать?! Нет, они просто не знают об их существовании. Мы можем смотреть в подзорную трубу и констатировать сей факт. Или же научить пользоваться? Вот индейцы начинают умирать от гриппа. Нужно ввести им пенициллин? Или нет, потому что они делают свой выбор, существуя без пенициллина. Аналогия достаточно длинная, но мы доживём до такого состояния, когда люди просто разучатся читать какие-то другие книги, кроме развлекательных или учебных. Таким образом, они "свой выбор", конечно, сделают.
Если мы говорим о суперлибертарианском государстве, то подобный подход логичен. Но тогда надо снять все ограничения, разрешить оружие, ввести право силы.
