— Как будто он кому нужен, этот дом, — проворчал Блэк.
— Тебе нужен, Сириус. И мне бы не хотелось однажды прийти и увидеть тебя убитым кем-то из тех, кто знает про этот дом. Белатрисса вполне могла кому-то рассказать. Та же Нарцисса — жена Люциуса, так что эта информация не останется закрытой слишком долго, особенно теперь, когда ты оправдан. Для Малфоев ты теперь помеха к наследству Блэков. Про меня они хотя бы не знали... — к Малфоям я питал чуточку доверия, но вот в отношении Сириуса их действия мне неизвестны, а они наверняка рассчитывали на то, что Драко станет Лордом Блэком и Главой Рода Блэк, — Кикимер, ты все понял?
— Да, хозяин, Кикимер все понял, Кикимер сделает, если так желает хозяин.
— И да, Кикимер, не смей оскорблять Сириуса, это тоже приказ. Лучше, вообще, говори только по делу. Так, ну все, мне пора, а то Дамблдор меня там потеряет и может еще сюда заявиться. Кикимер, не забудь перенастроить камин на Сириуса и закрой его от остальных.
Я уже повернулся к камину и приготовился сделать шаг, как меня остановил вопрос.
— Гарри, ты учишься на Слизерине? — столько удивления я еще не слышал.
— Да, Сириус, на Слизерине, тебя что-то смущает? — требовательно спросил я.
— Н-нет, просто я удивился, ведь твои родители...
— Да-да, я в курсе, крестный, но так уж вышло, Шляпа предложила мне выбор и я выбрал, и пока вроде как не пожалел, — после этих слов я шагнул в камин.
***
С замиранием сердца я ждал реакции Большого Зала после прочтения газет, но совы не спешили прилетать. Я старался сделать вид, что все нормально, но многие уже заметили мое нервное поведение. Драко, спросив один раз и не получив ответа, отстал и больше не задавал вопросов. Я был удивлен его тактичностью, хотя может ему и на самом деле не интересно. Вообще, странно, что он еще не рассказывает всем вокруг про то, что Блэк освободился, ведь его отец довольно близок с министром, а тот был одним из судей, да и Люциус там был, это точно. То ли министр сумел не разболтать, то ли Люциус решил, что пусть сын удивляется со всеми вместе.
Я уже доедал свой завтрак, состоявший из небольшой чашки риса с котлетой, когда в зал влетели совы с почтой. Среди них хорошо просматривались те, что несли газеты, их было довольно много. Вот все берут газеты в руки и местами наступает тишина на пару мгновений, как тут же послышались удивленные восклицания и дальше слышно было только шуршание газет и передвижение тех, кто не выписывал газету, к тем, у кого они были. Я осмотрел стол Слизерина. За ним газету читали лишь Нотт, Дафна и несколько старшекурсников. Я получил свой выпуск от совы, расплатившись с ней. Я специально заказал отдельный выпуск, хотя так я обычно не выписываю никаких газет, все равно слухами земля полнится, да и Драко лучше всякой газеты, опять же, его отец с министром близок, так что...
Сириус Блэк на свободе.
Большая ошибка министерства.
Сегодня я, Рита Скитер, ваша покорнейшая слуга, узнала о невероятном. Вчера в Министерстве Магии прошло закрытое слушание дела, но мне удалось первой узнать о чем шла речь в зале суда.
Вчера, в девять часов утра состоялось слушание по делу Питера Петтигрю, обвиненного в службе Темному Лорду и убийстве тринадцати человек. Да-да, вы не ослышались, и я не несу чушь, вы можете увидеть фотографию Петтигрю (стр. 3). Как выяснилось, Питер Петтигрю был жив все эти одиннадцать лет, пока за него в камере Азкабана сидел Сириус Блэк. Как оказалось Петтигрю был анимагом-крысой и скрывался в семье чистокровных волшебников, чья фамилия не была названа по частным причинам. Таким образом выяснилось, что Блэк невиновен. "Петтигрю понес наказание по всей строгости законов, а Блэк получил свободу и компенсацию свыше миллиона галеонов" — так высказался один из членов Визенгамота, пожелавший сохранить свое имя в тайне, большего о результатах суда узнать не удалось. Известно, что по этому делу давали свои показания Альбус Дамблдор и Гарри Поттер, который участвовал в поимке Петтигрю (подробнее на стр.4). "По вопросу столь большой ошибки министерства будет проведено внутреннее расследование, которое останется вне прессы." — просветил нас еще один, пожелавший остаться безымянным, член Визенгамота.
Из всего этого мы можем сделать вывод: министерство тоже ошибается. И как знать, может, еще кто-то сидит в Азкабане незаслуженно, а настоящий преступник сейчас прикидывается милым зверьком и ест с ваших рук? Что, если те, кого осудили, как Пожирателей, вовсе невиновны? И кто будет отвечать за совершенные ошибки и понесут ли они наказание? К сожалению, на эти вопросы мы с вами не знаем ответа, но можем лишь догадываться.
Специальный корреспондент, Рита Скитер.
Я не стал рассматривать чего там написала Рита про поимку Питера, да и смотреть на его рожу снова мне не хотелось, так что я отложил газету в сторону, чтобы приняться за завтрак, но успел заметить, что на меня обращено несколько взглядов, но тут же пропали, как только я посмотрел вокруг. Драко же пока пребывал в счастливом неведении, но оставалось ему недолго. Я уже представлял, как меня будут допрашивать однокурсники целый день и пожалел, что не воспользовался своей знаменитостью, чтобы попросить исключить мое имя из статьи. Что ж, думаю как-нибудь, да переживу.
Мое решение и чужое мнение
Глава 45.
Кабинет директора школы Хогвартс.
Дамблдор, вернувшись в школу из Министерства после пока еще неизвестного многим магам суда, первым делом решил выпить бокал вина и поразмыслить над произошедшим.
С одной стороны он был согласен с Гарри, он, вероятно, так же поступил бы с предателем родителей, но директор был недоволен потому, что Петтигрю мог еще сыграть важную роль в каком-нибудь случае, ведь такого и не жалко было бы. А теперь надо будет в случае чего выбирать самого бесполезного из своих, а своими людьми Дамблдор не любил разбрасываться, особенно по мелочи.
Внезапно размышления директора нарушил хлопок, сопровождающий в Хогвартсе появления домовиков.
— Ральфи? Ты что-то хотел?
— Сэр, мы хотели сообщить вам, что во время вашего отсутствия в ваш кабинет пытался проникнуть чужой эльф, — отчитался личный домовик директора.
— Вы пытались его задержать?
— Да, сэр, но он успел исчезнуть раньше, чем мы появились. Мы проверили весь Хогвартс и ничего не нашли, но мы установили наблюдение, так что при повторном проникновении мы сможем его задержать.
— Хорошо, Ральфи. Спасибо... Можешь идти, — сказал Дамблдор, а сам размышлял о том, как хорошо, что он в свое время ввел в привычку по уходу устанавливать защиту от любого проникновения, кроме феникса, конечно, ведь никто не догадается использовать этих редких птиц, как средство передвижения, все думают лишь об ингредиентах, которыми богаты эти птицы. А вот от домовиков он защиту ставит, так как эти существа повсеместны и мало ли кто захочет устроить ему ловушку, как сегодня. Интересно, кому в этот раз понадобилась его борода?
Где-то в Хогвартсе
Я бежал на максимально возможной скорости, перескакивая через несколько ступенек сразу. Сейчас моей целью была неведомая точка на Карте, не знаю какими средствами возможно скрыть свое имя от подобного артефакта, но факт оставался фактом: на Карте Мародеров имя неизвестного не отражалось.
***
Со дня невероятных новостей про оправдание Сириуса прошла неделя. Хогвартс прокипел этой новостью, обмыл все кости министерства, Сириуса, Петтигрю, Дамблдора, ну и мои на закуску. Но при этом за точной информацией ко мне подошло всего лишь несколько человек: Драко (что неудивительно), Гермиона, Нотт и как ни странно, Лавгуд Полумна. Еще пытались что-либо выведать Парвати с Лавандой, но этих последовательниц Скитер, способных обращать любые слова в невероятную историю, я сам отшил без комментариев, что, в принципе, не помешает им выдумать эту самую историю. Драко же я рассказал, как было на самом деле. Как ни странно, он отнесся к тому, что ни я, ни Люциус ему ничего не рассказали, вполне сносно. Сказалось воспитание. Нет, он, конечно, ворчал. Ну, ладно, на самом деле он много жестикулировал и высказывался, но это выглядело так забавно, что я принял это лишь за ворчание. А вот по поводу моего решения относительно судьбы предателя он лишь промолчал. Вероятно, он смог понять, чем я был мотивирован на самом деле, ведь для остальных это должно было выглядеть, как обычная месть за родителей.
Гермиона же, как и Амелия Боунс, являлась сторонницей законности, так что она полностью поддерживала меня в том, что я никому ничего не говорил про суд до его заседания, а вот моя "жестокость" ей явно пришлась не по душе.
— Гермиона, пойми, Петтигрю предатель, и я не намерен был сохранять ему жизнь. Он и так прожил одиннадцать лет безнаказанно, хоть и в анимагической форме, — было моим ответом ей в течении спора в диалоге.
